Семинарист (СИ) - Бадевский Ян - Страница 11

— Открой, — сказал Мирон.

— Сам открой.

Мы одновременно направились к двери и коснулись полотна, убирая сегментированный полог.

На пороге стояли знакомые персонажи — братья-близнецы. Значит, двенадцатый этаж набит первокурсниками.

— Что нужно? — прищурился Мирон.

— Составляем график дежурств, — оскалился тот, что справа. — На этой неделе ваша очередь.

— И на следующей, — добавил второй отморозок.

— Валите нахрен, — предложил свой вариант Вейцер.

— Чего? — братья синхронно сжали кулаки.

Мы с соседом переглянулись.

И началось веселье.

Глава 7

Братья напали первыми.

Я перехватил ногу одного из близнецов, и тут же вломил противнику локтем в челюсть. С небольшим усилением. Челюсть хрустнула, но оппонент не отключился.

Вейцер двинул второму клиенту ладонью в солнечное сплетение — и тот отлетел на добрых три метра, врезавшись в противоположную стену. Кинетик, отметил я про себя. Не бес.

Мне пришлось отпустить ногу и заблокировать прямой слева, а затем оттолкнуть близнеца воздухом.

Братья взревели и устремились вверх.

Мой противник, сделав сальто, оттолкнулся рукой от потолка и зарядил мне ногой в грудь. Доспех я успел выставить, так что удара почти не заметил. Схватив урода за лодыжку, я вырастил из правого кулака ледяные шипы и врезал наглецу по внутренней части бедра.

Лицо врага перекосилось от боли.

Наверное, я мог бы его убить. Или вложить в атаку чуточку больше силы. Но последствий в виде бесконечной мясорубки на арене хочется избежать.

Убрав шипы, я схватил близнеца за рубашку, притянул к себе и прописал лбом в переносицу. Хрящ сломался, из носа хлынула кровь. Левитатор внезапно обрёл вес и рухнул на пол.

Обернувшись, я стал свидетелем схватки высшего кинетика и второго летуна.

Пожалуй, не схватки.

Избиения.

Близнец подпрыгнул, оттолкнувшись от стены, неправдоподобно ускорился и попытался зарядить Вейцеру коленом в ухо, но траектория полёта внезапно изменилась. Близнеца сочно приложило о деревянную стену, затем — о потолок. Концентрация сбилась, и парнишка рухнул на доски, хватая ртом воздух.

Общее пространство блока теперь выглядело не лучшим образом.

Кровь, скорчившиеся на полу ушлёпки.

Я быстро осмотрел углы в поисках видеокамер, но ничего не обнаружил. Значит, у нас есть шансы на благополучный финал потасовки…

Воздух сгустился, породив мужика в коричневой рясе.

— Опять спарринг? — брат Олег оценил обстановку. И развернулся ко мне. — И опять знакомые лица.

— Не мы такие, жизнь такая, — я виновато развёл руками.

— Думали, нет камер — и всё можно?

— Хм, — вступил в диалог Вейцер. — Примерно так и думали.

— Артефакторика, — сообщил инквизитор. — Датчики засекли энергетические всплески.

— Уже и Дар применять нельзя? — опешил я.

— Ничего нельзя, — отрезал Олег. — Вы здесь не для того, чтобы друг дружку поубивать в идиотских мальчишеских разборках. Теперь вы служите человечеству. И должны понимать груз ответственности.

— Нош, — прогундосил один из близнецов. — И шелюшть.

— Хороший итог, — похвалил Вейцер.

Мы отбили друг другу кулачки.

— Думаете, это смешно? — нахмурился Олег. — Представьтесь.

— Алексей Фролов, — один из левитаторов кое-как поднялся на ноги. Судя по расфокусированному взгляду, у него было сотрясение. — А это Степан Фролов, мой брат.

Мы назвали себя.

— Пострадавшие — к целителю, — принял решение инквизитор. — Завтра в яму, противников и оружие выберет боевой куратор. А вы, Вейцер и Володкевич… в яму прямо сейчас.

— Что? — возмутился Мирон. — Обед же!

— Вы лишены обеда, — Олег взглянул на нас, как на придорожную пыль. — Марш в яму.

Имение Фурсовых

восточный пригород Турова

— Папа, звал?

