Грани II (СИ) - Дмитриев Валентин Григорьевич - Страница 4

Глава 4

Зона. Окрестности Закрытого Города - Переправа.

Блэк.

Я сидел на пригорке, мусоля зубами незажжённую сигарету. После встречи с Харальдом прошло, наверное, дней десять. Несмотря на постоянную нагрузку и скудные запасы, я почти восстановился и сейчас чувствовал себя если не отлично, то помереть мне точно не грозило. Тогда, сутки провалявшись на окраине поля, ставшего погребальным костром моего Легиона, я нашёл в себе силы отыскать то немногое, что осталось от Анастасии. Похоронил я её рядом с остовом машины, где Харальд застрелил Фрези. Но тела его подруги там не оказалось. Не став сильно задумываться, я решил, он просто унёс её, чтобы упокоить где-то в другом месте.

Я смотрел на то, что оставили от Закрытого Города регулярные войска. Дальнобойные 203-мм самоходки и "Смерчи" хорошо здесь потрудились. Ни за что теперь не поверю, что снаряд дважды в одну воронку не попадает. Помнится, видел я в кинохронике руины Сталинграда, так вот по сравнению с Закрытым Городом он выглядел довольно целым. Не осталось ни одной устоявшей стены, а там, где падали кассетные заряды "Смерчей", даже груды камня и кирпичей были оплавлены. Похоже, здесь устроили огненный шторм, как американцы в своё время поступили с Дрезденом. Не знаю, были ли здесь подвалы и подземные ходы, но повсюду в мостовых виднелись воронки глубиной метров в восемь. Чем это так? Раздалбывали труды выродка Ксати более чем основательно. Ах да, Ксати. Старая скотина. Я ковырнул слой его памяти, устроенный отдельно для вдумчивого изучения. Отказавшись от последнего желания, фактически, в пользу Харальда, я сейчас не мог стать обычным человеком и вернуться в нормальный мир. Эта Зона остохорошела мне по самое не хочу. Но она сокращается и за пару месяцев исчезнет совсем. Я знаю выходы на Звёздную Дорогу, и могу просто отправиться бродить по ней, удостаивая своего внимания миры на собственный выбор, но первоначальное желание найти тихий уголок как-то уже пропало. Сейчас все мои мысли были устремлены к тому, чтобы найти способ повернуть колесо своей судьбы на четыре года назад. И выйти из Зоны просто человеком. Как-то само собой пришло решение, что без полумифического металлолома, на котором в своё время свихнулся Ксати, у меня ничего не получится.

Скосив глаза на кончик сигареты, я подпалил её. Табак неважный, но это оставалась одна из немногих чисто человеческих привычек. Быстро, за несколько длинных трескучих затяжек, сигарета распалась дымом и пеплом. Пора искать ближайший выход из этой задницы, чтобы не остаться здесь навсегда. Кто у нас знает о Зоне больше всех и доступен всегда, если знаешь, где искать? Правильно, дед Петрович! - я без зазрения похвалил себя за догадливость и отправился к нему. Наследие Ксати помогало достаточно быстро перемещаться, если знаешь, куда тебе нужно. Через полчаса, пройдя неким подобием Быстрых Троп, только более безопасным, я оказался на плоской, как стол, вершине небольшой горы-останца. С неё отчётливо виднелась Река. Мысленно покрутив карту сектора, я вычислил, что до переправы около пятнадцати километров. По степи даже для такого недомерка как я, волчьим скоком не более двух часов.

Чем ближе была усадьба паромщика, тем больше нарастало во мне чувство опасности. Когда я выбежал из очередной пологой балки, то увидел на месте дома и остальных построек развалины, исходящий слабым дымком. Сердце дёрнулось и на долю мгновения замерло. Ни при каких условиях переправа не подвергалась атакам. Мало того, даже самые непримиримые группировки не грызлись на территории, принадлежавшей Петровичу. Никто бы не смог сказать, почему так сложилось, но когда-то, на заре Зоны, обычные бандиты, купившие военный конвой, хотели сесть на Реке вместо Петровича. Они едва-едва наехали и отчалили обратно, чтобы потом приехать и обосноваться, но через считанные километры на колонну выскочила стая крайтов. Их тут тогда много водилось. Уцелели только армейские, кто сидел под бронёй, а навороченные джипы превратились в выпотрошенные консервные банки. От самих братков остались только кровавые ошмётки. Потом ещё, конечно, происходили инциденты. Они заканчивались по-разному, но всегда смертельно для обидчиков. За первые месяцы все чётко уяснили - Петрович и его переправа в неприкосновенности, их охраняет сама Зона. И вот кто-то обнаглел до такой степени, что взорвал усадьбу. Ха! А вот это мне уже знакомо.

