Бездушный 5 (СИ) - Баковец Михаил - Страница 15

Наступившие вечерние сумерки помогали моей маскировке. До Академии я добрался без проблем и нежелательных встреч. Когда прошёл в ворота, то вздохнул с облегчением. Здесь мне почти ничего не угрожало кроме наглухо отмороженной клановой молодёжи. Но таких уже почти не осталось спустя несколько месяцев службы. И к кое-чьему устранению я сам и приложил свою руку. Руку и острую шпагу, хех.

— Варга, ты здесь? — удивился я, когда увидел в расположении девушку. — Я думал, что ты ушла в город отдохнуть.

— Отдохнуть я могу и тут. В Шиде меня никто не ждёт, — ответила она. — А здесь есть ты.

— Ясно. Ты уже ела? Пошли в столовую, — предложил я. В мыслях после ужина стояло на очереди помывочная и кое-что значительно приятное с участием Варги. Думаю, она сама не будет против повторить то, чем мы с ней занимались в Фаркрасе. Не просто же она осталась единственная из нашего контуберния. Точно догадалась, что я не стану сидеть в Шиде два дня, отданных в качестве выходных.

В умывальне кроме меня было несколько человек. Но они ушли уже спустя пять минут, оставив меня одного.

И вдруг по сознанию ударило сильнейшее чувство опасности. За секунду я собрался и приготовился к бою. Первым делом закрылся драконьим щитом, встав лицом к выходу. Позади была глухая стена, закрывшая мою спину. После Чешуи активировал псевдотело, а поверх кинул ещё и воздушный доспех.

Секунды шли, но ничего не происходило. Но когда я уже почти решил, что неизвестные враги передумали нападать, увидев, что эффект неожиданности ими потерял, меня атаковали. Одновременно с трёх сторон в меня полетели… мыльные пузыри. Честно слово, чужая атака выглядела так, будто меня ребятёнок решил обстрелять из пистолета, использующего мыльный раствор. В парках с такими игрушками в летний сезон полно детишек.

Вот только эффект у пузырей был далеко не игрушечный. Драконью чешую снесло мгновенно. Следующим на очереди стал доспех. Псевдотело устояло, но только потому, что приняло четверть от всех выпущенных зарядов.

«Да где же вы, уроды?» — мысленно скрипнул я зубами, ища взглядом врагов и не находя тех. Аурное зрение, которое никогда меня не подводило, сейчас показывало только пустое помещение с лавочками, кадушками с водой, лейками и лоханями. Прочие таланты тоже молчали. В том числе и чувство опасности, просигналившее об угрозе десять секунд назад. Будто и не было ничего, всё показалось, привиделось.

В дело пошли молохи. Жуки разбежались по помещению, обнюхивая все углы и заглядывая под лавки. Но и они не учуяли никого.

А потом сверкнула молния. Её яркость была настолько велика, что я на короткое время ослеп. Перед глазами застыла картина десятков голубых и лиловых кривых разрядов, которые заполонили всю умывальню. Молохи погибли в мгновение ока. Псевдотело обзавелось множеством глубоких разрезов и местами полностью лишилось плоти.

«Да ну на хрен», — выругался я про себя и активировал Скольжение. Через несколько мгновений я оказался в мире демонов. Навык перенёс меня на привычную каменистую пустошь с невысокими холмами, усеянными крупными валунами. Здесь я дождался полного восстановления зрения. А вот дальше совершил глупость. Вместо того, чтобы удирать из умывальни и вообще с территории Академии, я решил поквитаться с неведомыми обидчиками. Но то, что поступок глуп осознал намного позже.

Подсчитав расстояния, я сделал несколько шагов в нужную сторону. Там я вновь использовал Скольжение и оказался в широком коридоре между умывальной и раздевалкой. Рассчитывал всё-таки увидеть врагов и ударить им в спину. И даже кое в чём преуспел. Буквально в шаге от себя увидел размытый почти полностью невидимый силуэт. Будь до него на пару метров дальше и всё — он стал бы стопроцентной невидимкой. Повезло. Или нет, уж очень ситуация неоднозначна.

Бил дагой, так как для шпаги дистанция оказалась слишком малой. И даже умудрился зацепить врага в плечо. Но тот оказался дьявольски быстрым. Намного, очень намного быстрее меня. Перед глазами вновь вспыхнуло. Только в этот раз это была не молния, а сильнейший удар кулаком мне в голову. Меня как воздушный шарик отбросило на стену. И дальше я по ней сполз на пол уже в полубесчувственном состоянии. Перед тем, как окончательно потерять сознание успел услышать короткий разговор моих врагов.

