Оранжевая страна. Книги 1-3 (СИ) - Башибузук Александр - Страница 92

Повинуясь непонятному порыву, я хотел остановить их, но смолчал. По большому счету какое мне дело до судьбы этого парня?

Уже на обратном пути, когда мы с Топором несли ящики на базу, показалось, что легкий сквозняк принес из коридоров жалобный вскрик, очень похожий на голос несчастного Робинзона.

– Слышал? – Я невольно остановился.

– Угу, – флегматично кивнул Хайнц. – Здесь еще и не то услышишь. Сквозняк. Или привидение.

– Черт… – Я тряхнул головой, стараясь прогнать наваждение. И чтобы отвлечься, поинтересовался: – А что сейчас над нами?

– Здесь – ничего, мы сейчас почти за чертой города. – Топор ткнул пальцем в потолок. – А над схроном – гарнизонный штаб и комендатура. К счастью, у них сортиры на выгребных ямах стоят, а то бы залило дерьмом, к чертовой матери. Шикарно, да? Они с ног сбились нас искать, а мы сидим под ними.

– А сколько…

– Сколько там до поверхности? – угадал вопрос Хайнц. – Да немного. Там сваи били под новое здание, так нам на голову камни сыпались. Метра три-четыре до фундамента.

«Жилу гранитную выработали – значит, монолита нет. А если есть, то от силы полметра-метр… – сразу мелькнуло в голове. – Пару тонн динамита – и штабу вместе со всем содержимым, каменоломнями и даже канализацией придет большой и толстый песец. Вот только где я возьму столько динамита? Да и над способом инициации надо будет голову поломать. Впрочем, если использовать детонационный шнур с промежуточными зарядами или вообще соорудить примитивный…»

– А зачем тебе? – удивился Топор, сбив меня с мысли.

– Пока не знаю, – соврал я и взялся за ручку ящика. – Идем. Жрать хочу. Кстати, а сколько отсюда до выхода из каменоломен?

Глава 13

Южная Африка. Наталь. Дурбан

19 июня 1900 года. 16:00

– А куда ты увел лизуна? – как бы невзначай поинтересовался американец.

– Посредник за свою работу потребовал его голову. Видимо, паренек успел нагрешить.

– Да?.. – с сомнением и в то же время тщательно завуалированной угрозой протянул Волк. – Смотри, мистер… Я очень не люблю, когда меня обманывают… – И тут же сменив тон, равнодушно заявил: – Да и черт с ним. Толку от этого щегла все равно никакого не было. Так что, все идет по плану?

– Пока да… – коротко ответил я. – А теперь объясни мне, что здесь делает твоя девушка.

– А что? – Степлтон нагло ощерился. – Ты что-то имеешь против?

– Хорошо, – стараясь говорить спокойно, я посмотрел ему в глаза. – Если не понимаешь, я тебе объясню.

– Ладно-ладно, Майки! Не кипятись… – У Волка мгновенно сменился тон. – Я все понимаю. Да, она баба, обуза и все такое. Но пойми и ты. Выхода другого не было. Изабель чудом ушла от ищеек, и деваться ей было некуда. К тому же она не создаст нам проблем. Девка железная, и голова у нее на месте. Любому мужику фору даст. Жалоб от нее ты не дождешься.

– Ты сказал – я услышал.

– Вот и отлично! – широко улыбнулся Степлтон и собрался уходить. Сделав пару шагов, он неожиданно развернулся и подмигнул мне. – Майки, а ты знаешь, сколько дают за твою голову?

– Знаю.

– Прям завидно. – Волк расхохотался. – За меня – всего тысячу.

Я не стал ему отвечать и обвел глазами наше убежище. Оле и Свен кормят с ложечки пленников, американец сдвинул в углу два топчана и принялся ладить вокруг них ширму из куска брезента, Изабель хлопочет возле плиты, а Ян на посту. Топор отправился к выходу из катакомб, как выразился: «Понюхать, чем там пахнет», а Шмайссер? А вот и он, сидит с несчастным видом и чешет пузо своему коту по кличке Адольф.

– Герр Шмайссер, идем потолкуем? – Я прихватил пару табуреток, фонарь и подошел к нему.

Оружейник выудил из своего рюкзака бутылку темного стекла с маленьким кожаным сундучком и страдальчески выдохнул:

– Идем…

Далеко не отходили, уже за поворотом я поставил табурет и показал на него рукой:

– Присаживайтесь, Вилли.

Оружейник горестно вздохнул и тряхнул бутылкой.

