Криминальный клан. Книга пятая (СИ) - Найденов Дмитрий - Страница 38

Первыми его покинули четверо сопровождающих меня псиона, которые сразу куда-то ушли, оставив меня одного. Выйдя из челнока, увидел встречающих меня людей, их было трое: два очень сильных, псиона в возрасте и один псион — подросток, лет двенадцати, но не менее сильный, чем двое взрослых.

— Рады приветствовать вас в нашем обучающем центре, меня зовут Первый, моего заместителя Второй, а этот молодой человек, Шестьдесят восьмой. Имён тут нет, поэтому обращаться только по номеру, выяснять настоящие имена, место жительства и рождения, категорически запрещено. За нарушения обязательно последует наказание, и оно вам не понравится. Сейчас шестьдесят восьмой покажет вам наше учреждение и расскажет о наших правилах, которые нужно неукоснительно соблюдать. Вам присвоен номер Девяносто, с этого момента и до конца обучения, вас будут называть по номеру и вы должны откликаться на него. Это делается в целях секретности и вашей же собственной безопасности, — произнёс Первый, наблюдая за моей реакцией.

Я решил сильно не выделываться и просто спросил,

— А обедом тут кормят?

— Конечно, кормят, вам всё расскажет Шестьдесят восьмой, следуйте за ним после того, как устроитесь, вас вызовут для собеседования и прохождения тестов, чтобы точно определить ваши способности, — ответил Второй, после чего они с первым развернулись и покинули причальный док, оставив меня одного с подростком.

— Ну, привет, Девяностый. Пойдём, покажу, где твой кубрик. Живём по два человека в номере, условия спартанские, питание четырёх разовое, свободного времени практически нет. Группа у нас большая, почти сорок человек, девчонок больше, и они в сумме сильнее. То, что ты к нам приписан, уже хорошо, а то последнее время они свои порядки устанавливают. Учти, хоть за нами и смотрят, но в основном не вмешиваются, поэтому будь готов, что над тобой будут подшучивать, а то и специально издеваться. Ломать личность и залезать глубоко в мозг, нам запрещено, за это жёстко наказывают, а вот строить разные козни и манипулировать друг другом, позволяют. Не все нормальные в коллективе, но тут, как себя поставишь, старайся сильно не выделяться, и проблем не будет. Свод правил я тебе скинул, смотрю, ты без нейросети. Изъяли при задержании? — спросил меня парень.

— Нет, она у меня не приживается, — ответил ему.

— Плохо, значит, будут издеваться над тобой. Таких, как ты, нигде не любят, а многие попали сюда не по собственной воле и стараются отыграться за это на других. Если совсем допекут, жалуйся кураторам или охране, хотя эти и сами любят поиздеваться над всеми. Ну а сейчас тебе нужно пройти через вписку, не держи на меня зла, через это все проходят, — сказал парень, и когда я зашёл в столовую, закрыл за мной дверь.

Что меня ждёт, я уже знал, поэтому подготовил несколько вариантов реакции на происходящее.

В столовой меня ждало двенадцать человек: четыре парня и остальные девчонки, от восьми до двадцати лет. Псионы, сильные и все излучают агрессию, направленную против меня. Так как я эмпат, по легенде, то и буду отыгрывать этот вариант.

— Привет всем, — сказал я, проходя в центр столовой и усаживаясь на стул. Падать на пол с положения стоя, я не хотел, а это точно придётся сделать, чтобы не спалиться и не раскрыть свои способности. Одновременно с этим, выпускаю ауру доброжелательности, не очень сильную, в рамках моих заявленных способностей, сконцентрировав её на женском коллективе.

— Встань, когда собираешься говорить с будущей элитой Империи, — произнёс самый старший парень.

— Зачем? Вот станешь элитой, тогда и обсудим, стоит мне разговаривать с тобой стоя или сидя. Ты ещё даже обучение не закончил, а уже мнишь себя невесть кем, — спокойно ответил я, направив весь импульс враждебности на него.

Говоривший сразу налился краской, от ненависти ко мне, и я тут же почувствовал сильнейшую боль, после чего дождался момента, когда он полез в мои воспоминания и отключил сознание,а моё тело рухнуло на пол, при этом неудачно ударившись подбородком об угол стола и, вероятно, сломав себе челюсть. Вот хотел как лучше, а вышло совершенно неудачно, но, может, оно и к лучшему, так, как когда очнулся, обнаружил себя в медицинской капсуле.

