Моя безупречная жизнь - Вун Ивонн - Страница 12

– Что? – спросил Джеймс, странно глядя на меня.

Я тут же выпрямила спину и изобразила на лице недоумение.

– Что «что»?

– Ты так загадочно смотришь на меня.

– Да?

Неужели я и правда представляла, как держу Джеймса за руку? Похоже, я чуть не потеряла контроль над собой. Значит, надо уходить. Я взглянула на экран телефона.

– Что ж, это был классный мозговой штурм, но мне пора. Доклад по истории сам себя не напишет.

– Конечно, – ответил он, явно удивленный такой спешкой. – Так ты согласишься взяться за это дело? – добавил Джеймс, пока я складывала вещи в сумку.

Хоть я и успокаивала себя тем, что еще не дала окончательного ответа, мне уже было понятно, как я поступлю.

– Не знаю. А ты думаешь отказаться от затеи со статьей или все-таки хочешь поиграть в Вудворда и Бернстайна[4]?

Джеймс рассмеялся, и я снова мысленно перенеслась в гостиную нашего старого дома. Музыка орет на полную громкость, тетради с незаконченной домашней работой разложены на кофейном столике и забыты, а мы сидим на диване с миской попкорна и по очереди читаем друг другу статьи из интернета о знаменитых теориях заговора.

– Для этого мне нужен союзник, – сказал он. – Вудворд не стал бы писать про Уотергейт[5], не будь с ним Бернстайна.

– Ну-ну, удачи в поисках, – поддразнила я.

– Эй, у тебя телефонный номер тот же? – вдруг окликнул меня Джеймс, когда я уже направлялась к двери.

Меня охватило странное чувство, похожее на волнение.

– Ага.

– Отлично. Как только раскрою дело, позвоню тебе, чтобы поделиться результатами.

– То есть я тебя теперь не скоро услышу?

Я быстро вышла из библиотеки, прежде чем он успел заметить на моих губах улыбку.

Дорожка пестрела солнечными пятнами. Я шла к машине, пытаясь убедить себя, что было бы неплохо поработать над делом вместе с напарником. Хотя бы разок.

Впереди играла музыка, и, подняв голову, я увидела Логана: он сидел в открытом кузове своего внедорожника вместе с друзьями и Люс. Та куталась в его куртку, демонстрируя всем окружающим, чья она девчонка.

Я наблюдала за ними с дорожки. Школьная парковка всегда неофициально принадлежала самым богатым и популярным ученикам. Остальные могли только смотреть со стороны на их блестящие, вибрирующие от музыки машины, любоваться сияющими силуэтами этих хозяев жизни, озирающих свои владения.

Люс научилась играть свою роль. Она сидела, откинувшись назад, болтала ногами и сосала леденец на палочке; выкрашенные в блонд волосы уже отросли, и показались темные корни. Логан рассказывал какую-то историю, должно быть, невероятно захватывающую, потому что все внимали ему разинув рты. Со стороны можно было бы подумать, что Люс тоже слушает. Она кивала в подходящие моменты, удивленно ахала вместе со всеми. Но в те мгновения, когда, как ей казалось, никто на нее не смотрел, лицо ее становилось жестким, а взгляд – отстраненным и тревожным.

Снова все засмеялись, и с небольшой задержкой Люс тоже присоединилась к хохоту. Ее язык был синим от леденца.

Я отвернулась и написала Три:

Прошло мгновение, прежде чем пришел ответ:

Я еще раз посмотрела на Люс. Словно почувствовав мой взгляд на себе, она подняла голову – и наши глаза встретились. Ни на секунду не прерывая зрительного контакта, я ждала, что же будет дальше. Глаза Люс вызывающе сверкнули, а затем она повернулась к Логану, притянула его к себе и поцеловала.

Глава 6

Я сказала себе, что не пойду разговаривать с Крисом Пилкер-Джонсом. И я действительно не собиралась этого делать. Но потом подумала, что Джеймсу ни за что не вытянуть из него правду, а вот мне, может быть, удастся. В таком случае вдруг получится решить загадку Три сразу, на месте.

