Мой опасный ректор академии космодесанта (СИ) - Гончарова Татьяна Викторовна - Страница 27

Рассматривая наклонённые штыри, Лика не заметила, как я подкрался сзади. Обхватил её, прижал пушистым гребнем к себе, сдавил грудь, погладил промежность.

Мокренькая Лика. Хватит ждать. Ты заждалась. И я заждался. Пора.

Глава 29. Зартон. Космо-практика

Такой долгожданный стон. Да, моя девочка. Стони громче. Ты сейчас настонешься. Накричишься для меня.

— Лика, я тебя снова привяжу. В диагональ.

Ох уж этот испуганно-предвкушающий взгляд. И хочет, и боится. Но хвост ее выдает. Уже соблазнительно изогнулся, пушистый развратник. Облизнула пухлые губы. Я жду, мысленно тоже облизываясь. Робко кивнула.

Переждал приступ острого вожделения. Помог ей лечь на штыри, свесив хвост и гребень между ними. Закрепил ремни на стопах, под коленом, вокруг пояса. Помедлил.

Кажется, я хотел вертихвостку наказать… Мне просто сносит башку от ее беспомощного вида.

Взял ещё один ремень. Пока не опомнилась, вытянул её руки вверх — над головой — закрепил в незаметных прорезях.

Мой хвост уже хозяйничал между сочащихся соком нижних губ. Пока не проникая внутрь. Он тоже решил растянуть удовольствие. Скоро. Всё будет очень скоро.

— Мне кажется, это не из программы… — начала было она.

— У тебя индивидуальный курс, — усмехнулся я, наглаживая кончиком хвоста клитор и наблюдая, как она закатывает глаза.

Снимать форменные брюки нестерпимо долго. Вспорол на себе одежду, сорвал тряпки, потёрся перевозбуждённым членом о белое бедро.

Держался на остатках воли. Внизу уже все было просто каменным, но я упрямо тянул с вторжением. Был в этом ожидании свой кайф. И для дела было необходимо.

Отловил хвостом затаившуюся белую кисточку, уверенно распушил пальцами и принялся за возбуждающий массаж.

На этот раз я позволял ей кончать. Громко, со стонами и криками. Нажимал точки на ее сверхчувствительном хвосте. Дразнил своим хвостом клитор. Проминал основание гребня.

Она выла, стонала, требовала трахнуть её членом. Я не поддавался. Моя крикливая красавица содрогалась в очередном оргазме, а я любовался всполохами набирающих силу пси-линий, между делом подправляя их течение.

Любовался связанной. Удобно. Эта страстная дикая бестия не дала бы сейчас осуществить задуманное. Уже бы расцарапала меня, требуя ласк посущественнее. Точно бы не сдержался.

Пока держался. Ласкал её. Подправлял потоки. И запоминал. Странный рисунок. Моя девочка точно не полукровка. И сейчас я собирался применить самый странный и эффективный способ это доказать.

Осторожно потянул за расслабленный разнежившийся хвостик, приподнял, погладил между ягодицами кончиком своего хвоста.

Снова дёрнул штыри экстра-линиями, наклонил в другую сторону, поудобнее. Промял хвост до основания, огибая ту самую точку, которая сорвала бы Лику в оргазм.

Я должен проверить. На её гипер-чувствительном теле слишком много точек удовольствия. Рихты хорошо их знают, а вот Лика… С Ликой в этом плане было что-то не так.

Особенно много точек должно быть в её узкой сладкой попке — если она чистокровный рихт, конечно. А вот это мы сейчас проверим.

— Постарайся не дёргаться, Лика, — сказал я.

Она меня обматерила. Я лишь усмехнулся. Сжал в кулак основание белого извивающегося негодника, приподнял, уверенно раздвинул пальцами ягодицы, скользнул кончиком своего хвоста между мокрых губ — смочил в ее соках и, под сладкий стон, пока не опомнилась, ввинтил кончик хвоста в заднюю дырочку, покручивая им, широким слоем стимулируя все известные точки — такие только у чистокровных рихтов.

— Зартон, гад!.. — вопль Лики перешёл в протяжный вой.

Она затряслась, выгибаясь всем телом, едва не сгибая штыри. Я подумал бы, что ей больно… Но я видел её пси-потоки. Вот это я понимаю, оргазм… В жизни подобного не видел. На взрыв сверхновой смотрел, и то было не так красиво. Лика, девочка моя, как не любоваться тобой?

