Убойная секретарша! (СИ) - Логвин Янина - Страница 23

– Господи, до чего же эта Крапивина противная! Когда визжит «Ма-аксик!» на весь офис, хочется заткнуть уши и нырнуть под воду. Вот уж точно они сладкая парочка!

– Гель, а какой он вблизи? Орловский.

Я встала, отодвинула ботинки на коврик, и Женька поднялась вместе со мной. Спросила с романтичным любопытством юной особы:

– Такой же красавчик, как на фото? Или лучше?

Объективно, пожалуй, лучше. Но пришлось очень постараться, чтобы «запах колбасы» под носом не развеялся, а мимика не подвела, когда я нагло соврала (просто потому, что была обижена на Хвостатого, и потому, что его ложь и в подметки не годилась моей):

– Хуже. В жизни он ужасный! Фотошопит каждую фотку! А на самом деле сутулый дрыщ, у которого из штанов пузо вываливается, на носу прыщи, немытые волосы, и он тоже не бреет усы, как твой знакомый парень! А пахнет от него, как от орангутанга, который весь день по пустыне скакал! В общем, отвратительный тип! Легче жабу поцеловать!

Женька, которая в середине моего ответа скривилась, в конце – с сомнением вскинула брови.

– Жабу?

– Ну или лягушку. Такую потную и земноводную. Слава богу, что мне это не грозит!

– Ясно. – Похоже, сестра мне не поверила. Но есть вещи, которые не нужно объяснять и, вспомнив мое вчерашнее утро, Женька грустно вздохнула, озвучивая наши общие мысли:

– Как все несправедливо, правда, Гель? Было у Орловского успешное агентство, потом пришли корейцы, а теперь и ты появилась. Некоторым в жизни всё само на блюдечке прикатывается.

Ее грусть отразилась и в моих глазах. Я наклонилась и поцеловала младшую в щеку. И когда она успела стать такой взрослой?

– Правда. Только не расстраивайся, Женька! Думаю, я не задержусь в «Империале» надолго. Верну должок и уйду. Хотя этот Максим далеко не прост. Представляешь, я сегодня его едва не разорила, а он даже бровью не повел! Когда уходила домой, такой вежливо-строгий: «Геля, жду вас завтра к девяти. Я рад, что вы у меня работаете». И это при том, что я надеялась заставить его меня терпеть!

– Кошмар! Гад бессовестный!

– И не говори. Теперь придется думать, как сделать так, чтобы его от меня покорежило, но мне от этого ничего не было.

– Гелечка, а давай лучше думать на сытый желудок? У меня такая курочка в духовке готовится – пальчики оближешь! Я бегу с пастой закончу!

– Давай, а я пока в душ. Может, мне удастся смыть с себя этот день впечатлений!

Но после того, как вышла из душа, переоделась в домашний халат и высушила волосы – позвонили в домофон. Настойчиво.

Звонил Марьян Суббота, стоя у подъезда и требуя открыть.

Ого, как все серьезно!

Если Марик здесь, значит что-то произошло. Во все прочие дни бывать у меня дома Марьян избегал любыми способами. А когда все-таки попадал, то вел себя странно и всегда старался быстрее уйти.

Конечно, было кое-что, о чем я догадывалась, но мы никогда об этом не говорили.

Я открыла дверь и впустила парня в квартиру.

– Привет.

– Ангелина! – начал он сердитым шепотом с порога, скинув с головы капюшон. – Да что с твоим телефоном? Никакой связи с самого утра! Я переживаю! Пока день не закончился, черт знает о чем передумал! И девчонкам в отделе не знаю, что сказать – никто с тобой связаться не может. Сегодня весь день не работа, а нервотрепка! – тихо выругался. – Геля, ты в порядке? Только не говори, что из-за Мерзляевых ушла в депрессию.

Господи, какие люди все-таки эгоисты. Особенно те из них, кого несправедливо обидели, и они зациклились на себе.

Внезапно стало стыдно. Я обняла друга и чмокнула в щеку.

– Прости, Марик. Со мной всё хорошо! Какая к черту депрессия, у меня тут жизнь кипит такая, что тебе и не снилась! Я работу новую нашла, только полчаса назад, как вернулась.

У Марьяна от изумления взлетели брови. Вот просто талант у меня всех удивлять!

