Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Младший научный сотрудник – 6 - Тамбовский Сергей - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

После этого он налил в стакан минералки, выпил, гулко глотая, и продолжил.

– Значит так… репетиции у вас назначены на 25, 27 и 30 октября. Генеральный прогон 8 ноября, я на нем буду присутствовать в обязательном порядке. Начало концерта 9 ноября в девятнадцать ноль ноль. Смотри не облажайся, Петр… Петрович.

– Постараюсь не облажаться, Юрий Михайлович, – четко ответил я, – разрешите исполнять?

– Вольно, – смягчился он, – иди работай… да, еще одно дело – вчера ты мне звонил по поводу госбезопасности…

– Так точно, – вернулся я к столу, – вопрос решен, спасибо вам большое за помощь.

– Не совсем он решен, Петя, – помрачнел Чурбанов, – у Андропова на тебя большой зуб вырос, как оказалось.

– А за что? – растерянно спросил я, – у нас никаких непоняток не случалось… наоборот, .я ему немного помог в поликлинике на Мичуринском…

– Не знаю я деталей, – отмахнулся он, – но ты имей ввиду, если что… и веди себя соответственно, чтоб комар носа не подточил.

Что я мог сказать в ответ на это пожелание… ничего, кроме того, что всех комаров вместе с носами постараюсь извести в кратчайшие сроки. Фумигатором.

Ну а теперь у меня в программе строго Семен Наумыч Гинденбург и его таинственный протеже из Западной Европы. Времени до встречи оставалось предостаточно, поэтому я решил прогуляться пешком по осенней столице. Путь мой лежал… нет, не во мраке, а совсем наоборот – по Бульварному кольцу, повторяющему в общих чертах изгибы Садового кольца. Тверской бульвар был весь желто-красным от пламенеющих листьев лип и кленов… о, а это МХАТ имени Горького… то есть он будет когда-то таковым после разделов и расплевываний эпохи перестройки. Ефремов останется в старом здании возле Большого театра, а Доронина уведет за собой недовольную часть труппы сюда, на Тверской. А с другой стороны у нас рядом целых два музея-квартиры, Алексея Толстого и Максима Горького… меня когда-то в бытность школьником водили и туда, и сюда. Ну что могу сказать и про Алексея, и про Максима – неплохо жили писатели в Советской России, очень и очень небедно. У Горького личный особняк был в распоряжении, бывший купцов Рябушинских, Толстой, правда, можно сказать, ютился всего лишь во флигеле этого же особняка в последние годы жизни.

Задумался от нечего делать про Алексея Толстого – написал ведь человек такие необъятные тома, как Хождение по мукам и Петр 1, а запомнился в основном как автор Буратино… и еще некоторые назовут Аэлиту с Гиперболоидом. Как говорится, судьба играет с человеком, а человек играет… в бильярд и в преферанс. Еще помню в этом толстовском музее Буратино в натуральную величину, который сидел на антикварном диване… А у Горького естественно в первую очередь бросается в глаза сложно-оформленный вестибюль, весь изогнутый и вычурный… в морском стиле, как написано в путеводителе. Морского я там ничего не заметил, но то, что сделано в духе товарища Гауди, заметно… ну или наоборот – Гауди что-то взял у Шехтеля, который эти интерьеры все же немного раньше сформировал.

Тверской бульвар незаметно перетек в Никитский и я мимо театра Маяковского и Музея освобожденных народов Востока уперся в улицу Новый Арбат… ой, проспект имени товарища Калинина, конечно, всероссийского старосты с бородкой клинышком и круглых очках без оправы. Один из немногих долгожителей советского ареопага – начал ведь свою деятельность он раньше Ильича, в 1898 году был одним из участников первого съезда РСДРП, а Ильич не был. Сумел уцелеть в волнах большого террора и исключительно вовремя помер, в 46 году. Поэтому наряду со Свердловым остался и в народной памяти, и в названиях населенных пунктов, улиц и площадей. Город Калинин, допустим, в дальнейшем вернул себе историческое название Тверь, но Калининград до сих пор носит имя всесоюзного старосты. По подсчетам специалистов в 21 веке в России имя Калинина носили около 3,5 тысяч площадей, проспектов, улиц и переулков – это я понимаю, память…

