Враг нации (СИ) - Перунов Антон - Страница 54

Прежде Ворону все казалось скучным. Жизнь казалась слишком пресной, уныло-предсказуемой и зажатой в тиски бесконечных правил и ограничений. Куда стремиться внуку могущественного и богатейшего вождя Парфена Шибаева? У него уже все есть. Оставалось прожигать ее со вкусом и размахом, как настоящему «дикому» мажору-беспредельщику.

Хотелось быть лучшим, чтобы все смотрели снизу вверх и завидовали ему. Правда, не всегда это получалось. Часто ему поддавались специально, чтобы задобрить или опасаясь мести. Но иногда находила коса на камень, как с Вахрамеевым, этим клятым стрелком… Единственное, что угнетало, это необходимость подчиняться старшим. Жить из их милости и ходить в их воле. Это временами погружало Ворона в черную меланхолию.

Новая эра в его жизни началась совсем недавно. Емельяну сразу, как имперцы появились в их мире, пришла в голову мысль договориться с ними и пойти на службу. А когда выяснилось, что и дед его мыслил сходно, заключив с новыми хозяевами Мира договор, все вопросы окончательно отпали. Оседлав своих железных коней, его мотобанда рванула прямиком в столицу колонии — Кайхерхафен. И немедленно была принята в число аскери — туземных солдат-наемников.

Из них создали первый отряд шуцманшафта — охранного отряда, который подчинялся фельджандармерии имперской колонии Пампа. Черные предпочитали называть эти силы коротко — «шума». А сам Ворон получил высокий чин лейтенанта — цугфюрера, командира или, как он предпочитал, вождя ягд-команды. Хотя по факту его банда очень быстро разрослась до целой роты, вобрав в себя много конченных отморозков и нелюдей, готовых грабить, насиловать и убивать без малейших угрызений совести.

По началу к ним и вовсе никто не лез, лишь ставили задачи патрулировать дороги и поселки, стоять на блокпостах и проводить фильтрационные мероприятия, а проще говоря, загонять семьи самых упорных борцов с оккупационными властями в концентрационные лагеря.

Все это сопровождалось ничем не ограниченным насилием и произволом внезапно вознесенных едва ли не на вершину власти бывших изгоев и разбойников-барантачей.

Бойцов он отбирал сам, не доверяя эту работу никому, даже ближнему окружению. Цель его была проста — добиться безусловной личной преданности. Не клану, не планете и уж тем более не иномирной империи.

Когда на Пампу прибыли транспорты с дополнительными войсками, прежней, почти бескрайней вольнице пришел быстрый конец. Появились инструкторы, пока пусть и большей частью номинальный, но все же контроль имперцев за действиями головорезов из «шумы». Но Ворон продолжал упиваться новыми, почти беспредельными возможностями.

Когда снаружи послышался гул винтов, он как раз раскуривал косячок. Он уже вдоволь натешился девкой, схваченной им сегодня по пути прямо посреди улицы, и теперь несчастная сидела, сжавшись в углу, стараясь прикрыть обнаженное тело руками.

Как кровавый упырь, Ворон насосался ее страхом и болью и теперь расслабленно лежал, медленно окутываясь сладковатым дурманящим дымом, лениво прикидывая, что можно бы ее отдать парням в казарме, пусть тоже получат свою долю удовольствия. Но делать что-то было откровенно лень. В памяти всплыл образ Лизы Старогод, которая так и не стала его женой. Помолвка-то сорвалась. Вместо второго Лунного дня началось нашествие черных. И стало не до того. Потом все закрутилось. А тут вроде притихло. Вспоминая про роскошные прелести девушки, Ворон не смог удержаться и тихонько завыл по-волчьи, заставив несчастную пленницу вздрогнуть. В одурманенной голове проклюнулась бредовая мысль немедленно, прямо посреди ночи рвануть в Тару, забрать Лизавету силком без лишних разговоров из родительского дома и сделать своей. Кто ему откажет?

— Убью любого, кто на пути встанет или слово поперек скажет, — вслух пообещал незримым противникам Емельян. Решив действовать, он тут же позабыл о пленнице и, подскочив с кровати, пинком распахнул дверь в казарму.

— Эй, что спите, черти⁈ А ну живо собираться и за мной!

