Цветочек. Маска треснула. Том 2 (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 67

Нера на миг опешила, но быстро взяла себя в руки и, весело прищурившись, прошептала:

– Наагалей, у меня нет дурных намерений. Просто, – её голос понизился ещё больше, – мне стала известна одна небольшая тайна. И господин… Дейна мне очень понравился. Вы же на самом деле не собираетесь жениться, а я не имею ничего против честного брака. Вы не подумайте, я не буду строить интриг. Всё по правилам.

Теперь оторопел Ссадаши. О чём девчонка говорит? Опять это проклятое недоразумение, что Дейна якобы мужчина?! Хвост яростно хлестнул из стороны в сторону.

– Господин, что вы делаете? – в воротах, сложив руки на груди, стояла Дейна.

– Ты же не думаешь, что я тебе изменяю? – улыбнулся Ссадаши, отпуская пленницу.

– Я думаю, что вы угрожаете леди, – честно ответила хранительница.

– Как я могу угрожать женщине? Дейна, я же наг. Не думай обо мне так плохо. Леди Нера, я же не угрожал вам?

Леди посмотрела на Ссадаши с таким лукавым пониманием, что он ощутил тревогу.

– Нет, не угрожали. Леди Дейна, не стоит переживать. Господин Ссадаши лишь беспокоился за вас.

– Видишь, какой я хороший жених?

Радостный наг пополз навстречу «невесте» и неожиданно для неё сгрёб в объятия. Дейна даже воспротивиться не успела – не думала, что наагалей решит прикоснуться к ней после вчерашнего признания, – как мужчина впился в её губы поцелуем. Хранительница заполошно дёрнулась, но спина упёрлась в столб, а на ноги наполз змеиный хвост. Обхватив лицо женщины ладонями, Ссадаши в страстном порыве прижался к ней всем телом и неожиданно холодно зыркнул на вздрогнувшую Неру красным глазом. Та едва зонтик не выронила.

Дейна пришла в себя и начала яростно вырываться, упираясь руками в плечи нага. Выглядело так, будто они склеились губами. Ссадаши слегка ослабил ладони, и Дейна тут же отдёрнула голову и охнула, приложившись затылком о столб.

– Вы что творите?! – яростно зашипела раскрасневшаяся, тяжело дышащая женщина.

Она бы ещё и отбежала, но улыбающийся наагалей продолжал прижимать её к столбу.

– Не смог устоять, – пропел Ссадаши, вильнув хвостом из стороны в сторону, – ты выглядела такой сладкой и манящей.

Дейна так резко подалась вперёд, что они едва ли не столкнулись лбами.

– Вы забыли, что я вам вчера сказала? – она даже не прошипела, едва слышно выдохнула.

– Очень хорошо помню, – красные глаза напротив расширились, в улыбке появилось что-то сумасшедшее. – Влюбляйся в меня по уши, я готов.

Дейна вспыхнула до корней волос, а после следующей фразы у неё даже слёзы на глазах выступили.

– Это ведь твои хорошенькие губки так раскрасили мою шею, м-м-м? Ой, неужели я прав?

– Спрашивайте у тех, с кем пили, – сквозь зубы процедила женщина.

– Да что их спрашивать? Тролли у нас очень целомудренны…

– Эй, ты! Змея! Что ты творишь?

Дерри посчитала, что гости слишком долго топчутся, и пошла поторопить их.

– Пристаю к невесте, – улыбающийся наагалей склонился и подышал на шею хранительницы. Та покрылась волнующими мурашками.

– Дейна, не выходи за него! – яростно потребовала Дерри. – Если так хочешь замуж, то… то… – девчонка заозиралась, не зная, чтобы такое предложить. – То выходи за моего брата!

– А у тебя есть неженатый брат? – Ссадаши коварно прищурился.

– Есть! – запальчиво ответила принцесса.

– Прекратите! – Дейна вновь пихнула нага в грудь, и в этот раз он милостиво отстранился, отпуская её.

Красная растрёпанная хранительница отскочила и замерла, судя по выражению лица, терзаясь желанием бросить господина и сигануть через забор. В её руку вцепилась Дерри.

– Пошли к столу, – принцесса хотела успеть усадить Дейну и занять все места вокруг и напротив собой и фрейлинами, чтобы коварный наг не прополз.

Ссадаши проводил их добродушным взглядом, но стоило им отдалиться, как добродушие сменилось холодом и он нехорошо посмотрел на всё ещё ошеломлённую Неру.

– Милая, что бы ты ни задумала, к Дейне не приближайся. Хорошо?

И не дождавшись ответа, пополз к накрытому столу.

