Капитан Волков. Назад в СССР (СИ) - Барчук Павел - Страница 27

На самом деле, так и произошло все. Точно так, как он сейчас сказал.

После его вопроса о моей личности, я приготовился вывалить Ромочке на голову ту историю, которую сочинил Сирота. Мол, сотрудничал с фашистами, но не здесь, а гораздо севернее. Говор у меня вообще ни разу не местный, о чем Гольдман раз двадцать сказал, будто его с первого раза не поняли, а потому надо придерживаться версии, что родился я и провел всю жизнь где-то в центральной части страны. К конкретному месту лучше не привязываться. Так мы решили.

Да и потом, будь данная история правдой, никто бы не стал козырять точной дислокацией. Не самое героическое прошлое, чтоб его детально расписывать. А если говорить совсем откровенно, так это прошлое даже наоборот, стремное. Другой вопрос, что бандитам подобные персонажи очень подходят. У предателей дорога одна. Им сдаваться не резон. Проще завалить всех ментов в радиусе километра и благополучно уйти.

Далее, когда фрицев из города выгнали, я ушел вместе с ним. Но не далеко. Потому что потом их вообще выгнали отовсюду, а покидать родину мне сильно не хотелось. Такая сильная, непреодолимая тяга к берёзкам имеется. Про берёзки это, конечно же Гольдман пошутил. В реальности, решили, что мне удалось в одном из городишек заполучить себе документы левого человека. С ними я потом и дотянул до сегодняшнего дня. Сюда в город приехал, потому как решил, что он больше всего подходит для «затеряться». Вот такая легенда получилась у нас в общем.

— Вы думаете, поверят? — Спросил я Сироту.

— А то! Ты на рожу свою глянь! — Влез опять Гольдман.

— Товарищ майор, все, конечно, понимаю, но если ваш этот Миша не прекратит меня цеплять, я, уж простите, сломаю ему либо нос, либо челюсть. Думаю, лучше челюсть. Тогда он не будет настолько разговорчивым. — Я на Гольдмана в этот момент не смотрел, и говорил только с Сиротой.

— Тю! Вы поглядите на этого патриота за мой счет! — Гольдман прямо даже обиделся. — Пугает он тут меня. Та я, может, шутку́ю. Шо ж теперича, если у кое-кого хреново с чувством юмора, мне молчать? На тебе дулю, купи себе трактор, а на сдачу застрелись!

Миша выкинул руку вперед, собрав из пальцев упомянутую фигуру

— И знаешь шо, капитан, я не червонец, шоб всем нравится. Ты мне, может, исчо больше не по душе. Меня, может, от твоей физиономии натурально воротит. И шо? Гляньте на него. Нашлася Цаца…

Гольдман отвернулся и больше со мной до самого конца собрания не разговаривал. В общем-то стало однозначно понятно, с Гольдманом мы не подружимся.

Но речь сейчас не об этом. Речь о том, насколько замечательная женщина тетя Мира. Потому что, как только я собрался отвечать на вопрос Ромочке, откуда вообще появился и чем занимался, к нам опять присоединилась хозяйка комнаты.

— Одним словом, пока все портили себе нервы и хотели сделать себе личную жизнь, эту жизнь сделала себе Фирочка Хаймович. А ведь она, шоб ви понимали, невысокая полная девушка тридцати семи лет с незавидной жилплощадью и двумя табуретками имущества. И кто бы мог подумать! Я очень большой интерес имею, как эта самая Фирочка смогла сделать всем больную голову, а себе семейную радость?

Вывалила все это тетя Мира почему-то на меня. Хотя, я вообще понятия не имел, кто такая Фира Хаймович и уж точно не собирался данный факт менять. Просто, так понимаю, для тети Миры замужество кого-то кроме родной и любимой Цили стало сильным ударом. Она никак не могла с этим смириться.

В любом случае, именно ее появление избавило меня от необходимости врать. А когда Ромочка повторил свой вопрос, сильно желая узнать, кто я такой, она буквально фурией набросилась на него.

— Рома, а я не по́няла, шо это за обидное недоверие? Я имею интерес до этого мужчины. Особо имею интерес до его матерьяльного благополучия. Ты сомневаешься во мне⁈

— Мира Соломоновна, не крутите мне мои Фаберже! Я должен поинтересоваться за человека до того, как отведу его к людям. Ви же знаете, шо это будут очень уважаемые люди. И мне бы не хотелось иметь потом проблемы и не иметь голову на плечах.

