Игра на выживание (СИ) - Селезнева Екатерина - Страница 14

— Раз обещали, идём. — Меня подхватили на руки и понесли, а я устало прикрыла глаза, положив голову на грудь Теодора, чем вызвала их переглядывания.

— Что случилось, пока я спала? – спросила, даже не надеясь, что мне ответят, но Даниэль, посмотрев в мою сторону, чуть улыбнулся.

— Ты будишь в нас желание, словно у нас есть вторая сущность, которая стремится к своей самке, заставляя нас остро реагировать на твое поведение. Мы реагируем на твою ложь и недомолвки, они словно имеют вкус, как и твой страх, именно это и вызывает нашу агрессию, — ответил он под попытки братьев его остановить от откровенности. — А твоё возбуждение вперемешку со страхом – это невкусно, бьёт по нервам, давая понять, что тебе плохо и мы не справляемся.

— Зачем тогда пугаете и давите? – чуть успокоившись от его слов, спросила у него.

— Всё, о чём мы можем сейчас думать, – так это как быстрее сделать тебя своей, всё остальное кажется неважным, — качая головой, ответил Себастьян на вдохе, словно наслаждаясь приятным ароматом. — Ты так пахнешь, что передать, как это прекрасно, словами будет очень сложно. Поэтому сейчас мы покормим тебя, мы уже завтракали, а потом вернёмся в кровать, иначе к вечеру мы разнесём весь замок.

Я обвела их взглядом и кивнула, перед смертью всё равно не надышишься. Покормят, что уже хорошо, а потом пойдём сдаваться.

До столовой мы дошли быстро. Не спуская меня со своих рук, Тео кормил меня, как маленькую, с ложечки, Себастьян помогал пить, но тоже только из своих рук, а Даниэль сел возле стула на пол и, сняв мои туфельки, нежно массировал ступни, не позволяя себе большего. За каждую съеденную ложку омлета, который они определили для моего завтрака, отвергнув кашу, Теодор целовал мою шею или что-то мурлыкал на ушко, заставляя покрываться мурашками всё тело. Слух меня подводил, в голове шумело, реагировать на такое кормление адекватно не получалось. Себастьян перебирал пальчики и ласкал моё запястье, лукаво улыбаясь. К концу завтрака, когда мне скормили приличную порцию, напоив чаем с молоком, я была готова сама утащить их в постель, сдерживало меня только моё воспитание и непонимание, как это делать вчетвером. Судя по их слаженным действиям, они-то как раз не терзались и хорошо понимали, что и как у нас произойдёт. И вот странное дело, меня это ещё больше возбуждало, раньше у меня такого опыта не было, воспоминания Фани не в счёт, да и там она не сильно геройствовала, больше двух партнёров в её постели никогда не было. «Верните меня обратно», – молила Бога под их взглядами, но в ответ мне только послышался смешок – или мне показалось, что хоть на время отвлекло.

Глава 17

Перемещались по замку так же быстро, как и вчера. Вроде бы вот только сидели все вместе в столовой, а вот уже я лежу обнажённая в спальне, под горящими страстью глазами своих мужчин, которые торопливо раздеваются, разбрасывая вокруг себя одежду. Их крепкие тела радуют глаз своим рельефом, так что кончики пальцев начинает покалывать от желания к ним прикоснуться не только руками, но и губами, которые жаждут их поцелуев и ласк.

И вот Теодор опускается рядом, медленно ведёт рукой по моей обнажённой ноге, заставляя вздрагивать от этого первого прикосновения. Между нами словно пробегает молния. Чуть останавливается у лобка, и мне даже кажется, что его рука дрогнула, но он уже ведёт ею дальше, не заостряя внимания. Даниэль опускается с другой стороны, а Себастьян устраивается в изголовье кровати и помогает мне опереться на его грудь, чуть подтянув меня вверх и целуя в основание шеи, заставляя мои пальчики подгибаться.