На площадке у ворот, где обычно парковали технику, стоял "Ханомаг" Харальда. С виду, издалека, он был нетронут. Я не стал высовываться на прямую видимость. Мало ли кто может наблюдать сейчас, для контроля. Вряд ли такое явление прошло совсем никем не замеченным. Ещё там, на поле, я пошарил немного и подобрал чудом уцелевший бинокль. Почти час пролежал с ним на краю рощицы, укрытый тенью деревьев, но так никого и не высмотрел.

Едва я подошёл ближе, сразу понял - то, что здесь случилось, случилось не сегодня и не вчера. Четыре дня назад шёл сильный дождь, а следы бронетранспортёра были явно попорчены струйками воды. Развалины усадьбы тянули сырой гарью, дымок вился от какого-то тления под завалами. Я сделал пару кругов, взгромоздился на помятое крыло "Ханомага" и закурил. Следов вокруг было достаточно, опыт легко отбрасывал застарелые, и картина произошедшего быстро восстановилась в моей голове. Уж чего-чего, а думать я не разучился. Значит так... Сначала к Петровичу заявился Харальд. Не один, в компании двух человек. Точнее сейчас было уже сложно сказать. Часа через три-четыре прибыл целый отряд, на трёх колёсных машинах, но не БТРах, и на одной гусеничной, скорее всего БМП. Они встали поодаль, метрах в двухстах от усадьбы, где пригорок прятал звук двигателей. И скорее всего, это было уже в темноте.

Просто так Харальда даже одного взять - задача та ещё, но расчёт явно шёл на то, что он и его люди обоснованно считают себя в безопасности. Скорее всего, Петрович накрыл поляну по случаю прибытия такого гостя. За столом-то их и взяли.

Ощутив пристальный взгляд, я резко обернулся. Из-за развалин, подтягиваясь на передних лапах, выползал один из кавказцев деда. По тёмным пятнам на морде я узнал Казбека. Огромный пёс был еле жив. Я подошёл. Позвоночник перебит где-то выше крестца, задние лапы волочатся бесполезными култышками. На шерсти отметины засохшей крови и древесная труха, видимо, при взрыве дома ему прилетело раздробленными досками. Никогда особо собак не любил, но вид могучего животного в таком состоянии вызывал тоску. Вот так бегаешь-бегаешь, а потом хлоп - и ничего не можешь сделать, даже загрызться. Погладив Казбека по покатой голове, я достал пистолет и показал его псу. Кавказец прикрыл глаза, вытянул шею и совсем по-человечески вздохнул.

- Прости, - выдавил я и нажал спуск. Треснул выстрел ТТ, пёс коротко дёрнулся и затих навсегда. Где была его подруга Нюра, я не нашёл. Скорее всего, она погибла при взрыве и оказалась под завалами. Проводив взглядом покатившуюся гильзу, я увидел, что под издырявленным "Ханомагом" их целая россыпь. 7.62х39, Харальд предпочитал эту редкую модификацию "Абакана". Значит, отстреливался? Присев под бортом, я оглядел землю. Отстреливались вдвоём, вот же выемки от носков ботинок. Уже хорошо, можно предположить, что так просто он не дался.

На пригорке я обнаружил обычные автоматные гильзы, а также от "Корда" и 30-миллиметровки БМП, потемневшие от крови пучки травы, и несколько длинных следов - кого-то волокли к машинам. Так что пятерых или шестерых они подстрелили. В ложбине чуть дальше нашлись обрывки армейских индпакетов, пустые шприц-тюбики и прочая требуха от средств первой помощи. С одной стороны, ими в Зоне пользовались все кому не лень, а с другой, вероятность захвата Харальда случайной бандой плавала где-то в районе нуля. Значит, комитетчики с группой усиления из пары отделений. И скорее всего его уже вывезли наружу. А может и нет? Отсюда до внешнего мира можно неделю добираться, при самых неважных раскладах. Я устало сел на пожухлую сентябрьскую траву. Ой что-то будет. Даже сами угрозы этому месту Зона не прощала никому.