– Боги… – наконец смогла выдохнуть Нера. Плечи её затряслись.

Неужели наагалей действительно мужеложец, как о нём говорят при дворе? Девушка вспомнила раскрасневшееся и смущённое лицо «невесты» наагалея и поняла, что господина Шерра нужно спасать от пагубного влияния.

– Отец! – Ярен залетел в кабинет яростно и стремительно.

По коридору продолжали разноситься плач и крики Марилы: сцены та устраивать умела. Но муж был так зол, что не проникся ни жалостью, ни виной.

– Зачем ты втравил в это мою жену?!

Яростный наскок оборвался за сажень до кресла, в котором сидел отец. Ярен столкнулся с холодным и тяжёлым прищуром голубых глаз и словно на стену налетел. Остановившись, мужчина продолжил яростно сжимать-разжимать кулаки, но в глазах и ссутулившихся плечах отразился боязливый страх.

Отец медленно поднялся и тяжело подступил к сыну. Блестящей залысиной он едва достал до подбородка Ярена, но был раза в два шире. Мощный, кряжистый, он подавлял сына. Не выдержав, тот опустил глаза, хотя ещё минуту назад мечтал вцепиться в бороду папаши.

– А пусть заслуживает право быть в нашей семье, – тяжело обронил отец.

– Вы её обманули, – едва сдерживаясь, прошипел Ярен.

– Ну ума у твоей девки нет, – сын дёрнулся, как от оскорбления, – глупостей она уже порядочно натворила. И ты ей под стать. Ради какой-то картинки отказаться от такой невесты, как Нера! Ради нищей потаскухи…

– Моя жена не потаскуха! – Ярен всё же шагнул вперёд и столкнулся с отцом грудью.

Во взгляде того мелькнули уважение и насмешка, но больше всё же насмешка.

– А наша семья – приют для безродных? Лучше бы собаку с улицы взял, завшивевшего котёнка притащил, всё больше пользы было бы.

На щеках Ярена вспыхнули красные пятна, губы плотно сжались, а дыхание так сбилось, что отцу даже показалось, что его сейчас ударят.

– Это ещё у тебя что? – папаша широкой ладонью обхватил сына за подбородок и заставил повернуть голову набок, чтобы лучше рассмотреть синяк.

– Ничего, – Ярен вырвался.

– Твоя Марилка до костра погребального тебя же доведёт. На титул она твой приползла и деньжата, а ты лопух, раз повёлся. Наградили же боги сыновьями… – развернувшись, отец потопал обратно к креслу. – Ни мозгов, ни чутья. Один разиня, второй сопливый романтик… Это он тебе про Марилку рассказал?

– Сам дошёл! Чтоб я что-то у него спрашивал…

– Хоть на что-то способен, – оборвал его отец.

– Отец, я прошу не втравливать Марилу в ваши дела. Ну что она может сделать…

– Подосрать только.

Ярен дёрнулся от такой вульгарной грубости.

– Не боись, твою куклу никто не тронет. Если из дома носа совать не будет. Во дворце на балу чтоб её завтра не было. Я тут ей ручонки пообрезал, а то наглой она больно стала.

– О чём ты? – встревожился Ярен.

– Ну чего вскинулся? Синку я её выгнал. А что? Марилка же якобы ночью пошла за ней, когда поганка на свидание смылась. А зачем такую девку рядом с благородной госпожой держать? Слугам честь блюсти нужно, а не срамиться блуднями. И этого увальня её тоже выставил. Зачем держать слугу, который не может хозяйку от дурного отговорить, а потом и защитить её?

– Это жестоко…

– Жестоко? – отец подался вперёд, лицо его исказилось. – Ты знаешь, сколько я труда положил, чтобы ты, мой сын, имел то, что имеешь? Чтобы наша семья из прозябания выбралась на такую высоту? Всё, что я делаю, я делаю ради нашей семьи, а вы, олухи, все родительские усилия просрать хотите!

– Значит не заслужил лучших детей, раз боги хороших не дали! – вспылил Ярен.

– Ну почему же? Парочку дали, – по лицу отца расползлась злая кривая ухмылка. – Одна даже всё ещё жива. К сожалению.

Сын смертельно побелел и отступил. Отец презрительно поморщился и грубо бросил:

– Пшёл вон.

В таверне «Кривая крыша» было жарко, пустынно и довольно тоскливо. Крыша в заведении была не только кривой, но и худой. Вчерашний дождь хорошо полил земляные полы, и они превратились в грязь, смешанную с соломой. Сонный хозяин зевал за стойкой и грустно смотрел на пустую бутыль.