Не успел он прорычать приказ, как где-то совсем близко и оглушительно громко застучала скорострельная пушка.

— Тревога, к оружию! — поняв, что дело серьезно, Ворон и сам бросился к своему автомату и уже почти привычно накинул плитник с обвесом. Но больше ничего не успел. Стенку жилого модуля, выделенного шуцманам под казарму, пробила очередь осколочно-фугасных снарядов. Все рвалось и горело. Уцелеть в этом аду удалось немногим. Ворону повезло, он отделался парой царапин. Звериным инстинктом он понял, что его единственный шанс выжить — это уходить как можно быстрее. Бежать.

— Кто живой, за мной, бегом!

Следом за лидером из горящего здания выскочили всего трое человек. Думать об остальных двух десятках не оставалось времени.

— К машине и ходу! Тихо у меня. Без приказа не стрелять, удавлю!

Главным приобретением последнего времени стал для него легкий броневик, выделенный командованием для ягд-команды Ворона. Вот к нему они теперь и побежали, пригибаясь и стараясь остаться незамеченными. Но все же их как-то разглядели в потемках и открыли огонь. Один из боевиков упал с перебитыми ногами, но они даже на миг не притормозили, чтобы помочь ему.

Оказавшись у машины, он лично запрыгнул на место водителя и, не дожидаясь, пока загрузятся двое бойцов, ударил по газам, так что одному из карателей пришлось уже на ходу запрыгивать на широкую подножку броневика.

Протаранив никем не охраняемые ворота, тяжелый бронемобиль вырвался за пределы лагеря и понесся по ночной дороге, вслед ему ударила очередь из пулемета, зацепив несколькими пулями, но остановить их не смогла.

— Уйдем! — как заклинание твердил Ворон, яростно скаля прокуренные зубы. Ему было весело.

Выскочив из-под огня, они, не сбавляя ход, погнали дальше. Корме машины изрядно досталось. Стекла покрылись густой сеткой трещин, в стенах появились сквозные пробоины. Произошедшее никак не укладывалось в сознании Ворона. Он судорожно искал ответы, что вообще произошло? Откуда у нападавших авиация и мощное новейшее оружие? Кто они? Вывод напрашивался один. Это начали действовать прежние хозяева — рахдониты, тем более, и мельком увиденный ими тилтротор имел узнаваемые черты. Такие и прежде ему доводилось наблюдать в небе.

Это меняло все расклады. Прежней веселой жизни больше не будет. «Нас начнут убивать… давить как курей. Надо чего-то придумать. Пока еще есть время…», — лихорадочно соображал Шибаев-младший. Доехав до ближайшего блокпоста, на котором стояли шестеро его бойцов и капрал-инструктор из числа имперцев, Ворон тормознул броневик и, открыв дверь, соскочил на землю.

— На базу напали. Мы едва вырвались. Надо связаться с начальством и доложить о произошедшем, — пояснил он через автопереводчик черному. Тот молча кивнул и полез в машину, для настройки канала связи.

Начальство выдало ценные указания. Оставаться на месте и ждать дальнейших приказов. Еще через полчаса им сообщили, что передовой отряд поддержки прибыл на точку и не встретил сопротивления.

— Возвращайтесь и приступайте к поисково-розыскным действиям, окажите поддержку представителю контрразведки Абвера. Первое, что сделал Ворон, вновь оказавшись на базе — проверил концлагерь. Он был пуст. Нашелся единственный человек, который то ли из трусости, то ли по иным причинам не ушел вместе с остальными. Это тоже теперь предстояло выяснить.

— Почему не сбежал со всеми?

— За меня уже внесли плату, утром и без того должны были отпустить домой.

— Понятно, — не скрывая презрения, бросил в ответ Ворон. — Рассказывай, что тут было.

— Прилетел корабль с винтами, сел посреди лагеря. Окрикнул всех, приказал всем построиться и идти к форпосту по дороге следом за вояками.

— Кто это были?

— Не знаю, по виду похожи на имперцев, но точно не они. Иномиряне.

— Что еще делали?

Свидетель подумал и добавил не так уверенно:

— Вахрамеевых отдельно собрали и на борт корабля загнали.

— Вахрамеевы? — проскрипел зубами Ворон, — Точно знаешь? Не врешь?