Исходя из нашей теории, Крис, как и Люс, раскрыл секрет Логана. Оставалось лишь выяснить, что ему известно. Задача, конечно, не из легких. Нужно было подумать, что предложить Крису в обмен на информацию, а для этого – сначала разузнать, чем он интересуется. Сделать это было тоже непросто, поскольку он только недавно перешел в старшую школу, и в других обстоятельствах я бы вообще не обратила на него внимания.

– Ты знаешь что-нибудь о Крисе Пилкер-Джонсе? – спросила я Адама, когда на следующей неделе мы встретились в школе.

Перемена подходила к концу, мы стояли на дальнем краю двора, глядя, как девятиклассники играют во фрисби.

– Не знаю даже, кто из них – он, – ответил Адам.

Я кивком указала на прыщавого мальчишку, который со смехом пытался выхватить у приятеля солнечные очки. Крис был долговязый и неуклюжий, как щенок, со слишком крупными для по-детски маленького лица чертами.

– Я бы на него и не взглянул, – сказал Адам.

– Его родители – юристы. Он состоит в школьной команде по гребле, но не ходил на занятия из-за травмы. Вроде бы все относятся к нему неплохо, но он не самый популярный парень в классе.

Адам прищурился:

– Не любит быть на отшибе, все время лезет в самую гущу, – заметил он. – Пытается привлечь внимание шуточками и эксцентричными выходками. Честолюбивый, старается проявить себя. – Он повернулся ко мне. – Как тебе такая оценка?

– Десять из десяти, – кивнула я.

– С чего вдруг такой интерес к случайному девятикласснику?

– Нужно получить у него кое-какую информацию, – небрежно ответила я. – Часть одного дела.

Но Адам не купился на мой равнодушный тон.

– Того самого, из-за которого ты так разволновалась на встрече выпускников?

– Нет, – солгала я. – И перестань меня анализировать. Я прямо вижу, как у тебя в голове шестеренки завертелись, мне это не нравится.

– Считай, что это горькая пилюля, которую ты вынуждена регулярно принимать, – ответил Адам. – Так что такого, по-твоему, знает этот Крис?

Я бы предпочла не рассказывать, но тогда мои шансы выяснить что-либо уменьшились бы в разы.

– Что-то про Логана и некий разговор в душевой, о котором до меня дошел слух. Ты ничего об этом не слышал?

– Нет. – Адам явно заинтересовался. – Почему ты спрашиваешь про Криса меня, когда у тебя под боком есть человек, который может помочь?

– Кто же?

Адам взглянул на меня так, будто это очевидно.

– Твой брат.

Я вернулась домой только к самому ужину, и это вышло не случайно: как бы тоскливо и одиноко мне ни было в школе, дома я чувствовала себя еще хуже.

Войдя, я застала следующую сцену: папа, взобравшись на стул, обмахивал детектор дыма бумажной папкой, мама выскребала из формы для запекания в мусорное ведро некую обуглившуюся субстанцию, которая, видимо, раньше была едой, а мой брат Зак, стоя у открытого окна (наверное, мама велела его приоткрыть), играл на телефоне.

Папа, судя по смущенному лицу, забыл выставить таймер на духовке и теперь мысленно готовился к не самому приятному вечеру.

– Можешь накрыть на стол? – обратилась ко мне мама.

Резкость в ее голосе подсказывала мне, что я угадала: атмосфера накалялась. Руби путалась у нее под ногами, клянча кусочек.

Я сразу обратила внимание на мамин наряд: она была одета в сшитый на заказ брючный костюм, который обычно доставала для встречи с важными людьми, что в последнее время происходило крайне редко. У мамы была куча одежды на все случаи жизни. Отдельный образ для пресс-конференций и отдельный – для интервью СМИ. Парадные платья, которые нельзя было путать с платьями для благотворительных вечеров. Туалеты для утренних шоу и классические комплекты «мы с тобой на одной волне», состоящие из джинсов свободного кроя и рубашек навыпуск, – их она надевала, чтобы не казаться чужестранкой или суровой дамой. Конечно, мама не была чужестранкой: она родилась в Вирджинии в семье китайских эмигрантов. Но действительно могла показаться суровой, в том смысле, что умела видеть окружающих насквозь и не желала пускать каждого встречного в свою личную жизнь.