Моя жена – ведьма. Дилогия (СИ) - Белянин Андрей Олегович - Страница 31

— Эй, воин! Твое имя и вправду Сигурд?

— Не совсем, но… а что?

— Вчера вечером у Черного холма я столкнулся нос к носу с серой волчицей. Она не стала меня есть, а лишь сказала, что если мне встретится во дворце Сигурд — воин, ворлок и поэт, то это надо отдать ему. Вот посмотри…

У него в руках был небольшой плоский камушек. На коричневатой поверхности выцарапано сердце, пронзенное стрелой, и две буквы — Д и А. Мне все стало понятно.

— Угроза колдовства?! В моем доме?! — вновь завелся Один. — Да что же ты принес, глашатай черной вести? Вот сердце Сигурда — оно стрелой пробито. Вот руны… Что они скрывают — покрыто тайной даже для меня. Однако явно общий смысл трагичный…

— Не надо. — Я забрал камушек у карлика, переходя на обычную речь. — Все нормально. Такой рисунок в нашем времени обозначает любовь, а буквы — это просто «да». «Да» — значит: люблю, жду, помню, скучаю, приезжай скорее… Никакого трагизма, все замечательно, мне просто надо ее найти. А что, больше волчица ничего не сказала?

— Нет… исчезла, как лунный свет в тумане утра.

На этом вся троица окончательно распрощалась и откланялась. У Одина были дела, он носился со своей лентой, как младенец с импортной погремушкой, поэтому его дочь повела меня по длинным коридорам куда-то на отдых. Из ее незатейливой болтовни я понял, что Фрейя — богиня любви и красоты у суровых викингов. Ну… я бы так категорично не настаивал, но, видимо, здесь другие вкусы. Лично мне она казалась просто симпатичной школьницей, хрупкой, чуть угловатой, с маленькой грудью и доверчивыми глазами. Я ей чем-то понравился, она явно брала меня под свою опеку, хотя ничем не проявляла нередкой в таких случаях ревности. Наверное, ей просто нравилось общаться с настоящим, живым человеком, а грубые героические призраки уже начали утомлять. Я бы тоже охотно побеседовал на эту тему поподробнее, но… мы пришли. Меня разместили в уютной комнатке с окном, забранным полупрозрачной слюдой, здесь была кровать и камин. По велению Фрейи появился тот же поднос с едой.

— Отдыхай, ворлок, — попрощалась она. — Я зайду за тобой ближе к ужину. Ты расскажешь мне о рифме?

— Конечно. Спасибо за все. Ты чудесная девушка, Фрейя.

Она счастливо улыбнулась и убежала.

— Ты чудесная девушка… спасибо за все… муси-пуси… любовь-морковь… нежности телячьи! — язвительно раздалось у меня за спиной. — Ты решил тут всех цыпочек перещупать, горячий финский Казанова?

— Фармазон, вы хам, мужик и быдло! — привычно огрызнулся я. На моей кровати вольготно расположились оба братца.

— Циля, ты слышал, как он выражается?

— Крайне непристойно, но он ведь у викингов, эпоха весьма суровая, так что нам стоило бы простить ему некоторую крепость выражений. Сергей Александрович, примите мои искренние аплодисменты за столь великолепно разыгранную партию заморского гостя. Вы сразили всех! За несколько часов пребывания в совершенно чуждом мире добиться таких потрясающих успехов…

— Точно, ты молоток, Серега! Мертвецов понараспугал, с местными авторитетами в друганы вышел, квартирку с видом на море отхватил, дочурка главного вон как за тобой бегает…

— Ребята, Наташа здесь. Она догадалась передать мне записку. Вот.

— Это? — вытянул шею черт. — Ну, если это записка, то тебе повезло. Надеюсь, она не поклонница эпистолярного жанра? А то еще будет строчить целые письма на трех листах… тьфу! На трех гранитных плитах. Замучаешься без рычага страницы переворачивать.

— Не язви! — прикрикнул Анцифер, шлепая братца по руке. Потом он внимательно осмотрел камень, вернул мне и задумчиво мурлыкнул: — Как все-таки замечательно устроены вы, люди. Любовь, романтика, интриги, приключения… Велик и прекрасен промысел Божий.

— Да ладно, расскажите лучше о себе. Вы-то где пропадали?

— Я — по делам, а Циля — с отчетом. Он же спать не может, пока не составит докладную начальству, сексот белокрылый. У них наверху с этим строго — без доклада не входить!

