Цветочек. Маска треснула. Том 2 (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 37

– Эй, как же моя ответственность за следы, которые я оставил на твоём теле? – Ссадаши будто нарочно дожидался, когда откроется дверь, и его голос прогремел на весь коридор.

– Я вас прощаю, – Дейна тоже не потрудилась понизить голос: скандала всё равно уже не избежать, так чего трусить. – Будем считать, что вы мне отомстили.

Дверь захлопнулась, и Ссадаши дёрнулся встать. Но Вааш его удержал.

– Пустил меня! – зашипел раззадоренный наагалей. – Вааш, если ты мне друг, то убери хвост!

– Вот именно потому, что я тебе друг, ты останешься здесь, – Вааш посерьёзнел. – Ссадаши, я же чую, чего ты хочешь, – наг показательно принюхался, – от тебя несёт возбуждением.

Лаодония смущённо прижалась к мужу.

– Ты с девочкой натешишься, а потом уедешь. А у неё, – наагалей перешёл на заговорщический шёпот, – проснулась очень древняя кровь детей мира.

– Их больше нет, – вскинулся Дел.

– А потомки есть, причём не проклятые потомки.

– Ты откуда это знаешь? – напрягся Ссадаши.

– Одна кудрявая птичка напела, – уклончиво отозвался Вааш, намекая на Шерра.

У Ссадаши сперва всё внутри похолодело, а потом его окатило удушающей волной обиды и злости.

Ему Дейна ничего не сказала, а с Ваашем поделилась!

Глаза застила тёмная пелена. Если бы Вааш не продолжил говорить, то Ссадаши наверняка бы вырвался и пополз искать разочаровавшую его женщину. Но дальнейшие слова друга внесли ясность в мысли. Ссадаши даже удивился: чего это на него нашло?

– Ты же любитель истории и сам знаешь, кем были дети мира, – прогудел Вааш. – Сила жизни в них огромна. Зелье бесплодия может просто не подействовать, и ты заделаешь девочке ребёнка.

Арреш и Шширар разом напряглись.

– Но она смесок. И девять из десяти, что ребёнок родится без хвоста. Так что, Ссадаши, если хочешь эту женщину, то сперва женись как положено, с проведением нашего ритуала. Иначе будешь трястись, как сейчас Вайриш трясётся.

В глазах Шаша мелькнула печаль. Лаодония тоже погрустнела.

Ссадаши зло и протяжно зашипел и раздражённо расшвырял хвостом подушки.

– Тёмные! Что с магом? – он зыркнул на Арреша и Шширара, но те пожали плечами.

– Не до него было, – мрачно отозвался племянник. – У нас тут кое-кто пропал, и мы его искали.

– Поязви мне, мальчишка! – оскалился наагалей. – Ищите!

В голове отозвался собственный голос.

«Ищите!»

В какой-то миг Ссадаши вдруг показалось, что нужно искать что-то другое.

Но мысль ускользнула, так и не оформившись, и наг раздражённо отёр лоб.

Глава XV. Страх любить

Дейна остановилась сразу, как выскочила на лестницу, ведущую в парк. Замерла на верхней площадке, смотря на догорающий над верхушками деревьев закат. От волнения громко стучало сердце, слегка кружилась голова, и Дейна испытывала необъяснимое разочарование. Тело хотело и дальше приятно волноваться, накапливая возбуждение, чтобы потом…

Дейна сморщила лоб. Она знала, что близость между мужчиной и женщиной может приносить удовольствие. Дядя не стеснялся говорить об этом, за что был бит тётей. Да и в дамском обществе ходили разговоры о «томительном волнении», «искрах удовольствия на губах» и «желании отдать всю себя». Во время же визитов к Инан Дейна узнала о близости больше, чем хотела бы знать вообще.

Самой ей не довелось испытать плотской радости. «Супружеская» ночь у неё была всего одна, и первый опыт был болезненным. А наутро, когда раскрылась подлость Тинтари, боль стала столь отчаянной, что сейчас воспоминания о той ночи вызывали у Дейны отвращение.

Она находила в себе силы признать, что близость с другим мужчиной могла быть значительно лучше, но смелости проверить не находила.

А сейчас так хотелось осмелеть.

Наагалей бы не осудил, поддайся она ему. Он смотрел на мир без чопорности давриданского общества. Да и за восемь веков жизни он наверняка держал в объятиях множество женщин, и Дейна сомневалась, что он хоть одну из них укорил за пренебрежение приличиями и падение в его постель.

