В тени престола. Компиляция 1-12 книга (СИ) - Бушмин Виктор - Страница 83

«Жан ехал к больной жене, которая работала прачкой в королевском дворце на острове Сите. Скорее всего, она просто простудилась, когда полоскала белье в холодной речной воде.

Он проведал жену и убедился, что лекарь уже сделал свое дело. Алиса, так звали жену, поправлялась. Горячее питье и примочки из горчицы делали свое дело…

Жан поехал обратно, когда почувствовал, что сильно проголодался. Теперь, когда все его переживания о супруге и ее здоровье отлегли от его сердца, он вспомнил, что ничего не ел с вечера.

Как на грех, сразу же по выезду с моста находился небольшой трактир, куда он и решил зайти и перекусить на дорожку…

Шум и полумрак помещения не насторожили Жана. Он был совершенно спокоен. На его спине и груди красовались знаки лилий, подчеркивая его принадлежность к службе короны.

Он уже закончил доедать жареного зайца, когда его слух привлек разговор людей за соседним столиком, обсуждавших игру в кости. Сам того не понимая, Жан присел к ним и…

Через два или три часа игры Жан умудрился проиграть все свои деньги и задолжать шулерам, а это были именно они, около пятидесяти ливров серебром. Часть они позволили ему отыграть, они прекрасно понимали, что надо дать невезучему и азартному игроку какой-то призрачный шанс на то, что игра была справедливой, а не обманом с самого начала…

Затем…. Затем, к нему подошли несколько незнакомых людей, судя по выправке и поведению – профессиональные воины, которые потребовали уплаты долга или…»

Это «или» и собирался сейчас совершить Жан. Он должен был выкрасть часть секретных бумаг короля Филиппа, которые, как назло, хранились у Сугерия. Они хранились у того, кто слишком многое сделал для несчастного и вконец запутавшегося писца. Именно Сугерий нашел его, полуголодного и оборванного, именно Сугерий пристроил Жана работать в королевскую канцелярию писцом и переписчиком бумаг.

Теперь, Жан решил предать своего благодетеля, «отблагодарив» его кражей секретных бумаг…»

Жан собрался с силами. Дверь медленно открылась, слегка скрипнув петлями. Он похолодел, волосы зашевелились на его голове. Тихо выдохнув, Жан скользнул в темноту комнаты и прикрыл за собой дверь.

Он на ощупь, так как прекрасно знал комнату, пробрался к нише, вырезанной в стене и прикрытой гобеленом. Рука скользнула в темноту ниши и вытащила несколько бумаг, скрепленных какими-то печатями.

«Мелочью они не могут быть, – решил Жан, – Сугерий здесь хранит только особо важные и секретные пергаменты…»

Он отошел от ниши и прислушался. В тишине ночи он расслышал глубокое дыхание спящего Сугерия. Жан расстегнул ремешки камзола и засунул бумаги за пазуху…

Неслышной тенью он дошел до двери, тихонько приоткрыл ее и выскользнул наружу.

Он буквально промок от пота за эти несколько минут. Отдышавшись и успокоившись в темной нише коридора, Жан вытер пот с лица и, как ни в чем небывало, прошел по коридору на лестницу. Он быстро спустился вниз и нашел дежурного слугу…

Десять ливров серебром, жалкие и перепуганные глаза Жана сделали свое дело. Шарль отпустил в темноту наступающего утра вора и предателя…

Передача бумаг в обмен на ливры осуществлялась в домике Жана. Его жена была перепугана незваными гостями, которые с раннего утра ввалились к ней в дом, ожидая ее мужа.

Скоро приехал Жан, он о чем-то долго и шумно спорил с гостями. Раздался шум и грохот падающей мебели, звон посуды и крики Жана. Алиса выбежала в комнату из кухни и обомлела.

Жан лежал в луже крови, которая медленно расплывалась по дощатому полу комнаты. Одной рукой Жан прикрывал рану на животе, а второй рукой махал Алисе жестом отчаяния…

– Беги… – прохрипел Жан и закрыл глаза.

Алиса попыталась развернуться, но, чьи-то цепкие и крепкие руки схватили женщину за подол платья и рукав. Она вскрикнула и повалилась на пол, придавленная тяжелым телом мужчины.

Огромная, грязная и волосатая рука убийцы зажала ей рот. Они попробовала вырваться, но ее ноги прижал к полу второй убийца.

