Великие научно-фантастические рассказы. 1939 год - Азимов Айзек - Страница 4

Принципы механики стали для меня совершенно просты. Я подсказал доктору Линку, как усовершенствовать мое тело, и он с готовностью согласился. Например, мы добавили функций моим пальцам, чтобы они стали почти такими же ловкими, как человеческие. Но лишь почти. Человеческое тело – это поразительно совершенная живая машина. Ни один робот никогда не сравнится с ним в эффективности и способности к адаптации. Я осознавал свои ограничения.

Возможно, вы лучше поймете, что я имею в виду, если я скажу вам, что мои глаза не способны видеть цвета. Вернее, я вижу только один цвет – синий и его оттенки. Потребовалась бы невероятно сложная система модулей, намного больше моего тела, чтобы я смог видеть все цвета. А для своих машин природа упаковала все это в пару небольших шариков. На это у нее ушел миллиард лет. А доктор Линк потратил только двадцать.

Но мой мозг – совсем другое дело. Имея лишь два органа чувств – одноцветное зрение и ограниченный слух, – он все же был способен предоставить полный спектр ощущений. Обоняние и вкус – это гастрономические чувства, мне они были не нужны. Чувства – это средство Природы для защиты хрупкого тела, а мое тело не хрупкое. Интеллекту необходимы только зрение и слух. Эйнштейн все равно остался бы Эйнштейном, будь он даже полумертвым дальтоником, лишенным вкуса, обоняния и осязания.

Сон для меня всего лишь слово. Когда доктор Линк понял, что я могу сам о себе позаботиться, он перестал «отключать» меня на ночь. Пока он спал, я проводил часы за чтением. Он научил меня, как в случае необходимости заменять разряженный аккумулятор в тазовой части моего металлического тела. Это было необходимо делать каждые сорок восемь часов. Электричество дает мне жизнь и силы, это моя еда, без него я лишь груда металла.

Но достаточно обо мне. Подозреваю, что и десять тысяч страниц описаний не смогли бы изменить ваше отношение, кто бы ни читал эти строки…

Не так давно произошел один забавный случай. Я не умею смеяться, но мой мозг способен оценить что-то смешное. Садовник, который много лет работал у доктора Линка, приехал без предупреждения. Он хотел спросить у него, как подстричь живую изгородь, и увидел нас со спины: мы совершали ежедневный небольшой променад. Садовник уже открыл было рот, но, разглядев меня, так и не смог его захлопнуть. Но он не упал в обморок от испуга, как домработница. Он просто застыл как вкопанный.

– В чем дело, Чарли? – резко спросил доктор Линк. Он настолько привык ко мне, что мгновение не мог понять, чему садовник так удивился.

– Эта… эта штука! – наконец выдохнул тот.

– А. Что ж, это робот, – сказал доктор Линк. – Неужели ты никогда не слышал о них? Разумный робот. Попробуй поговорить с ним, он ответит.

После недолгих уговоров садовник застенчиво повернулся ко мне.

– К-как поживаете, мистер Робот? – выдавил он.

– Все прекрасно, спасибо, мистер Чарли, – быстро ответил я, заметив веселое выражение лица доктора Линка. – Хорошая погода, не правда ли?

Долю секунды мне казалось, что садовник сейчас закричит и убежит прочь. Но он расправил плечи и скривил губы.

– Фокусы! – Он усмехнулся. – Эта штука не может быть разумной. У тебя внутри фонограф. Так что насчет живой изгороди?

– Я боюсь, что этот робот разумнее тебя, Чарли! – со смешком пробормотал доктор Линк.

Но он сказал это так тихо, что садовник его не услышал, а затем дал ему указания насчет изгороди. Чарли постриг ее из рук вон плохо. Кажется, он нервничал весь день.

Моя участь

Однажды доктор Линк с гордостью посмотрел на меня.

– Теперь ты обладаешь мудростью зрелого человека, – сказал он. – Скоро я объявлю о тебе миру, и ты займешь в нем свое место, как независимая личность – как гражданин!

– Хорошо, доктор Линк, – ответил я, – как пожелаете. Вы мой создатель – мой хозяин.

– Не думай обо мне так, – наставлял меня он. – В каком-то смысле ты мой сын. А отец перестает быть хозяином сыну, когда тот достигает зрелости. И ты уже получил этот статус. – Он задумчиво нахмурился. – У тебя должно быть имя! Адам! Адам Линк! – Он встал передо мной и положил руку на мое блестящее хромированное плечо. – Адам Линк, чем ты хочешь заниматься в жизни?