Соитие ради удовольствия. Наагалей не предлагает брак. Ну, всерьёз не предлагает. Не даёт никаких обязательств. Всё честно. После ночи с ним она не будет чувствовать мучительного унижения, как после обмана Тинтари.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Потом он уедет, очень спокойно исчезнет из её жизни. Казалось бы, всё прекрасно, чего бояться?

Дейна через плечо посмотрела на стоящего рядом Шема.

– Ты за мной везде будешь ползать? – обречённо спросила она.

– Приказ, – пожал плечами наг.

Дейна отошла к перилам, пропуская пару придворных дам. Те прошли, но с таким интересом продолжили оборачиваться в её сторону, что едва не скатились по ступенькам.

У двора появился прекрасный повод для слухов и жарких разговоров. Их пьяные песни должны были разбудить половину дворца. Ещё и из города прилетят пикантные подробности. Дейна вздохнула и попыталась представить, что чувствовал отец, когда шёл по их следам и расплачивался за веселье. А что будет, если узнает тётя… Женщина досадливо закусила губу.

– Как это выглядело со стороны? – наконец спросила она у Шема, который опёрся на перила рядом с ней.

Наг вновь пожал плечами.

– Мы с Шшираром подоспели, когда вы уже у покоев были. Но парни рассказывали, что ваше появление было вполне в духе господина: ярко и громко. Едва растащили вас по покоям, никак разлучаться не хотели.

– Простите, – виновато промямлила Дейна.

– Ты лучше скажи, что вы такое сделали, что мы вас учуять не могли?

Хранительница с непониманием посмотрел на Шема. Может он имеет в виду моменты, когда она таскала наагалея за собой по теням?

– Запах ваш пропал везде, даже в покоях следа не осталось.

Дейна озадачилась ещё больше.

– Я… не знаю… При мне наагалей вроде бы ничего такого подозрительного не делал. И я сама не делала. Честно!

Шем не усомнился в её словах, женщина выглядела слишком виноватой и растерянной и явно не смогла бы соврать так, чтобы это прозвучало искренне. Он подозревал, что наагалей опять изыскал способ, чтобы смываться бесследно. За ним это и раньше водилось. Они с наагашейдисой на пару обладали просто невероятным талантом к исчезновению в неизвестном направлении.

– Наверное, наагалей что-то придумал.

Дейна немного расслабилась, но было видно, что её мучают противоречивые эмоции. Да и некоторые желания можно было по запаху определить.

Нервно посмотрев на охранника, женщина торопливо отвела взгляд. Она явно хотела что-то спросить. Налетел ветер, закачал розы в вазах, встряхнул волосы Дейны, и взгляд Шема невольно притянулся к тёмному пятну на задней стороне шеи. Вспомнились тёмные пятна на шее господина, и их-то наагалей точно не сам себе поставил. Наг поспешил отвернуться, чтобы спрятать весело заблестевшие глаза.

– Наагалею ведь не нравятся мужчины?

Шем едва не подавился и изумлённо уставился на Дейну. Та хотела спросить совсем о другом, но не нашла в себе смелости и решила начать разговор с очевидного.

– Боги с тобой, Дейна! – возмутился наг. – Ты-то уж должна была понять, что не нравятся. Придуряется он! Любит поиграть на чужих нервах и распалять воображение. Он вообще терпеть не может, когда мужчины к нему прикасаются. Даже лекарей с трудом выносит! – высказавшись, Шем вдруг ухмыльнулся и уже тише поведал: – И некоторые его слабостью пользуются. Нормальный же мужик, когда к нему другой мужик подползает, брезгливо отмахивается и уползает. Но наши-то, которые в княжестве, уже прожжённые и, когда наагалей к ним подползает, любезностью на любезность отвечают. Ах, видела бы ты его лицо в этот момент! Сказка! Любовался бы и любовался. Некоторые ещё и издеваются, мстят, – Шем осклабился и с довольнющей улыбкой протянул: – Ухаживают. Цветы и конфеты дарят. Один тут из южных кланов сподобился прислать шкуру со своего хвоста после линьки с запиской «Прекрасной наагалее с предложением объединить наши кланы».

– Да ты что? – напряжённое лицо Дейны разгладилось, и она слегка улыбнулась.