Мистер Фермер. Наследие! (СИ) - "Focsker" - Страница 44

— Тысяча, две, десять тысяч, сколько работников нужно? — Заставив меня удивиться, спросила Ветерок. Даже тысяча как-то многовато. Хотя, если счесть за правду что в одном Вавилоне что-то около полумиллиона…

— Полторы сотни рабочих, примерно столько же солдат или инквизиторов. Они понадобятся на случай, если соседи, заметив что Север проснулся, решат начать действовать. — Объяснил свои требования я. Задумавшись, Ветерок, скрестив руки под своей грудью недовольно отвечает:

— Полторы сотни солдат… Это даже до кортежа Аорры недотягивает. — Мысля вырвавшаяся из уст дриады, вернее её слова, отозвались нездоровой, болезненной ноткой. Что-то в её словах меня смутило. Аорра везде путешествует со столь большой группой, или… нет, что-то другое. Чёрт, никак не могу собраться с мыслями. — Я вызову четыре сотни инквизиторов. У новобранцев должны быть в этом году учения, размещу их неподолёку от земель Тролл, пусть думают что это помощь, подкрепление на случай свержения Вольфграфов. Вот тока как объяснить сто пятьдесят рабочих?

— Слишком много чести Троллам, — Вмешалась Заря. — Да и учения, о коих не договаривались с командным составом Старших братьев инквизиторов, вызовут слишком много вопросов. Вместо учений, я заставлю свою копию оповестить о начале строительства на севере нового Матвеемового храма. Закажем у лучших ювелиров золотую М, размером в человече, оповестим о новой церковной миссии империю, и на защиту Божественной воли и символики поставим пятьсот лучших, самых проверенных и сильных бойцов.

— Гениально! — топнув пяткой, выдала обнажённая Ветерок.

— Г…ниал-л-льно… — Пальцами растягивая ротик в попытке повторить слово, кривляется Облачко.

Глава 24

Начало конца

Вскрывшаяся подрывная деятельность Фырфантира подняла внутри семейства Вольфграфов огромный переполох. Имевший множество потенциальных наследников, а вместе с ними и пособников выдры, Олаф начал проверять полученные от Зари данные. Скандалы, аресты, ночные стычки. В Плато Сокола становилось неспокойно, то и дело мои маленькие «соглядатаи», получая очередную порцию хлеба, рассказывали о новых, неизвестных в местных кругах личностях, прибывших и продолжавших прибывать исключительно в ночное время. В городе начиналось что-то нехорошее, наш визит в резиденцию Вольфграфов отодвигался на неопределённый срок.

Не став и дальше прожигать бесценное время, собрав детишек, в одно прекрасное утро мы отчаливаем обратно в мой особняк. Передав Олафу информацию от мелких шпионов, ещё разок оценив город, его мощности и готовность народа, разделяю группу. Задача авантюристов и приданных им в помощь беспризорников — охрана лошадей, инструмента и пассивная помощь населению. В случае опасности их жизни в приоритете — говорил я, получая насмешки в ответ. Авантюристы слушали мои приказы, но на лице каждого читалось: «Я сделаю так, как сочту нужным».

Многие из них открыто говорили о желании померяться силами с местными разбойниками, с которыми у большинства имелись личные счёты. Кто за друга, кто за семью, кто за угнанную корову… Большая часть моих авантюристов — северяне, пусть и не опытные, но они бойцы. Или, по крайней мере, ощущают себя таковыми, стоя за могучей спиной Беладонны. Они готовились драться, а ведь рядом с ними, прямо за спиной, шли дети.

Кое-как, местами даже в словесном бою, доношу свои требования до мелких отрядов. Назначив командиров, а также закрепив за ними оруженосцев в роли беспризорников, возвращаюсь на карету. Сегодня, завтра, да и в последующие ближайшие дни, моим личным кучером, служанкой и вышибалой будет Беладонна. Ассистировать волчице в этом станет мышонок и ещё один мелкий, костлявый… Взглянув на плешивую голову, чумазое лицо и спрятанные под капюшоном уши, не смог понять, кто передо мной.

Полдня детишки вели себя тише воды, ниже травы. Сидя в карете, боясь даже пискнуть, они разглядывали лошадей, упряжки, вырезанные мастерами узоры на обшивке, а также оружие… Оружие, коим была увешана моя очень заметная спутница. Гравировки на рукоятке, гарде, засечки на пострадавших ножнах и, конечно же, самопалы с магическими печатями. Они разглядывали бывалую авантюристку как памятник героизму, силе и мужеству, обсуждая «геройства», через которые прошла падкая до лести и внимания Беладонна.