– Видите, Михаэль? Арманьяк «Тенарез» тысяча восемьсот восьмидесятого года. Берег как зеницу ока… А теперь… – Он махнул рукой, выудил из кармана деревянный круглый цилиндрик и сунул его мне, а сам стал доставать изящные хрустальные бокалы из чемоданчика. – Держите. Это «Гурка», кубинские. Страшная редкость. Но они лучше всего оттенят вкус этого благородного напитка.

– К чему такое упадническое настроение, Вилли? – Я открыл футляр, достал темно-коричневую, почти черную сигару и с наслаждением втянул в себя терпкий запах.

Оружейник ловко открыл бутылку и бережно разлил арманьяк по бокалам.

– Пусть постоит, он должен немного отдохнуть. О чем это вы? Ах да… А что мне теперь – плясать? Вы знаете, сколько лет я строил свое дело? Имя Шмайссера было известно во всей Африке. Нет такого товара, который бы я не мог достать. Любое оружие… – Германец горестно махнул рукой. – А теперь? Связи разорваны, склады опечатаны, помощники арестованы, имя опозорено… Я считаю этот город своей родиной. Здесь я женился и здесь родились мои дети, а сейчас… все рухнуло. Берите, уже можно…

– Вилли, – я взял бокал с янтарно-рубиновой жидкостью, – если не секрет: а зачем вы согласились помогать нам?

– Вы думаете, из-за денег? – вымученно улыбнулся Шмайссер. – Нет. Я зарабатывал в сто раз больше, чем получал от вас. Дело в том… – Оружейник сделал паузу и раскурил сигару. – Дело в том, что я искренне сочувствую бурам и ненавижу островных макак. А в душе так и остался сорванцом, зачитывающимся детективами и рыцарскими романами. Словом, таким образом я вносил в свою жизнь оживление. Как-то так… Но не будем о грустном. Давайте пригубим этот драгоценный напиток, поговорим о чем-то отвлеченном, а потом вы скажете, что вам еще от меня надо.

Арманьяк оказался воистину благородного вкуса, Шмайссер – отличным собеседником, и мне даже расхотелось переходить к делу. Но пришлось…

– Две тонны динамита? – Оружейник весело захохотал. – Вы просите меня достать динамит?

– Да. А что в этом смешного? – Честно говоря, я сразу подумал, что Вилли чуток перебрал с «благородным» напитком.

– У-уф… – Шмайссер смахнул слезы с глаз и уже серьезно переспросил: – Я немного не понимаю. Это помимо того, что лежит в схроне?

– Где лежит? Так эти ящики?..

– Ну да. Около трех тонн отличного динамита завода Нобеля в Шотландии, в немаркированных ящиках. Приобрел по случаю и оставил здесь отлежаться, так как способ его приобретения был совсем далек от законного. А вы что, не посмотрели?

– Топор сказал не трогать, мы и не трогали… – По позвоночнику пробежали мурашки. Нет, Вилли с Хайнцем все-таки редкостные долбодятлы. Да и мы хороши. А если бы… Даже страшно подумать.

– Забирайте, – великодушно махнул рукой германец и поспешно добавил: – Двести фунтов – и он ваш. Кстати, а зачем он вам? Что-о, опять? Mein Gott!!! Вы дьявол, а не человек.

– Да, если угодно – я дьявол, – сухо и безразлично ответил я ему, стараясь не выплеснуть неожиданно вспыхнувшую злобу. – И методы мои – дьявольские. Но если надо будет отвечать за это перед Всевышним – у меня уже приготовлены ответы для него. Я никого не жалею, потому что меня и мой народ тоже никто не собирается жалеть. Понятно?

– Я тебя понимаю, Михаэль, – пристыженно буркнул оружейник. – Но…

Но я уже его особо не слушал, влетая в наше убежище. Аккуратно скинул замки на ящике и взглянул на содержимое. Ага… они самые, динамитные фунтовые шашки. Отлично! То, что доктор прописал. А это что? Надписи на русском языке…

– Вилли, мать твою, а откуда у тебя здесь коробки гуманитарного груза из России?

– Ну-у… – Шмайссер от смущения даже покраснел. – Парочка потерялась, а потом… гм… нашлась у меня… Да тут мелочи, в Республиках даже не заметят.

– Мелочи, говоришь? Что это? – Я начал припоминать, как фон Ранненкампф жаловался мне, что при выгрузке оборудования и медикаментов для госпиталей обнаружилась мелкая недостача. Тогда он списал это на обычное русское разгильдяйство. Сука лифляндская. А оказывается, коробки банально сперли.