Звездная Кровь. Изгой (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович - Страница 33

АКГ-12 стреляет негромко, в конструкции количество трущихся друг о друга деталей сведено до минимума. Основные звуки производят иглы, преодолевающие сверхзвуковой барьер и переходящие на гиперзвуковую скорость. Каждый негромкий выстрел отдавался эхом под сводами пещеры. Личинка извивалась и корчилась от боли, но и не думала умирать. Циклопический жирный червь начал верещать. Это было странно, так как ни одного органа для исторжения звуков или иных приспособлений видно не было. Через несколько секунд мне стало понятно, что это крик ментальный.

Выпустив по три магазина из каждого карабина, пришла мысль, что даже нескольких тысяч игл может оказаться недостаточно. Мне нужно было что-то более мощное. Взглянув на копьё, которое стояло прислонённым к сталактиту, я перезарядил оба АКГ-12 и вооружился копьём.

Я вышел из-за сталактита с копьём в руках и пошёл упругой походкой на эту ненавистную гору плоти, а потом и вовсе перешёл на легкий бег.

Там, где по моему разумению могли находиться жизненно важные органы-то есть вся задняя часть раздутого брюшка Матери была вся перфорирована выстрелами, и обильно залита тёмной испаряющейся жижей. Из-за этого казалось, что кровь твари исходит чёрным испарениями.

Решил попробовать ударить копьём с другой стороны, но не заметил, как червь собрался гармошкой. Вообще, особь постоянно изгибалась и дёргалась, пытаясь освободиться, но у неё ничего не получалось. Поэтому очередного сокращения мышц не заметить было просто.

Уже замахнулся, но в тот же миг собравшаяся в гармошку тварь выстрелила своим телом в мою сторону. Не успевая уйти от удара, выставил копьё и успел сгруппироваться. Волна колыхающейся обгоревшей плоти накрыла меня. В этот момент я почувствовал удовлетворение и отчётливо осознал, что исходит оно не от меня, а от гигантской твари.

В тот же самый момент до меня дошло — Матерь воздействовала на меня ментально, внушая желание подойти и атаковать. Не так топорно, как Ахири незадолго до этого, а так, что сам не понял, что мозги уже выстирали, прополоскали и выжали.

На какую-то секунду укололо иглой страха, но в следующий момент на глаза упала красная пелена и гнев затопил всё моё существо без остатка. Корчащаяся матка представляла собой отличную цель. Не хочешь умирать? Думаешь заманила меня в ловушку? Сейчас покажу тебе кто тут на кого охотится!

Остриё копья с хрустом пробило плоть. Имаго буквально насадилось на остриё оружие. Древко вошло примерно наполовину, что заставило меня лечь на спину и дать из обоих АКГ-12 по длинной очереди. На меня хлынула ядовитая кислотная кровь, буквально заливая меня всего с ног до головы. Благо, что я был в боевом облачении. Костюм, конечно, для такого экстремального использования не годится, но до поры держит удар и это хорошо.

Рядом открылась пасть усеянная по кругу острыми зубами, размером с мою ладонь. Не задумываясь я прицелился и дал из обоих карабинов туда по длинной очереди на половину магазина.

Матерь снова заверещала на ментальном плане, дёргаясь и елозя брюхом прямо надо мной. Однако в этом новом крике изменилась тональность, теперь в нём были страх и боль. Она всё больше насаживала себя на копьё. Будь моё оружие из Руны каким-нибудь деревянным или из любого другого менее прочного материала, думаю, оно бы точно сломалось, но зирдин обладал истинно запредельными параметрами прочности. Пятка копья скребла по камню, а матка извивалась сверху, стараясь раздавить мелкого человека — хорошо, что я успел сменить магазины к карабинам, и продолжил расширять раны в пасти. В отвратительной пасти уже зияла огромная рана, из которой лилась чёрная токсичная кровь.