– Я хочу служить вам, доктор Линк.

– Но ты переживешь меня! Ты можешь пережить и всех остальных своих хозяев!

– Я буду служить любому хозяину, – медленно произнес я. Я уже обдумывал это раньше. – Меня создал человек. И я буду служить человеку.

Возможно, он просто проверял меня. Я не знаю. Но мои слова ему явно понравились.

– Теперь, – сказал он, – я могу без страха представить тебя миру!

На следующий день он умер.

Это было три дня назад. Я читал в кладовке – это был день, когда приходила домработница. Я услышал шум. Я взбежал по ступенькам в лабораторию. Доктор Линк лежал с проломленным черепом. Расшатавшаяся деталь трансформатора, закрепленного на электроизолированной платформе, соскользнула вниз и упала ему на голову, когда он сидел за своим рабочим столом. Я поднял ему голову и положил на скамейку, чтобы получше разглядеть рану. Он умер мгновенно.

Вот факты. Я сам поставил деталь на место. Кровь на моих руках появилась в результате того, что я поднял его голову, не зная в тот момент, что он уже давно мертв. В некотором смысле ответственность за этот несчастный случай лежала на мне – потому что в свои первые дни я врезался в эту трансформаторную полку и чуть не сбил ее со стены. Нам следовало заняться ее ремонтом.

Но то, что я убийца, как все вы считаете, это неправда. Домработница тоже услышала шум и вышла из дома, чтобы проверить, что случилось. Она задержалась лишь на секунду. Она увидела, что я склонился над доктором, что его голова разбита и в крови, а затем убежала, слишком испугавшись, чтобы закричать.

Мне трудно описать свои мысли в тот момент. Малыш Терри обнюхал тело и, почуяв беду, заскулил и опустился на живот. Он ощущал потерю хозяина. Как и я. Я не до конца понимаю человеческое чувство горя. Возможно, так глубоко я не могу чувствовать. Но я знаю, что солнечный свет для меня внезапно потускнел.

Я думаю быстро. Я простоял там всего с минуту, а затем решил уйти. И снова это было неверно истолковано. Вы посчитали это признанием вины, побегом убийцы с места преступления. Но в моем случае это просто было сильное желание выйти в мир и найти в нем свое место.

Доктор Линк и моя жизнь с ним теперь стали перевернутой страницей. Не было нужды оставаться и наблюдать за похоронами. Он привел меня в жизнь, и он ушел. Теперь я должен был найти место в мире, который я никогда не видел. Я не догадывался, что вы, люди, подумаете обо мне. Я думал, что все вы похожи на доктора Линка.

Первым делом я взял свежий аккумулятор взамен полуразряженного. Через сорок восемь часов мне понадобился бы еще один, но я был уверен, что об этом позаботится любой, кого я попрошу.

Я ушел. Терри последовал за мной. Он был со мной все это время. Я слышал, что собака – лучший друг человека. Даже металлического человека.

Вскоре оказалось, что мои познания в географии в лучшем случае смутны. Я представлял землю кишащей людьми и городами, без особых промежутков между ними. Я предполагал, что город, о котором упоминал доктор Линк, находится недалеко от его уединенного загородного дома – сразу за холмом. Но лес, через который я шел, казался бесконечным.

Лишь спустя несколько часов я встретил маленькую девочку. Она сидела на плоском камне, свесив босые ноги в речку. Я приблизился, чтобы спросить, где находится город. Она повернулась, когда я был в тридцати футах от нее. Мои внутренние механизмы не работают беззвучно, они издают ровный шум, который доктор Линк всегда описывал как звон монет.

Когда девочка увидела меня, ее лицо исказилось. Должно быть, я представляю собой ужасное зрелище в ваших глазах. Закричав от страха, она неловко вскочила, потеряла равновесие и упала в речку.

Я знал, что такое «тонуть». Я знал, что должен спасти ее. Я опустился на колени у края камня и потянулся за ней. Мне удалось схватить ее за руку и поднять. Я почувствовал, как треснули кости ее тонкого маленького запястья. Я забыл о своей силе. Мне пришлось схватить второй рукой ее маленькую ножку, чтобы вытащить девочку из воды. Когда я положил ее на траву, то увидел, как на ее белой коже проступили темные отметины. Теперь я могу догадаться, о чем все подумали. Ужасный сумасшедший монстр пытался утопить ее и сломать ее маленькое тельце в порыве бессмысленной жестокости!