Ревизор: возвращение в СССР 19 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 9

— Разрешите от вас позвонить? — обратился он к помощнице министра и она тут же подставила ему один из аппаратов. — Василевский? — с первого раза дозвонился он своему проректору по учёбе. — Жду тебя в своём кабинете, принеси всю информацию по студенту Кузнецову Михаилу, — холодно проговорил он в трубку.

Часа через два дошёл, наконец, ход и до меня. Все уже устали, переругались и когда Георгич представил меня, и я поднялся с места, зал наполнился разочарованными возгласами.

— Да он молодой совсем! Он, что ли, будет исправно скидываться на нужды кооператива?

— У него деньги-то есть вообще? Студент, небось?

— На стипендию живёшь, парень?

Поняв, что моя кандидатура в кооперативе разгоряченным и уставшим от долгого собрания гражданам не зашла, и все может провалиться, решил взять, пока не поздно, дело в свои руки. Поднялся на сцену и попросил у Георгича микрофон.

— Приветствую всех, — начал я. — Меня зовут Павел Ивлев. Я действительно учусь в МГУ, но и работаю в нескольких местах. Так что, товарищи, уверяю вас, я абсолютно платёжеспособен.

— И где же ты работаешь? — крикнули откуда-то из первых рядов.

— От общества «Знание» лекции читаю по предприятиям и в Верховном Совете СССР готовлю аналитические записки…

Хотел добавить, что печатаюсь в газете, но не успел. Меня прервал дружный хохот зала.

— А Леониду Ильичу Брежневу не ты, случайно, речи пишешь? — крикнули из зала.

— Я не понял последнего вопроса, — строго посмотрел я в ту сторону. — Вы в чём-то сомневаетесь? Могу удостоверение показать.

— Покажи, мил человек, раз можешь!

Вытащил из внутреннего кармана пиджака стопку разных удостоверений, выбрал красное с гербом и протянул мужчине с первого ряда, с интересом наблюдавшим за мной. Тот принял его, уже понимая, что я говорю серьёзно, аккуратно раскрыл, прочитал сам и стал показывать подскочившим соседям и вставшим со второго ряда. По залу прокатился удивлённый ропот. Кто-то с заднего ряда подбежал, не поленился, и тоже заглянул. Мне вернули удостоверение с большим уважением, спрятал его обратно в карман и вернул микрофон Георгичу, считая, что сделал все, что мог.

— А нам показать? — настороженно смотрели на меня Георгич, секретарь собрания и бухгалтерша.

Пришлось ещё раз достать стопку удостоверений, раз уж сказал «А», говори и «Б». Георгич прочитал внимательно удостоверение из Секретариата Президиума ВС и передал его посмотреть женщинам, они тут же вдвоём склонились над ним. А сам смотрел на меня, и я легко читал его мысли. Он недавно взял взятку от человека, работающего в Кремле, и ему эта мысль совсем не нравилась…

— А то что за удостоверения? — кивнул он на мой внутренний карман.

Да, точно, испугался. Боится, что там и корочка сотрудника ОБХСС найдется? Или лейтенанта КГБ?

— Да ладно вам, Виктор Георгиевич, мы же свои люди…

— Я должен знать, кто у меня в членах, — настойчиво проговорил он.

— Это студенческий, это удостоверение общества «Знание», это пропуск на ЗИЛ, это пропуск в НИИ Силикатов, а это пропуск в спецхран, — показывал я ему. Сидевшие на первом ряду поднялись и подошли к самой сцене, с любопытством наблюдая.

— Что за спецхран? — ещё больше насторожился председатель.

— Закрытый отдел Ленинской библиотеки, мне для работы надо.

— А на ЗИЛ пропуск у тебя откуда?

— В комитете комсомола там работаю, — рассмеялся я этому допросу с пристрастием.

— Ты про ЗИЛ не говорил, — строго посмотрел он на меня.

— Я и про гонорары за статьи в газете не успел сказать, — ответил я, собирая свои корочки. — Вот можете недавнюю газету «Труд» почитать, там вышла моя статья про автобаны в Германии.

Георгич откашлялся и взял микрофон.

— Кто за то, чтобы Ивлева Павла Тарасовича принять в члены нашего гаражного кооператива? — спросил он, пока я шёл на своё место в зале, сопровождаемый любопытными взглядами. Но главное, все сработало, меня зауважали. Никаких больше улыбок и шуток, веселых выкриков, куда все пропало! Руки в притихшем зале поднимались одна за другой. Народ с готовностью голосовал за меня.