— Не юродствуй, нечистый дух! — Ангел вновь возвысил голос. — Да, я регулярно прохожу некоторое… собеседование с вышестоящими серафимами. Это обычные дружеские разговоры, никакой бюрократии, все в тихой, доверительной атмосфере…

— С вами все ясно, — улыбнулся я. — Вы тут многое пропустили, будет время, расскажу позднее. Главное, что Наташа здесь и верховный бог…

— Один называется, — важно кивнул Фармазон.

— …обещал мне помочь. Проблема в том, на чьей она стороне. Тут на днях планируется провести очередное генеральное сражение между силами Добра и Зла…

— Рагнарёк называется.

— Точно. Так значит, местные волки разделились на две противоборствующие группировки. Видимо, моя жена была вынуждена принять чью-то сторону. В этих диких временах невозможно соблюдать нейтралитет. Либо она за богов, либо за какого-то мифического волка…

— Фенрир называется, — продолжал разыгрывать чукчу Фармазон. Я демонстративно, как бы примериваясь, взвесил в руке жареную баранью ногу.

— Не надо ссориться, — примирительно вмешался Анцифер. — Сереженька, мы тоже не сидели без дела, и у нас есть для вас новости…

Я еще не успел особенно проголодаться после обеда у Одина, но близнецы так смачно чавкали, что удержаться не было возможности. Фрейя, добрая душа, завалила поднос таким количеством разной снеди, будто собиралась кормить здесь роту новобранцев. Ангелы или бесы, не хочу вдаваться в тонкие материи, но уверяю вас — едят оба, и с хорошим аппетитом. Мне даже как-то забрела в голову мысль о том, что угощаются они всегда за мой счет. Сами ни разу даже бутерброда не принесли. Ну, черту это простительно, а вот ангел-хранитель мог бы и позаботиться о моем пропитании иногда… Не подумайте, что я уж такой скупердяйчатый мужичок, просто пришлось к слову.

— Анцифер, вы что-то хотели мне рассказать?

— Ма… мы момымыми… на мнумь, а мам… мамое-е-е!

— Циля, не нервируй человека, прожуй — потом расскажешь все, что накипело.

— Да мы вроде никуда не торопимся. Еще мяса?

— Все-все… сп-сиба… — деликатно прочавкал светлый дух. — Мне больше… нельзя. Я на… диете.

— Ни фига себе диета?! — округлил глаза бес. — Интересно, сколько же ты трескаешь в обычном режиме? Да тебя легче убить, чем прокормить. Серега, гони этого проглота, пока он у тебя последний сухарь тайком не сгрыз.

— Ах ты… да я, если хочешь знать…

— Вы что-нибудь узнали о Наташе? — вклинился я.

— Именно. — Обдав братца презрительным взглядом, Анцифер развернулся ко мне. — Я берусь почти со стопроцентной гарантией утверждать, что ваша супруга находится в стае так называемого Фенрира. А так как он агрессивно настроен к вашим новым знакомым, то, следовательно, и жена ваша будет выступать в грядущем сражении против конгломерата богов.

— Представляешь, что будет, если вы встретитесь в бою? Если она тебя в спальне чуть не съела, то уж в общей махаловке точно сожрет с потрохами. Это ты ее не тронешь, а у нее комплексов нет. Слопает за милую душу, так и не поняв, что пообедала собственным мужем. Ой, что это я несу? Жуть-то какая…

— Фармазон! Помолчи, пожалуйста, я не понял, с чего вы решили, будто Наташа в рядах Фенрира? Вы ее видели?

— Нет. Ее лично — нет, — пояснил ангел. — Но я видел нашего общего знакомого — Сыча. Он занимает важный пост в стае волков. Фенрир с ним считается, а уж если Сыч пришел сюда по следу вашей супруги, то, значит, и она в войске.

— Проклятье! Вы правы. Он будет там, где она. Если дело действительно обстоит так — мы и вправду можем встретиться лишь на поле брани. Один говорил мне, что сейчас каждый решает, на чьей стороне он будет биться. Если я не подниму на нее руку — меня убьют боги, если она не перегрызет мне горло — ее порвут свои же волки. Какой-то замкнутый круг получается…

— Именно так, к сожалению. Хотя есть надежда, что ваш конкурент ее еще не нашел.

— Почему? — воспрянул я.

— Видите ли, до начала Рагнарёка все — и боги, и великаны, и волки, и прочие волшебные жители — пребывают в состоянии длительного перемирия. Небольшие стычки вспыхивают то тут, то там, но основные силы приберегаются для крупномасштабных действий. Сейчас же все волки свободно бегают по скалам и лесам. Двое находятся на страже у трона Одина, а Фенрир хотя и не нуждается в телохранителях, но держит при себе старого Сыча, как советчика.