— Ромочка! — Тетя Мира стукнула кулаком по столу. — Я твои Фаберже видала исчо, когда ты их купал в тазике вместе со всем остальным. Ты вырос на моих глазах. Ты знаешь меня со всех моих сторон. Я даю свое слово за этого человека! А ты неблагодарный поц!

— Мира Соломоновна, ну шо вы всё время меня отчитываете⁈ — Ромочка начал нервничать и уже был не рад, что вообще спросил про мою биографию.

— Не нравится?.. Могу и отпеть…Ты мне скажи, я могу рассчитывать на твою помосчь или мне передать тете Софе, шо ее племянник ранил мое старое, больное сердце.

— А знаете шо? Ви хотели выяснить за Фирочку, как это она вышла замуж. — Рома понял, надо срочно переводить тему в то русло, где тетя Мира будет злиться на кого угодно, только не на него. — Так я вам отвечу. Я вам, конечно же, отвечу. И я знаю, шо я вам отвечу правду, а вы можете думать себе, шо хочите. Однажды доктор Шварц зашел к Фирочке по поводу сердца. Не ее сердца, а сердца Брони Яковлевны, ее мамы, которая не работала, как и их швейная машинка. У мамы немного схватило сердце, а доктор Шварц пришел ее лечить. Но получилось, шо он пришел за мамино сердце, а получил Фирочкино. Когда доктор Шварц зашел с жары потный, как портовой грузчик, снял свою белую шляпу и выписал маме валокордин, Фирочка предложила ему холодный красный борщ, которые эти глупые люди называют свекольник, и за это название моя бабушка побила бы их вениками и не давала бы плакать.Так вот, Фирочка накормила красным борщом доктора. И доктор понял, шо это он искал всю свою докторскую жизнь. В смысле, это холодный красный борщ и Фирочка. И когда он вытер рот салфеткой, он захотел жениться на Фирочке и стал ходить к ней с цветами и крепдешиновыми платьями в подарок. Фирочка не то, чтобы ломалась, в ее возрасте это смешнее цирка, поэтому согласилась и теперь ей завидует даже Роза Шуйт, не смотря на объемы и томные вздохи. А насчёт вашего Дениса Сергеевича я таки скажу. Да! Да, я помогу решить за все его вопросы. Пусть собирается и будет готов к девяти часам вечера.

С этими словами Роман вскочил с места и бросился прочь со двора. Бежал он так быстро, что тетя Мира даже не успела ему ничего ответить. А ей очень хотелось, судя по злому покрасневшему лицу. Видимо, тетю Миру сильно задел намек Ромочки про участие мамы в личной жизни Фиры Хаймович. Тем более намек был совсем непрозрачный.

В любом случае, итог всех утренних перипетий вышел положительным. Ромочка согласился куда-то меня отвести. Майор Сирота изначально был уверен, что я окажусь у Бати. Не знаю, откуда взялось у майора столь крепкое убеждение. Хотя, с чем не поспоришь, он реально этот город и этих людей знает лучше.

— Все. Пришли. — Сообщил Рома, остановившись перед какой-то облезлой дверью. — Ну, шо ж, Денис Сергеевич, надеюсь, ви крещеный.

С этими словами чудик толкнул створку, которая оказалась открыта и шагнул вперёд.

Глава 15

— Мадам, почем ваша лошадь?

— Куды вы смотрите, Миша? Ето курица!

— Шо вы говорите⁈ Мадам, я смотрю на цену и у меня имеется таки уверенность, шо это лошадь. — Гольдман ткнул пальцем в одиноко лежащую на прилавке скромную, синюшную тушку.

В пользу принадлежности тушки к куриному роду свидетельствовали две небольшие лытки, два крылышка и тонкая шейка, печально склоненная на бок. Впрочем, общие черты, наверное, тоже, если предположить, что курица прожила долго и крайне несчастливо.

Я бы, честно говоря, на месте Гольдмана, удивился не меньше. Данное существо явно не стоило тех денег, которые от руки на картонке обозначила хозяйка безвременно почившей птицы. И могу сказать точно, судя по внешнему виду, она сто процентов безвременно почившая. Курица, имею в виду. Хозяйка то, как раз, была бодра и весела.

Гольдман, не торопясь, перемещался вдоль продуктового ряда, с завидным энтузиазмом громко торгуясь по ходу движения со всеми подряд. Причем от данного процесса он явно получал удовольствие, хотя в реальности, уверен, даже не собирался ничего покупать.