90-е: Шоу должно продолжаться 6 (СИ) - Фишер Саша - Страница 7

— Заметано, — важно кивнул Моль. — Мой человек свяжется с твоим человеком.

— Мой человек передаст своим человекам, чтобы твоего человека не застрелили на подходе, — с серъезными щами заверил я. Натурально, отличный парень! Надо подтянуть его в нашу компашку, он впишется.

— Вы слышали, он обещал! — Моль обвел указующим перстом зрительный зал. — А теперь выметайся с моей сцены! — он забрал у меня микрофон и гордо выпрямился. — Моя очередь выстебываться! И стул свой забирай!

Зрители разразились хохотом полопам с аплодисментами, я подхватил стул и, вальсируя с ним, как недавно с Наташей, скрылся за кулисами.

Где в числе всех прочих нетерпеливо притопывал ногой Астарот. Уже при параде, в рогах, кожаном плаще и крыльях. Лицо размалевано не очень ровным гримом, так что свежих боевых отметин не заметно

— Так когда нам выступать? — спросил он, как только я поставил стул на место.

Глава 4

— Я считаю, это справедливо, — слегка улыбнулся я. — «Пинкертонов» поставили на ваше место, так вы встанет на их.

— Завершающими? — чуть обалдело, как будто не очень веря в то, что он слышит, переспросил Астарот.

— Ну да, — кивнул я. — Или что-то не так?

Я посмотрел на Свету. Та приняла философский вид и пожала плечами.

— Возможно, у Жени было другое мнение, но он вроде как уехал. Серый сказал, что видел, как он одевался в гардеробе.

— Вот и ладушки, — во весь рот улыбнулся я.

— И мы будем играть финал концерта? — ещё раз переспросил Астарот.

— Да, — снова подтвердил я. — Так что зажгите так, чтобы небу стало жарко, ясно?

— Пойду парням скажу, — радостно и слегка растерянно проговорил Астарот. И быстро спрятал за спину руку со скрещенными пальцами. Ну да, понятно. Буквально четверть часа назад он был уверен, что они вообще выступать не будут. А сейчас оказался на самом козырном месте. То есть, в целом, понятно, что это во многом было стечением нескольких обстоятельств — Конраду надо было уехать, Банкин сначала устроил диверсию, а потом сбежал. И ещё неприкосновенный я, благодаря хлопотам Грохотова.

Но не воспользоваться ситуацией было глупо.

— А если Женя вернется и устроит скандал? — тихо проговорила Света, проводив взглядом спину Астарота.

— Тогда я откушу ему голову, — с совершенно серьезным лицом ответил я.

— Ты же понимаешь, как он будет орать завтра? — спросила Света, занося ручку над страницей со списком групп.

— Да пофиг, — усмехнулся я. — Завтра это будет уже неважно.

Я подмигнул Свете и двинул на сцену. Нужно было объявлять следующую группу. В глаза снова ударил жаркий свет, как в операционной. 'Световика бы ещё отловить и вломить ему по почкам… — подумал я, поставив стул чуть сбоку. Чтобы эти долбаные прожекторы не так слепили. Секунду подумав, я забрался на стул и вытянулся по стойке смирно.

— У меня растут года, будет и шестнадцать, — старательно продекламировал я. Как школьник в первом классе. — Кем работать мне тогда? Чем заниматься? Оу, сорян, друзья, рефлекс сработал. Прикиньте, я в натуре как только на стул залез, так заново в Деда Мороза поверил…

В чем выгодное отличие официального концерта от хаотичного подвального, так это в четком таймингу. Всякие накладки, ясен пень, бывают. И техника, случается, сбоит, и кто-то из музыкантов косячит. Но в целом, при грамотном планировании ты всегда знаешь, что и в какой момент происходит. И когда точно все закончится.

Финал подвального концерта — это совсем даже не козырное место. К этому времени зрители уже бухие, в зале — разброд и шатание, а на сцену вообще уже пофиг кого выпускать. Но сейчас был не тот случай.

Я замер посреди сцены, прикрыл глаза, с удовольствием впитывая, как голосит на все лады отлично разогретая публика. Даже крепкие парни наших «высоких гостей» перестали отгонять зрителей от своей половины сцены. Расслабились, кто-то даже на стульчик возле стенки присел. А те двое так вообще на сцену оперлись и сами колбасятся не меньше, чем зрители.