— Кто против? — спросил председатель. А в ответ тишина. — Кто воздержался? — то же самое. — Поздравляю, — усмехнулся чему-то Георгич. — Ты принят единогласно.

— Спасибо за доверие! — громко крикнул я в зал, поднявшись со своего места. Гергич зачем-то зааплодировал, а за ним и всё собрание.

Фух! У меня теперь есть гараж! Правда, пришлось служебным положением, так или иначе, воспользоваться, специфическое место работы засветить. Но ясно уже стало, что иначе шиш мне, а не гараж. И, с другой стороны, он теперь целее будет. Если у кого и были мыслишки его обнести или навести кого, то теперь, думаю, будут держаться подальше.

Мой вопрос был последним и сразу после моего принятия к бухгалтерше выстроилась очередь сдавать взносы. Решил сразу расплатиться, а то потом где и когда я буду её искать. Специально взял с собой деньги. Приготовил, как и договаривались с Георгичем, тысячу восемьсот двенадцать рублей и встал в конец очереди.

Увидев деньги у меня в руках, мужик, стоявший передо мной, почему-то пропустил меня вперёд. Начал спорить с ним, что ничего страшного, постою, но кончилось тем, что я оказался первым возле бухгалтерши и у всех на глазах она пересчитала мои деньги, выписала приходник и заявила председателю, что он должен проводить её, с такими деньгами, до банка, что одна она не пойдёт.

И это правильно. Столько народу эти деньги видело…

Вернувшись домой, попросил Мишу помочь мне перевезти плитку в гараж. Использовать её ещё рано, дому ещё года нет, он не осел до конца. Опять же, клей хороший импортный капитан ещё не привёз, и затирку противоплесневую… Тем более нет смысла, если придется перебираться в другую квартиру… Короче, пусть лежит в гараже, пока.

Пообедали с Мишей жареной картошкой с молоком, и я пошёл за машиной.

Когда вернулся, мы начали таскать коробки вниз. Потом я часть загрузил в машину и отвёз в гараж. Когда вернулся, у подъезда уже стояла стопка из коробок, а охранял её Родька. А Гриша с Мишей таскали. Как только я подъехал, они вдвоём загрузили мне машину и я сделал ещё ходку.

Вернулся, а они уже забаррикадировали проход к подъезду коробками и начали дразнить меня, чего я так долго?

— Мужики, ну я же там один выгружаю, — начал объяснять я.

— Точно, — спохватился Гриша, — давай, я с тобой поеду.

Вдвоём у нас дело пошло гораздо быстрее, но всё равно, ходок семь мы сделали и реально упахались. Я ещё пытался плитку по цветам сортировать, чтобы не рыться потом в поисках нужной.

Вернувшись, позвал Гончаровых к нам. Посидели скромненько. Чаю попили с бутербродами и конфетами. Заодно узнал у них, сходили ли они в театр «Ромэн».

— Ходили, — улыбнулся Гриша. — Что скажешь, сын? Как тебе?

— О-оо! — восторженно округлил глаза Родька и сделал странный широкий жест руками.

— Всё понятно, — рассмеялся я. — Понравилось.

— Да-аа, — серьёзно ответил малый. — Цыгане классные.

— Так и передам Якову. А то он спрашивал, как вы сходили?

— Серьёзно? — напрягся Гриша. — Я тогда лучше сам зайду и поблагодарю.

— Я с тобой! — оживился Родька.

— Хорошо, хорошо. Сходим. Я думал, он так, передал и забыл… А он беспокоится… Неудобно получилось.

Москва. Сауна в спортивно-оздоровительном комплексе одного из промышленных предприятий Пролетарского района.

— Что вы тянете с началом работы? — спросил Бортко Ригалёв. — Проблемы какие-то с Захаровым?

— Нет, всё отлично. На вторник уже планируем первое общее собрание.

— Да? И где? — заинтересовался Войнов.

— Ну, не в горкоме же, — усмехнулся Бортко. — Я предложил ему здесь встретиться. В понедельник он либо скажет «да», либо своё место предложит.

— Хорошо, — довольно промурлыкал Войнов.

— Ну что, ты обрадовал вчера Ивлева? — спросил Бортко Сатчана.