Ты ж моя чистокровочка неучтенная… Сейчас, моя чувствительная. Будет ещё лучше.

Отозвал свой хвост. Слабо соображая, что делаю, рванул штыри голыми руками, выпрямил вертикально — интересно, не оторвём?

Отстегнул Лике одну ногу, закинул на свой локоть и, на остатках контроля, медленно погрузился в её содрогающуюся глубину. Она жадно сжала мой член, запульсировала чаще. Чуть не кончил от одного этого факта.

Хорррошооо… Прижался всем телом, положил руки на её — пристёгнутые над головой. Переплёл наши пальцы. Выдохнул сквозь зубы. Вывел из неё член почти на всю длину и снова медленно погрузился внутрь.

От её дикого взгляда и поплывшего в новом оргазме лица, меня всё же сорвало. Впился губами в её податливый рот. Начал погружаться в неё резко на всю длину, от головки до самого дна.

Разорвал поцелуй. Широко улыбнулся от её тихого «спасибо… ещё хочу!».

Оплетённым белым хвостиком хвостом, стряхнув с кончика пушистую кисточку, снова раздвинул ягодицы, нащупал дырочку и помассировал внутри сразу три точки, не забыв нажать у основания хвоста.

Пьянею от того, как она кончает. Нереально чувствительная девочка. Хочу бесконечно смотреть на твои обезумевшие от наслаждения глаза, чувствовать, как ты сжимаешь мой член, когда он внутри тебя.

Моя. Для меня.

Всё. Хватит. Хочу, чтобы обняла.

Срезал хвостом ремни. Забросил её руки на свои плечи. Поднял под ягодицы, ощущая, как стискивает меня руками и ногами. Остались же силы… Да, моя девочка.

— Пожалуйста, — шептала она, — сильнее, хочу сильнее… тебя…

Вот теперь меня точно сорвало. Я рычал и вколачивался в неё. Опасаясь, что разнесу тут всё в хлам и наврежу ей, остановился, подхватил и унёс в тренировочную рядом. Разложил на мягких матах и ласково поцеловал.

И снова наполнял её собой. Она просила ещё и ещё. Охренеть. Эта дикая самочка озабоченней меня. Даже средство от гона не действует. Или это от того, что он у нее сразу в неправильное русло вошел? Поздно и слишком сильно.

Что ж, Лика, у меня большие планы на тебя. Тебе точно понравится.

На этот раз душ мы принимали вместе. Моя упрямая вредина вдруг решила меня помыть. Трогательно намыливала своими ладошками, жадно поглядывая на мой пробуждающийся интерес. В результате насладился видом и ощущением её губ на моем члене, ее волос и пушистой кисточки в кулаке.

Позволил себе и ей отдохнуть — повалялись ещё на массажном столе. Она по-хозяйски распласталась на мне. Хвосты утомлённо обвивались, неспешно ласкались и сыто наглаживали друг дружку. А я размышлял.

Сегодня вечером запущу подготовку к космо-практике. До старта останется десять дней. За это время крыса не будет по-мелкому гадить. Нацелится на крупную наживку — меня.

Мы развернём полноценное космическое сражение с холостыми снарядами, имитирующими боевые. Манёвры, крейсеры, боевые модули — всё по взрослому.

Внесу в расписание Лики ежедневные вечерние занятия со мной. Она псионик невероятного потенциала, такой алмаз требует огранки в полноценный бриллиант.

Я погладил узкую спину моей девочки — она задремала у меня на груди и трогательно сопела.

Подвергать её опасности в космосе я не собирался — мне полигона хватило. Потренируется в академии.

Отвод от космо-практики в последний момент ей сделаю. Зная эту неугомонную, с неё станется пролезть на крейсер, даже минуя запрет.

.

Глава 30. Лазутчица

Ура, космо-практика! В настоящем космосе!

Что?! Как это у меня отвод?!!

Десять дней академия гудела, готовясь к космо-практике. Ректора боготворили! Я готовилась тоже, и тоже боготворила ректора. Лично. После каждого индивидуального занятия.

И вот, когда настал тот самый день — отвод! Мне просто не дали допуск! И жаловаться кому? Только, гаду-перестраховщику ректору. Опасается он видите ли за меня. Бережет ценного свидетеля, мать его!

А я-то гадала чего он такой внимательный стал в последнюю неделю? Занятия эти… новая форма, взамен моей порванной. Более удобная и отвечающая моей индивидуальности. Заботливый ага!