Алиса с ужасом и испугом смотрела в лицо бородатого человека средних лет, пропахшего насквозь костром и вонючим запахом навоза и пота.

Оставался третий участник убийства – высокий, статный и красивый сеньор, скорее всего из благородных рыцарей. Его дорогая одежда была богато украшена мехами и шитьем.

Бородач повернул голову к нему и спросил:

– Ее тоже кончать, мессир Гуго?..

Незнакомец, это был Гуго де Биго, молча кивнул. Бородач поднес к лицу Алисы кинжал, на котором была еще неостывшая кровь ее мужа, и сказал:

– Прости. Ничего личного. Это, судьба, знать, была такая у твоего муженька…

Он уже прикоснулся к ее нежной шее, когда второй убийца, коренастый и лысый мужчина непонятного возраста, покосился на Гуго и спросил:

– Мессир, позвольте, мы ее, малость, того…. Жаль в пустую убивать такую ягодку…

Гуго отвернулся и пошел к выходу, бросив коротко им:

– Ваше дело…

Алиса попыталась вырваться, но крепкие руки пригвоздили ее к полу. Ее ноги кто-то резко раздвинул и навалился на ее тело своей вонючей и грузной массой. Наглые, холодные и торопливые руки задрали ее юбки…

Она выгнулась всем телом, почувствовав резкий и больной толчок, пронзивший ее буквально насквозь. Убийцы радостно захохотали. Алиса потеряла сознание от боли и закрыла глаза…

Убийцы закрыли дверь, и пошли, словно обычные прохожие, по узкой улочке Парижа.

– Да, добрая была бабенка… – чмокнул губами один из них.

– Верно. Извивалась, словно змейка в руках! Просто прелесть… – засмеялся второй убийца.

– Ты, случаем, не помнишь, как ее звали? – Спросил бородач.

– Какая тебе разница… – отмахнулся лысый. – плевать. Сколько их было – всех не упомнишь…

Гонец встретился с отрядом принца Людовика прямо на дороге, тянущейся из Орлеана к Парижу. Людовик ехал впереди группы рыцарей и конных арбалетчиков, подтягивая песню, которую горланили его воины. Настроение у принца было великолепным, которое радовалось прекрасному осеннему утру. Он осадил коня, увидев скачущего к нему на взмыленной лошади всадника. Рыцари подъехали к Людовику и окружили его плотным кольцом. После недавних приключений на турнире в Бурже, Мишель де Нанси и Годфруа де Леви всерьез были обеспокоены возможностью нападения на принца.

Гонец соскочил с коня и припал к ноге Людовика, протягивая письмо Сугерия, его лошадь и сам гонец еле держались на ногах от бешеной скачки.

– Сир! Срочное письмо от монсеньора Сугерия!.. – прохрипел уставший рыцарь.

Людовик взял письмо и крикнул воинам:

– Примите рыцаря! Отнесите его в повозку, пусть отдохнет!..

Он разорвал письмо и пробежал его глазами. Лицо принца посерело, скулы резко выступили на лице. Он зло скомкал письмо, плюнул на землю и свистнул, подзывая к себе Годфруа и Мишеля де Нанси:

– Мессиры! Быстрее ко мне! Большие проблемы!..

Рыцари подъехали. Людовик вкратце обрисовал им неприятность, с которой столкнулись в Монкруа. Рыцари сурово вздохнули.

– Эта беспечность, в конце концов, аукнулась… – плюнул Мишель де Нанси. – Я так и знал…

Людовик посмотрел на рыцарей. Его взгляд остановился на Годфруа де Леви:

– Рыжий! Сугерий умоляет меня, чтобы ты отобрал с десяток верных и проверенных рыцарей и стрелой мчался к нему…

Годфруа грустно вздохнул и развел руками:

– Если вы приказываете, сир…

– Да, Годфруа, я приказываю! И прошу…

– Я выезжаю сир… – Годфруа поклонился и поскакал к отряду рыцарей.

Через час он уже несся бешеным галопом к замку Монкруа в сопровождении десяти рыцарей и десяти оруженосцев, отобранным им лично. Воины взлетали вместе с конями над землей, бешеный темп скачки выбивал комья земли из-под копыт их разгоряченных коней. Они даже не задумывались о том, что многие из них уже никогда не увидят принца, своих родных, приятелей по отряду, не встретят веселое Рождество. Они неслись исполнять приказ, который еще не знали…