Но хватит про всесоюзного дедушку, пора и делами заняться – вот ресторан «Прага», на часах без пяти три, можно заходить и приступать к знакомству с фирмачами. Швейцар оглядел меня с головы до ног, как грязную птичку, и буркнул сакраментальное «мест нет», на что я ответил – мол на меня столик заказали, вчера еще, посмотрите в расписании, там Балашов должен значиться. Швейцар скорчил утомленную рожу, но гроссбух таки открыл… поводил толстым пальцем по строчкам, нашел, видимо, нужную и ткнул пальцем в сторону зала – проходи, мол, столик номер 23 на втором этаже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Не стал я выяснять отношения с этим хамом, нервы крепче будут, а просто поднялся по лесенке на второй этаж – столик номер 23 был практически там же, где мы в прошлый раз сидели с Намычем, чуть левее. И за ним, за 23 номером, уже нарисовались они оба – Наумыч и стильно одетый гражданин в дымчатых очках и с шикарной булавкой на галстуке, сразу видно иностранца.

– Добрый день, – сказал я плюхнувшись на свободный стул, – как дела, как здоровье?

– Это Петр Балашов, – не стал отвечать мои вопросы Наумыч, – а это Гюнтер Шульце, будьте знакомы.

– Очень приятно, – пожал я ему руку, а Наумыч оперативно разлил содержимое бутылки по трем рюмкам (я присмотрелся – это даже и не коньяк был, а совсем даже кальвадос, с ума сойти).

– За успех нашего предприятия, – сказал дежурный тост Наумыч, и мы дружно опрокинули рюмки. – А теперь давайте подробнее.

Он пододвинул мне какой-то предварительно заказанный салатик, я зацепил вилкой листик чего-то овощного и ответил:

– Давайте, я не против… вы из какой страны приехали, если не секрет? – задал я прямой вопрос этому Гюнтеру.

– А что, есть какие-то сомнения? – ответил вопросом на вопрос Наумыч, – где еще бывают Гюнтеры, кроме Германии?

– Вы будете смеяться, – смело ответил я, – но как минимум в 4-5 странах, перечислить? – и я, не дожидаясь знаков согласия, продолжил, – загибайте пальцы – половина Бельгии, французские Эльзас с Лотарингией, две трети Швейцарии и Австрия целиком… ну еще по мелочи в Польше, Чехословакии и Венгрии.

– А вы начитанный молодой человек, – перехватил у Наумыча нить беседы фирмач, – действительно во всех этих странах живет много немцев и говорят там преимущественно на немецком.

Говорил он на очень приличном русском с едва уловимым акцентом – ну ясно, в 42-м или 43-м, наверно, у нас его выучил под Смоленском или Ростовом. Но вслух я этого, естественно, не произнес, а только кивнул, поэтому Гюнтер продолжил.

– Я работаю в компании Сименс, – сказал он, крутя в руках бокал с кальвадосом, – а если точно то в Сименс-Акциенгезальтшафт, город Мюнхен, Бавария.

Акционерное общество, всплыл у меня в голове перевод, а что, совсем неплохой вариант – ай да Наумыч, ай да сукин сын, какую рыбину сумел выловить.

– Компания большая и уважаемая, – ответил я, – пробу некуда ставить.

Гюнтер немного напрягся при слове «проба», видимо знание русских идиом у него было не самым лучшим, но быстро собрался и продолжил.

– У нашей компании есть к вам, уважаемый Петр, одно деловое предложение.

– Внимательнейшим образом слушаю, герр Щульце, – ответил я, основательно приложившись ко второму бокалу кальвадоса… а внизу тем временем началась музыкальная программа, да, это был все тот же Александр Серов.

– Вы передаете нам… компании Сименс то есть… права на выпуск электронной игры с названием… как уж его? – спросил он у Наумыча, тот подсказал, – с названием Тетрис, а также два готовых образца изделия, принципиальную схему и программное обеспечение к ним…

– И что я получу взамен, герр Шульце? – спросил я с самым невинным видом (а сам между делом вдруг вспомнил, что шульце на белорусском означает дурак… но на немецком наверно все же что-то другое).

– Сто тысяч немецких марок единовременно и два процента с прибыли от продаж данного устройства в течение десяти ближайших лет.

– Неплохо-неплохо, – пробормотал я, – а как я, например, смогу проконтролировать размеры этой самой прибыли? Согласитесь, что вам абсолютно ничего не помешает сказать, что вместо прибыли получился сплошной убыток и никаких процентов мне не полагается.