По дороге до особняка, в перерывах между стоянками, волчица поведала детям о своём подвиге, который она считала своим вторым днём рождения. Будучи тогда ещё солдатом Империи, она выполняла дежурный приказ по сопровождению кареты с грузом, как и я сейчас. Везли кого-то важного на передовую, прямо под осаждённый форт.

Налетели бандиты, загнали их на середину деревянного моста. Беладонна со своими союзниками стеной щитов закрыла все подходы. Но бандиты не стали рваться в бой и просто подожгли мост. Река была глубока, мост длинный, солдаты измучены, с ног до головы в броне, которую быстро самостоятельно не снять. Утонуть или попытаться прорваться к выставленным пикам и самопалам?

Ответ был очевиден. Беладонна первой кинулась вперёд и единственной из группы прорвалась сквозь заслон, где её уже ждали несколько тонких, длинных кинжалов. В ту ночь она бы погибла, если бы на помощь ей не пришла великая воительница, наложница самого Эглера, младшая дочь матери Задиры, заместитель командира армии Иоанна Феникс.

Имея дурное предчувствие, Иоанна со своими братьями и сёстрами полетели встречать задерживавшийся отряд. По дыму, поднимавшемуся глубоко в тылу, она отыскала пропавшую группу.

— Такие белоснежные, красивые и кажущиеся мягкими белые перья… Впервые тогда я увидела в деле командира Иоанну, которой в Империи завидовали абсолютно все воительницы. Ведь именно её в качестве очередной наложницы избрал самый знаменитый после бога Матвеема мужчина, Эглер. Перья её укреплённых магией крыльев, как лезвия гильотины, вспороли тела сразу двух ублюдков, тыкавших в меня ножами. От уха до паха, через рёбра, сталь и кольчугу. Затем, прикрыв нас обоих окрасившимся в красный цвет крылом, она отразила залп громовых палиц и в одиночку разбросала почти целый отряд. Прекрасная Иоанна, лучшая танцовщица и самая опытная в постели шлюха… — так говорили о ней завистницы, не зная, насколько на самом деле сильна и могущественна эта девушка.

— Гарпии, это хорошо, — реагируя на рассказ волчицы, поддакиваю я. — А сколько ей там было лет, когда вы встретились?

— Девятнадцать, — ответила Беладонна.

— Ого, а не рановато ли в таком возрасте быть командиром? — На мой вопрос хищница пожимает плечами.

— Свою первую победу на дуэли она одержала ещё в тринадцать лет. Кажется, тогда она убила свою тётю, которая была её наставницей по фехтованию, а также, вместо Иоанны, рвалась занять место наложницы в каком-то влиятельном роду дроу.

Опасная личность. Зная о подобных «верных» и исполнительных гарпиях, несложно представить, почему представителей этого вида держали при себе столь значимые для Империи личности. Гарпия — идеальный посыльный, пролетит там, где не пройдёт лошадь, просочится там, где не прорвётся целое войско. Небо слишком обширно для кого-то размером с человека, поэтому все стремились использовать силу гарпий в собственных нуждах. Они отличные связные, разведчики. При должном обучении в мирное время они могут стать ещё и посыльными, топографами, возможно, даже синоптиками. Слишком много плюсов давали им эти крылья.

— Так, а всё же, кого вы перевозили в той телеге? — из любопытства спросил я, получив в ответ обыденное «деньги». Сами того не зная, Беладонна вместе с товарищами везла под форт выплаты и средства на продолжение военной кампании. Их неудача могла привести к поражению в битве, краху всей кампании, а также потере Империей отжатого у нечисти форта.

Вспомнив о нечисти, я быстро возвращаюсь в карету. Облачко мирно сопит на ногах у Ветерка, рядом, с взъерошенными волосами, с покерфейсом снаружи и бушующим недовольством внутри, Заря. Чтобы спасти свою неустойчивую психику, дриада активировала сонное заклинание. Заклятье оказалось слабо эффективным по отношению Облачка. К тому же часть его демонёнок просто пожрал, вынудив Зарю впихнуть в Облачко такое количество маны, от потери которой ей самой стало плохо. Наевшись, демон уснул прямо на руках у Ветерка, оставив Зарю в очень странном эмоциональном положении. В благодарность за это я предложил древнейшему существу, гордой дриаде, положить голову мне на колени и немного вздремнуть. Детская, радостная улыбка разрушила усталую маску на лице Зари. Тут же согласившись, она ложится мне на колени, головой вжимается мне в живот, вызывая недовольство и ревность со стороны Ветерка. Заря рада мне не меньше, чем я горд и рад тому, что судьба свела нас вместе.