Санклиты. Кара Господа (СИ) - Амеличева Елена - Страница 40

После бала принцесса вновь становится Золушкой. Карета превращается в тыкву, кучер в крысу. А принц — в монстра.

Впервые я смотрела на Горана такими глазами. Кто это существо, буравящее меня полыхающим взглядом? Явно не человек. Это опасный санклит, про которого мне ничего не известно. И я безумно его боюсь.

Мне удалось отойти за стол, но что-то подсказывало, что это весьма хрупкая преграда. Мгновение мы смотрели друг другу прямо в глаза. Потом он слизнул струйку крови из прокушенной губы, буквально одним прыжком преодолел расстояние от кровати до меня и отшвырнул стол в сторону. Я отшатнулась, но едва успела сделать пару шагов, как мужчина вновь прижал меня к себе и завладел губами.

— Отпусти! — взмолилась я, отбиваясь. Силы быстро таяли.

— Никогда! — прорычал он и потянул подол платья вверх.

— Нет! — теперь уже рычала я, вцепившись в нежную ткань и одергивая ее обратно.

Громкий треск возвестил о том, что бесконечно прекрасное творение ангелов испорчено. Это, как ни странно, отрезвило мужчину. Санклит попятился назад, словно только сейчас до него дошло, что он пытался сделать.

— Ненавижу тебя! — закричала я, со всей силы дав ему пощечину и отвернувшись. — За что ты так со мной? Убирайся! Уходи из моей комнаты, из моей жизни! Будь проклят тот день, когда мы встретились! Ты…

Я развернулась, кипя гневом, больше всего на свете желая причинить ему такую же боль, как он мне, и резко замолчала, задохнувшись на полуслове. По лицу Горана текли слезы. Он отшатнулся от меня, уронив голову на грудь, отвернулся и быстро ушел из комнаты. Но его боль осталась. Она вошла в меня яростным хищником, крушащим все на своем пути, ядовитым шипом вонзилась прямо в сердце, отравляя все лучшее, и под натиском этой силы моя злость испарилась.

Глава 6. Сгореть дотла

Саяна

Различные, как небо и земля,

Единые, словно земля и небо.

А. Белянин

Горана не пришлось искать долго. Сердце само привело меня в комнату с решетками. Мужчина стоял у окна.

— Мое место здесь. — Глухо сказал он. — Зверь должен быть в клетке.

— Ты не зверь.

— Я только что доказал обратное.

— Ты не зверь. — Повторила я, подойдя ближе.

— Саяна, я едва не… — Мужчина вцепился в решетку. — Ты никогда не сможешь этого забыть!

Я подошла к нему и положила руку на спину. Мощный всхлип потряс тело Горана. Я обняла его и прижалась так крепко, как только могла.

— Умоляю, Саяна, прости меня, — сквозь слезы прошептал он, сжимая мои руки. — Клянусь тебе, любимая, подобное никогда не повторится! Ни при каких обстоятельствах! Умоляю, прости! На коленях тебя умоляю, прости!

Я остановила его, накрыв рот ладонью. Горячие, мокрые от слез губы втянули один пальчик внутрь. Другая моя рука пустилась в путешествие по вздрагивающему телу. Легко справившись с пуговицами рубашки, я спустилась ниже. Посасывая мой палец, Драган застонал. Он хотел что-то сказать и даже попытался вырваться из моих объятий, но я с силой толкнула его, буквально припечатав к решетке, и прошептала:

— Пощады не будет!

Моя ладонь требовательно легла на его ширинку, поглаживая твердый член сквозь ткань. Дрожа всем телом, мужчина застонал в голос. Я развернула его лицом к себе, прильнула, завладела губами, вновь оказавшись в стальном кольце. На этот раз в том самом, обожаемом мной кольце: сильном, но нежном, страстном, но бережном. Одна моя рука скользнула в его густые волосы, другая обвила шею.

— Хочу тебя. — Выдохнула я, покусывая его ухо.

— Ты уверена, родная? — хрипло спросил он, бережно взяв мое лицо ладонями и заглянув в глаза. В его взгляде бушевал воистину адский огонь. И я жаждала сгореть в нем дотла!

— Это твой последний шанс, Драган! — мои губы изогнулись в усмешке, но уже через мгновение он прижался к ним своим властным ртом и стер ее.