Мой план в принципе, сработал удачно, про всеобщее приветствие мне рассказала Лара. Чтобы избежать унижения и издевательств, придумал такую систему, когда от большого ментального давления, я буду терять сознание. Это, конечно, вызовет определённые вопросы, но как вариант, вполне вписывается в мой план. Главная угроза для меня, это дикий псион, выращенный специально для одной только работы, внушения верности Императору. К нему придётся искать особый подход и затягивать с этим не стоит.

Капсула сигнализировала о моём пробуждении, и когда крышка открылась, меня встретил Второй.

— Девяностый, как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Вроде неплохо, голова только немного побаливает, но боль странная, такой я раньше не испытывал, — ответил ему, осматриваясь, ведь этот медицинский бокс, куда я попал, больше напоминал лабораторию, и что делали во время моего бессознательного состояния, я не знаю.

— Что случилось, ты помнишь?

— Зашёл в столовую, начал разговор, потом сильная головная боль, и вот я тут.

— Вероятно, у тебя такая защитная реакция организма на псионическое воздействие, не скажу, что это хорошо, но и сказать, что плохо, тоже нельзя. Ты смог избежать проверки, которую устраивают новичкам, поэтому больше бояться тебе нечему. Сейчас одевайся и направляйся на учёбу, тебя там уже ждут, — сказал Второй и вышел из бокса.

Достав из ящика в капсуле свой интерком и вещи, оделся, после чего отправился по нарисованному виртуальному маршруту в класс, где предстоит учиться.

— Разрешите? — спросил я, войдя в класс, где отсутствовала мебель, а четыре десятка учеников сидела на матах, закрыв глаза.

— Девяностый? Проходи, садись в самом конце, я объясню, что нужно делать, — раздался голос в моей голове.

Осмотревшись, я не увидел никого кроме учеников, и, пожав плечами, прошёл в конец зала, усевшись на один из матов, в стороне от остальных.

— Закрой глаза и попробуй определить, где я нахожусь, — раздался тот же голос.

— Вы сидите в первом ряду, вторым справа, — ответил я, мысленно.

— Неплохо, как определил?

— Эмоции, только у вас, они очень сильно отличаются, и вы не пытаетесь выполнить какое-то задание, поэтому ваши эмоции, практически нейтральны, по сравнению с остальными.

— Хорошо, тогда следующее задание. Раз ты эмпат, попробуй сделать так, чтобы кто-то из присутствующих заплакал, посмотрим, на что ты способен.

Сосредоточившись, выбрал своей жертвой парня. Решившего напасть на меня в столовой, он легко поддаётся внушению моей эмпатии, да и нужно ему отомстить за мои травмы. Внушение эмоций прошло очень просто, он был настолько увлечён, что даже не заметил. Как его злость. Перешла в уныние, безнадёгу и отчаяние, а после этого он расплакался как ребёнок. На это даже обратили внимание окружающие, за что их тут же наказал учитель, было видно, как они дёрнулись от сильного ментального удара.

— Хорошо, а теперь попробуй внушить это же чувство всему классу, только учти, что теперь они знают о твоих способностях и так просто не получится, — раздалась команда в голове.

Общение ментально было для меня довольно необычно, и я каждый раз напрягался, боясь, что моя защита оказалась взломана. Задача теперь выглядела непростой, для уровня моего аватара, только вот мне самому стало интересно, как решить эту головоломку. Выбор был начать обрабатывать по одному или всех разом, и я решил поступить по-другому, вызвать у всего класса радостные эмоции, а потом попробовать резко выдать отрицательные и чередовать так много раз.

Эффект неожиданности сейчас отсутствовал, поэтому я стал ломиться прямо в сознание, напитывая их эмоции положительным полем, а потом резко поменял вектор. Вначале всё шло с огромным трудом, но постепенно у меня стало получаться. Не знаю, какое у них было задание, но отвечать мне они не пытались, только защищаясь. Четыре человека оказались совершенно невосприимчивы к моему воздействию, зато остальных стало трясти от резкой смены эмоций, некоторые стали то хихикать, то всплакивать, пока большая часть не стала повторять за остальными. Только четверо сдерживали все мои попытки повлиять на их чувства и никак не реагировали на мои усилия.