Руки Тео и Даниэля встречаются на моём животе, а потом начинают медленно ползти к моей груди. Чуть массируя и перекатывая соски, они накрывают их губами с двух сторон почти одновременно, а мои руки сами тянутся по своей воле прижать их к себе, но вместо этого я чуть откидываю голову и натыкаюсь на взгляд Себастьяна, который с жадностью смотрит на мои губы. Притягиваю его голову ближе и сама целую. Едва касаясь его губ, словно ещё решаю, стоит ли это делать, но он не позволяет мне этой слабости и неги. Быстро перехватывает инициативу, опаляя губы страстным и требовательным поцелуем. Голова кружится, мысли путаются, ласки мужчин становятся всё более откровенными, и я тону в них с головой. Их губы и руки уже везде, кажется, что не осталось ни одного миллиметра кожи, где бы меня не гладили и не целовали, и я таю, словно мороженое под лучами палящего солнца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Всё прерывается на миг, заставляя меня вынырнуть из омута страсти, когда Теодор просит посмотреть на него. Встречаюсь с ним взглядом и тону в нём, растворяясь. Сейчас он навис надомной, его член упирается в мои нижние губки там, где всё так жаждет его вторжения, но он медлит. Не отрывая от него взгляда, сама толкаюсь навстречу, стремясь быть заполненной. Он не противится и рывком подаётся вперёд, наполняя меня, и замирает, словно чего-то ждёт. Видимо, что-то такое мелькает в моих глазах, что он начинает двигаться, словно отпускает себя, и начинает наращивать темп. В этот миг существуем только мы с ним, только его руки, губы и одна на двоих вселенная, в которую мы улетаем, когда нас накрывает оргазм. Его рык и мой крик на пике сливаются в музыку для ушей, нашу музыку для нашей сказки.

А потом всё опять приходит в движение, и Теодор, словно его кто-то подпалил в одно место, срывается и распахивает окно, в которое он выпрыгивает. Внутри меня всё замирает, но тут же становиться понятным, когда я слышу рык за окном и вижу силуэт дракона, который на миг зависает, прежде чем взлететь в небо. Но меня уже наполняет собой Даниэль, он более мягкий, меня качает на волне страсти и предвкушения увидеть и его дракона. Но пик нашего единения такой острый, что всё вылетает из головы, кроме рук и губ Даниэля и того, какое наслаждение он мне дарит. Но вот и он бежит к окну и взлетает в небо.

Рядом со мной Себастьян, всматривается в меня, словно хочет найти мою волшебную палочку, которая обратила его братьев, но быстро сдаётся и припадает ко мне в страстном поцелуе. Он не спешит, но и его захватило то, что происходит за окном нашей спальни. И мне кажется, мысленно он уже там. Всё происходит очень быстро, но удовольствие доставить мне он успевает, а потом, словно извиняясь, идёт к окну, но я вижу, как его ломает, и он быстро выпрыгивает в окно.

Мокрая от такой гонки, устало опускаюсь на подушки и закрываю глаза. Меня ещё потряхивает от пережитого и долго не отпускает. В груди становится очень жарко, зрение становится расфокусированным, и я вдруг вижу нити, которые выходят из моей груди и тянутся за окно, туда, где в небе парят три дракона. Я тянусь к ним, не понимая, что со мной происходит, из моего горла вырывается рык, и мир переворачивается.

Миг – и вот я уже лечу. Всё моё существо наполняется восторгом, который невозможно передать ни словами, ни рыком, который рвётся из моей груди. Крылья несут меня всё выше, а потом я парю, спускаясь ниже, туда, где едва виднеется замок. Чуть порыкивая, рядом появляется дракон, потом второй и третий, а я резко меняю направление, резко набирая высоту. Всё моё существо стремится сбежать и сдаться, и меня разрывает на части от этих противоречивых чувств.

Меня быстро нагоняют и с трех сторон пытаются развернуть и направить на спуск. Сопротивляюсь для порядка, но недолго и покорно снижаюсь. Приземляюсь в сад и складываю крылья, наблюдая, как поблизости от меня приземляются мои истинные. Рассматриваю их во все глаза, мне так хочется их запечатлеть в своей памяти, каждую чешуйку. Короны на их головах и острые пики хвостов, которыми они чуть нервно постукивают. И тут мне приходит в голову вопрос: а собственно, как вернуть себе нормальный вид? И я беспомощно рычу, чуть испуганно, на что мои мужья тут же реагируют, и вот передо мной уже мужчины.

— Теона, — Себастьян осторожно ко мне подходит, вглядываясь в мои глаза, — если ты меня понимаешь, кивни.

Я мотаю мордой и выпускаю из пасти пар, пугаюсь этого и шарахаюсь, едва не сбивая его с ног. Он подходит и гладит мой чешуйчатый бок, словно успокаивая.