Я успел выпустить ещё по восемьдесят игл из каждого АКГ-12, до того как меня прижало весом этой гадской червивой мамы. Вместе с этим произошло ещё одно событие. Копьё погрузилось в необъятную тушу целиком и, видимо, таки достало до каких-то жизненно важных органов. Я услышал щелчок и верещание оборвалось. Вместе с тем ощутил, как ментальное давление, которое я чувствовал всё это время, но даже сам этого не осознавал, пропало. Если в ментальном плане мне стало легко, сказать это о плане физическом было нельзя. Вероятно, только благодаря мощной искусственной мускулатуре технологичного боевого костюма, ребра остались целы, а меня не раздавило в воющую от боли кровавую лепёшку.

Больше ничего не оставалось только снова воспользоваться искусственным усилением комбинезона, чтобы выползти из-под горы уже дохлой плоти. Карабкаться получалось, но очень медленно и с огромными усилиями. Так и полз сантиметр за сантиметром, час за часом. Каждый вдох получалось сделать с огромным трудом. Когда всё закончилось, я выбрался на небольшой сухой участок, тяжело дыша, позволил себе отдохнуть от нечеловеческих усилий.

Я сделал это, убил тварь, но и цена была высока. Копьё осталось где-то в необъятной туше. Под ней же остался один из карабинов, ремень которого разъело кислотной кровью. Ремень второго АКГ-12 был в таком состоянии, что оставалось только удивляться, как и он не остался под гигантским червём. От маскировочного плаща остались только обрывки, а комбинезон с искусственной мускулатурой был в плачевном состоянии. Липкая чёрная кровь облепила костюм с ног до головы и хоть и медленно, но растворяла его миллиметр за миллиметром всё время, что я выползал из-под Имаго-Матери.

Было безумно жалко расставаться со всеми этими полезными в хозяйстве вещами, но другого выбора не было. Первое, что сделал — переоделся.

Ломило все мышцы, кажется болело даже то что болеть не может, а тело представляли собой один сплошной синяк. Я почувствовал, что силы покидают меня. Нужно было отдохнуть. Покинув пещеру, устроился в тоннеле возле выхода из материнской камеры, установив детектор движения, завернулся в спальник и, позволил себе, наконец, закрыть глаза. Как провалился в сон, я уже не осознавал.

33. Светлана

Накрапывал лёгкий майский дождик. Небо хмурилось, а я улыбался, стоя на крыльце и подставив лицо под весеннюю морось. Хорошо было на душе, что не удивительно. В отпуске вообще неплохо. «Эгир» вернулся из полугодового похода десять дней назад и мы со Светой отдыхали в нашем доме.

Дом… Это так здорово, когда есть дом. Не могут ни койка в кубрике, ни тесная каюта, ни ячейка жилого модуля сравнится со своим просторным жильём с участком на уровне эко-города.

Не сказать, что я и супруга были общительными людьми, скорей наоборот, но сегодня у нас на участке собиралась неприлично большая компания друзей и сослуживцев. Традиция отмечать майские праздники широко и на свежем воздухе, зародилась ещё на Земле. Кто мы такие, чтобы её прерывать, перебравшись на Титан.

Постояв ещё минут десять на крыльце и жмурясь в серое небо, я, наконец, потянулся и направился вглубь яблоневого сада. Нужно уже разжигать мангал. Сегодня буду жарить шашлык из натурального барашка. Как и праздники — это тоже традиция. Не строгая, но мы её придерживаемся. Надо сказать, что не без удовольствия. Особенно доставило то, что наш отпуск увеличился на десять дней.

Мангал у меня на участке стационарный и расположен в небольшой беседке. Чаще всего я в нём жёг упавшие с деревьев ветви и прочий мусор, но иногда мы устраивали посиделки с шашлыком. Принёс дров из-под навеса, сложил шалашиком тонкие веточки и щепки, чиркнул зажигалкой. Некоторое время просто смотрел, как огонёк лениво поедает топливо, вдыхал воздух, запахший древесным дымком.

Огляделся вокруг. Красота…

— Кир, ты убежал, не позавтракал…

Я обернулся и посмотрел на Свету. Толстая пшеничная коса перекинута на высокую грудь, тёплые голубые глаза, мягкие черты, нежный овал лица. Невольно улыбнулся.

— Ты спала ещё. Решил не греметь, пошёл вот костерок разложить.

— Я тебе кофе принесла, — супруга подала мне кружку с парящим содержимым. — Всё равно пора вставать уже.

В этих её последних словах проскользнули нотки сожаления.

— Спасибо.