— Ты видел откуда он появился? Ублюдок меня ранил.

— Не видел. Он появился будто из воздуха.

Глава 8

ГЛАВА 8

Сознание вернулось медленно, будто я с трудом просыпался, вырываясь из забытья полного наркоза. Потом ещё некоторое время лежал с открытыми глазами и пытался собрать мысли в кучу. Взгляд всё это время был направлен в сводчатый высокий потолок, собранный из толстых отёсанных прямоугольных камней песчаного цвета с фиолетовыми прожилками. Потом пришло ощущение холода и неровной поверхности, на которой я лежал на спине откинув правую руку далеко в сторону, а левую вытянув вдоль тела.

Только-только мысли стали приобретать ясность, как на меня легла человеческая тень и одновременно с этим я почувствовал сильнейший удар по рёбрам. Дыхание мгновенно перехватило.

— Пора вставать, хватит валяться, — раздался незнакомый мужской голос, переполненный властностью и злостью.

И тут же я вспомнил всё: кошки-мышки на улицах Шида, возвращение в Академию, нападение в умывальне, мой глупый поступок, продиктованный самоуверенностью и излишней верой в свою силу.

«Варга меня сегодня точно не дождётся», — пришла в голову неуместная мысль.

— Встать! — очередной окрик ударил по слуху как кнут.

— Подождёшь, не трамвай, — ответил я ему, когда ко мне вернулось дыхание.

Зря сказал. Через миг моим многострадальным рёбрам опять пришлось познакомиться со злым ботинком незнакомца. Боль вырубила меня вновь. Очнулся я уже не на полу, а удерживаемый под локти двумя мужчинами в однотипных коттах. Явно слуги или, что более вероятно, дружинники какого-то клана. Мои руки по ощущениям были стянуты тонкой грубой верёвкой за спиной.

— Знаешь кто я?

Я не сразу увидел говорившего, хотя он стоял передо мной в трёх шагах. Очень высокого роста, ниже меня меньше, чем на полголовы, но практически с такой же шириной плеч. В его лице проскакивали знакомые черты. Но хоть убейте, в текущем состоянии я не мог понять, кого тот напоминает.

«И что ж мне так паршиво-то? — была вторая осознанная мысль, а следом пришла вторая. — И почему я всегда попадаю в такие ситуации? Надеюсь, что и в этот раз смогу выбраться».

— Ты убил моего сына, гарафский ублюдок! — зарычал он и несколько раз ударил меня по лицу и по корпусу. Я и так еле держался в сознании, а после этой экзекуции вновь поплыл и почти отключился. — Керч, приведи его в чувство.

Через секунду по телу и разуму прошлась приятная освежающая волна, которая смыла боль и вернула остроту мышления.

— Я не гарафец — это первое, — сказал я, посмотрев в глаза мужчине. — А второе, ты папаша какого из покойников? Я так много ублюдков прирезал, что всех не помню.

В глазах незнакомца заплескалась такая лютая злоба, что мне стало немного не по себе. Не перегнул ли я палку? Вдруг меня сейчас прикончат на месте. Плакали тогда мои шансы на спасение.

— Посмотрим, как ты запоешь на крюке. Ркон, подвесь его под ребро, — дрожащим от ненависти голосом произнёс он.

— Господин, он может не выдержать. Амулет забирает всю его энергию и часть жизненных сил, — послышался голос ещё одного мужчины.

— Ты прав, — после совсем короткой паузы ответил мой мучитель. Он шагнул ко мне и прикоснулся рукой к груди. Хотя нет, не совсем к груди, а к какому-то шарику тёмно-красного цвета, торчащего на моей коже напротив сердца. Не знаю, что он сделал, но мне чуть-чуть, едва заметно стало легче. К сожалению, ненадолго. — Всё, теперь точно не сдохнет раньше времени.

Как только он смолк та парочка, что удерживала меня под руки, подтащила к другому мужчине, одетому в холщовые штаны и рубашку непритязательного вида, поверх которых висел большой фартук из слегка потрескавшейся от времени кожи и покрытой сотнями мелких царапин. В правой руке он держал… крюк. И от вида этой непримечательной железки тёмного цвета, с мелкими кавернами от ржавчины, с ушком, через которое проходила цепь, мне стало очень плохо. Кажется, я никогда не ощущал такого страха, как сейчас, хотя приходилось испытывать приступы ужаса, от которых сердце едва не останавливалось. Палач, а никем другим он быть не мог, приложил острый конец крюка ко мне справа под рёбра и медленно надавил.