— Тссс! — не открывая глаз, я приложил палец к губам. — Сейчас будет две новости, одна хорошая, а другая… как посмотреть. И начну я со второй. Наш с вами концерт почти подошёл к финалу.

— Панки хой! — почти слаженным хором грянул зал.

— Но я тертый калач, так что у меня в запасе осталась ещё одна группа. И они прямо сейчас за моей спиной как раз готовятся выступать…

— Панки хой! — снова заорала публика.

— Что такое⁈ — встрепенулся я, открыл глаза и оглянулся. — В смысле, тут никого нет? Какого хрена⁈

Я посмотрел на моих «ангелочков», стоявших за кулисами «на низком старте» и едва заметно кивнул.

— Так вот же они! — радостно воскликнул я. — И сейчас они для вас споют несколько песен…

— Хэви метал! — заорала часть публики.

— А кто это? — раздались единичные выкрики.

«Всё-таки сценические костюмы — это годная идея», — в очередной раз подумал я, глядя, как «ангелочки» подключаются.

— «Ангелы С»!!! — заорали толкиенисты, тусящие возле сцены.

— Уоооооо! — подхватила публика.

— «Ангелы С»! — объявил я и раскинул руки в стороны. А потом отвесил драматично-театральный поклон, тряхнув шевелюрой.

И Кирюха тут же выдал один из своих фирменных запилов. Не терпелось ему продемонстрировать возможности гитары. Я стоял спиной и не видел, но уверен, что у него на лице сейчас смесь восторга и офигения.

— Они остаются, а я ухожу! — я по-ленински вытянул руку вперёд и строевым шагом утопал за кулисы.

— Темной ночи, город Новокиневск! — сказал в микрофон Астарот. — И сейчас она станет ещё темнее…

Голос фронтмена чуть подрагивал, но, надеюсь, это было заметно только мне. Больше половины этого зала видели и слышали его впервые. Я на все сто уверене не был, но мне показалось, что на разных площадках зрители только частично пересекаются. Компашками, которые не пропускают вообще ни один концерт. Остальные же — это те, кто ходит, например, только в «котлы». Или только на фестивали. Или в какой-то один конкретный подвал. Непересекающиеся множества.

Хрен знает, от чего это зависит. Возможно, все дело в доинтернетной эпохе. Кто про что знает, тот туда и ходит.

Надя запела на немецком. Ее нежный голосок заполнил большой зал «котлов», и публика примолкла. Всё-таки, «ангелочки» были темной лошадкой, и народ не знал, чего от них ждать.

— Кровавой луны костер

Покрыл небеса пурпуром

Я знаю, мой враг хитёр

Как тени в тумане хмуром.

Но я здесь

И я иду по следу

Я пью победу

Словно вино.

Темный лес

Или мрачный камень

Лёд и пламень

Сплелись

В мертвый узел среди снов…

Я сел на стул и только сейчас ощутил, что на самом деле слегка всё-таки устал. Песня была новая. Я впервые ее слышал в полной аранжировке, а не пунктирными кусками. Кроме того, Кирюха три раза переписывал текст, мелодика ему, видишь ли, не нравилась. Но результат оказался весьма неплох.

Это опять была вполне цельная история, практически сказка. Герой охотился на оборотня, терроризирующего деревню, а в финале оказывалось, что оборотень — это он же сам и есть.

К середине песни зал «оттаял» и тоже оценил и принял «ангелочков». А когда Астарот в финале песни проделал финт с крыльями, так вообще утопил их в овациях и восторженных визгах.

«Надо Бесу что-нибудь клевое подарить, — подумал я. — Он вроде как-то жаловался, что хорошие инструменты для работы с кожей достать очень трудно…»

По изначальному плану «ангелочкам» полагалось спеть три песни. Но в конце третьей зал бесноваться так, что когда я вышел из-за кулис, то думал, что в меня оттуда сейчас что-то тяжёлое полетит. Только бы я убрался обратно, а концерт продолжился.

— А куда это вы собрались? — ехидно спросил я, демонстративно подмигивая залу, но повернувшись в сторону Астарота.

— Так ведь все! — наш фронтмен развел руками так, что его эффектные крылья слегка раскрылись. — Часики тик-так, концерт ведь закончен.