Андрей Поликарпович отвлёкся от созерцания природы и повернулся к двери. Его младшая дочь, Варвара, только утром вернулась из бессрочной ссылки в Европу, куда глава Рода отправил всех своих наследников ещё в августе. Дочь он выдёргивать не хотел, но справляться с текущими делами в одиночку — задача непростая.

— Заходи, Варенька, — улыбнулся Андрей Поликарпович. — Как добралась?

— Мы же на самолёте, пап, — девушка подошла поближе, чтобы обнять отца. — С пересадкой в Варшаве.

Восемнадцатилетняя Варя всю жизнь провела на домашнем обучении, с лучшими наставниками, каких только мог найти глава Рода. А за свои деньги он мог найти кого угодно. Многоопытных учителей фехтования, носителей различных языков, финансистов и юристов, мастеров восточных единоборств и преподавателей йоги. Дочь развивалась разносторонне и вполне могла бы унаследовать империю Фурсовых, если бы не Денис, её старший брат. Двадцатичетырёхлетний Денис Фурсов уже три года сидел в Гамбурге, сотрудничал с Ганзой и заведовал активами Фурсовых в Евроблоке. В Россию он прилетал редко, но с отцом регулярно созванивался и поддерживал общение через родового телепата.

Проблема в том, что Денис не видел всей картины. Он привык оперировать отмытыми деньгами, инвестируя их с пользой для семьи, но лишь Варя понимала, насколько благосостояние Рода завязано на Володкевичах и их милом подвальчике.

— Я бы не стал тебя тревожить, — Фурсов указал на свободное кресло, — но обстоятельства изменились. Не в лучшую, должен признать, сторону.

— Ты о креме, папа?

— О нём, — вздохнул глава Рода.

— Я слышала, что произошёл конфликт с последним из Володкевичей. Как такое возможно?

Фурсов пожал плечами:

— Мы его недооценили.

Варя выглядела сногсшибательно даже по меркам Турова, одного из крупнейших мегаполисов России. Эффектная блондинка, высокая и стройная, с горделивой осанкой и ярко-голубыми глазами. Внешность ей досталась от матери, а та в молодости многим успела вскружить голову. Фурсов тогда не успевал принимать вызовы на дуэль и расправляться с незадачливыми ухажёрами, осмелившимися оспаривать его выбор. Что касается Дара, то Варенька стала кинетиком, хотя все расчёты показывали, что фамильные гены её предков по материнской линии должны возобладать. А мать Вари, старшая жена Фурсова, унаследовала криокинетические способности.

Замораживать врагов Варя Фурсова не умела.

Но она уничтожала тех, кто вставал у неё на пути, тысячью других способов.

— Война была бы проиграна, — нехотя признал глава Рода. — И теперь мы вынуждены сотрудничать с Ростиславом на худших условиях, нежели… до начала конфликта.

— Уменьшился процент? — догадалась девушка.

Андрей Поликарпович кивнул.

Варя на несколько секунд задумалась.

— Что с ним не так, папа? Мы думали, что он бездарь, ничего не умеет. Гвардию Володкевичей перебили. Ты отправил нас в Европу, потому что боялся удара с другой стороны…

— И сейчас боюсь, — перебил Фурсов. — Но Ростислав обещал нам защиту.

— Что? — глаза девушки расширились от удивления. — Он? Нам? Защиту?

— Я понимаю, звучит фантастично. Но если ты выслушаешь мой рассказ, то поймёшь, что не всё так очевидно.

Фурсов вызвал служанку по селектору, и в кабинет принесли чай с бутербродами, а также любимый фруктовый смузи Вареньки, который та незамедлительно схватила с подноса.

Через полчаса в кабинете воцарилась тишина.

Андрей Поликарпович долил себе ещё немного божественного напитка, а Варя поднялась с кресла, направилась к окну и уставилась вдаль, скрестив руки на груди.

— С ним определённо что-то не так, — наконец, произнесла девушка. — С Ростиславом.

— Вот и выясни это, — глава Рода перешёл к сути. — Мальчишку призвали в семинарию. Он сейчас в рясе, ему не до усадьбы. И не до нас.

— Тогда как ты можешь воспринимать всерьёз его слова о защите? — не выдержала Варя. — Это пустая бравада.

— Я и не воспринимаю, — пожал плечами Андрей Поликарпович. — Наши проблемы никуда не исчезли. Напротив, если инквизиция прознает… всем несдобровать.