– Работу? А не рано, Ветрова? Ты бы лучше в тур какой-нибудь съездила туристический. Или выспалась. Ты в отпуске четыре года не была. С тобой точно все хорошо? Жизнь – это не забег на скоростную дистанцию, Геля. Ты по-прежнему лучший креативщик из всех, кого я знаю, и имеешь полное право на отдых. Так, может, воспользоваться возможностью?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я в порядке. Просто… так вышло! Я договорилась на испытательный срок и пока ни в чем не уверена. Но потом обязательно тебе все расскажу!

Марик вздохнул и расстегнул куртку. Сняв с плеча рюкзак, достал из него прозрачную папку.

– Я почему пришел, – сказал, протягивая ее мне. – Вот, держи. Забрал у Мерзляевой твои документы, пока она не передумала.

– Она что-то говорила? – не смогла не спросить.

– Многое, – невесело усмехнулся парень, – но какая разница? Не поверишь, вцепилась в твои бумаги так, что пальцы побелели. Не хотела отдавать. Пришлось Регине напомнить, что она сама тебя уволила, и забрать всё, пока она не пришла в себя и не начала строить козни. Такие же, как мне, когда узнала, что я тоже ухожу из агентства.

– Что случилось? – я переложила папку на полку и подняла на Марьяна глаза.

Он стоял, сунув руки в карманы куртки.

– Увы, у меня не выйшло просто уйти из «Регина-Стайл». Так как я сам попросил увольнения, Мерзляева требует отработать месяц и передать ведущие проекты новому арт-директору. Кстати, угадай, кому она предложила эту должность?

– Тебе, конечно, – без капли сомнений фыркнула я.

Суббота кивнул.

– Я отказался. Хватит с Мерзляевых и тебя, а я не люблю, когда в меня запускают когти и накручивают на них мои кишки.

– А что… Арнольд?

И зачем только спросила? Ведь решила уже, что всё кончено.

Но, видимо, любой девушке сложно закрывать отношения, даже такие амёбные, как у меня. Других-то все равно не было.

– Ничего, – ответил парень. – Ты ведь не ожидала от него подвигов? Просидел в офисе весь день вместе с Аллой. Регина заставила его звонить корейцам, но, похоже, они его послали.

– Понятно.

– И ты шли дальше, Ветрова. А лучше найди себе нормального парня, а не Омежку, который никак не решит, есть у него член или нет.

– А ты девушку найди, – неожиданно огрызнулась. – Сам не можешь!

– Ну, почему… могу. Смотря для чего, если захотеть. Просто моя еще не выросла.

– Рассказывай, Суббота! Пока она вырастет, ты состаришься!

Марик погрустнел, глядя на меня зелеными глазами из-под темной челки.

– Скорее всего.

– Геля, ну ты идешь? У меня уже все готово!.. Ой, Марьян? При-ивет…

Из кухни вышла Женька, и Марик повернул голову.

– Привет, – достал руки из карманов, уставившись на мою сестру.

– А… тебя давно не было.

– Да, наверное.

– А ты…

– А я к Ангелине пришел, но уже ухожу.

– А мы ужинать собираемся. Поужинаешь с нами? – неуверенно предложила Женька, а вот дернула меня за руку очень даже ощутимо, вдруг оказавшись рядом: – Гель!

Я очнулась.

– Действительно, Марьян. Ты только что с работы. Пойдем, поужинаем с нами. Ты же помнишь, как Женька готовит? Рестораны отдыхают. Сам учил ее блинчики с икрой делать!

– Нет, я домой.

– Да ладно тебе, Суббота! Не выделывайся!

Но Марик уже вскинул рюкзак на плечо и шагнул к двери.

– В следующий раз! Пока!

Когда мы вышли на площадку, и я закрыла за нами дверь, впервые негромко сказала другу, что думала (а всё Жозефина виновата и ее ликбез!):

– Твои «в следующий раз», Марик, уже три года длятся. Что мы тебя, покусаем, что ли? Смотри, чтобы потом поздно не было.

– Вы – нет. А вот я могу.

– Марик, Женьке почти девятнадцать. Она все равно будет искать отношений, это неизбежно.

– Пока, Геля! – парень повернулся, застегивая куртку. – И будь человеком, включи телефон, я переживаю!

– Или они ее найдут, – продолжила беспощадно. – Как думаешь, сколько парней откажутся поужинать с Женькой? Или сводить мою сестру в кино? Как скоро она поймет, что ты ее избегаешь и подумает, что не нравится тебе? Возле неё уже крутятся двое, и один очень даже симпатичный…