Рубашка полетела на пол, как и платье, до которого мне уже не было никакого дела. Буквально в пару шагов преодолев расстояние до кровати, Горан уронил нас обоих в нее. Взвизгнула молния на брюках, разорванные трусики обожгли мои бедра болью, которую я едва успела заметить, потому что через мгновение он вошел в меня, заполнив полностью и до предела.

— Не торопись. — Я изогнулась, закусив губу. — Ты такой большой.

Мужчина осторожно вышел, но я потянула его обратно, раскрыв бедра еще шире. Медленно, сводя с ума, он вновь наполнил меня собой. Я с силой сжала его пульсирующей горячей влажностью, Горан застонал, накрыв меня тяжестью своего тела, и это было именно то, чего я так хотела.

— Как хорошо! — вырвалось из моих губ.

— Жизнь моя, — прохрипел он. — Любимая…

Мы начали двигаться одновременно, сводя друг друга с ума. Обняв его, гладя атласную кожу спины, я летела вверх, едва успевая дышать, но не желая останавливаться. Из моего рта вырывались животные крики. Он улыбался, наслаждаясь ими и двигаясь все быстрее.

Ловя ртом воздух, я изогнулась в его руках, как одержимая, до хруста в позвоночнике, забилась, как рыба без воды, и отдалась потрясающему оргазму под торжествующее рычание Горана. Сдерживаясь из последних сил, он продолжал двигаться, усиливая мое наслаждение, потом привлек к себе, обнял как можно крепче, и со стоном уплыл вслед за мной.

Я очнулась от россыпи поцелуев, которыми он нежно покрывал лицо, и с трудом открыла глаза. Тело, словно компьютер после полной перезагрузки, работало медленно.

— Саяна, — выдохнул Горан. — Жизнь моя! — в его глазах плескался безбрежный океан любви, но где-то в глубине протаивал страх.

— Ты простила меня, родная? — тихо прошептал он.

— А ты как думаешь? — я вновь притянула его к себе, поцеловала, вызвав уже знакомую дрожь и стоны, потом опрокинула на спину и расположилась сверху, закрыв шатром волос. — Хочу еще!

— Как скажешь, любимая, — ответил мужчина. — Все, что пожелаешь, душа моя. Я весь твой!

— Знаю. — Наши губы слились, и волшебство продолжилось.

Есть ли звуки прекраснее, чем страстные стоны любимого? Точно нет! Закрыв глаза, я медленно двигалась, дразня его, и наслаждалась потрясающим звуковым сопровождением.

— Мучительница моя, — задыхаясь, прошептал он, когда я склонилась, чтобы поцеловать его. — Люблю тебя!

Мои губы потянули мужчину наверх. Так он был еще глубже во мне. Как хорошо!

— Горан… — Так приятно произносить его имя! И еще приятнее чувствовать моего санклита внутри.

Мне уже не хотелось больше дразнить мужчину, сама еле сдерживалась. Ускорив темп, я заставила его хватать воздух ртом.

— Вместе. — Выдохнула я ему на ухо.

— Как прикажешь, госпожа моя, — откликнулся он, и едва сладкая судорога истомы наполнила меня до краев, он с рычанием присоединился.

Где в такие мгновения витает душа? Не знаю. Но в том, что мы и там были вдвоем, уверена.

Горан

Саяна уснула, прижавшись ко мне и обжигая жаром от нагого тела. Я же на сон и не надеялся. В голове сплошным потоком бежали мысли, наполняя ужасом от того, что едва не натворил, страхом вследствие ожидания ее реакции, когда проснется, и блаженством — она любит меня!

И все это на фоне укоров совести — не выдержал, сорвался, позволил себе счастье, практически своровав его, ведь сначала должен был рассказать ей всю правду. Об этом немым укором напоминал браслет-метка рода Драганов на запястье руки, что лежала на моей груди.

Закрыв глаза, я сосредоточился на дыхании любимой — оно касалось моей шеи, заставляя плавиться в нежности от каждого его ласкового прикосновения — словно лепесток розы поглаживает тело, и отдался воспоминаниям.

Первый раз, когда Саяна обняла — водоворот чувств, прижать к себе, не отпускать, никогда! Господи, неужели это то самое? Триста лет считать любовь досужими выдумками, сказками для девиц и рухнуть в нее с первого взгляда в эти глаза, цвет которых так и остается загадкой!