Искры из глаз - Серова Марина Сергеевна - Страница 38

Однако, когда показался мой «Фольксваген», я увидела возле него человек пять подростков, которые пытались вскрыть двери машины. Совсем обнаглели! Среди бела дня пытаются раздеть мой автомобиль!

— Минуточку! — Я оставила Галину и бросилась вперед с криком. — Эй! А ну, отойдите от машины!

Двое из подростков бросились бежать, но трое, по всей видимости, самых наглых, остались стоять на месте.

— Мы ничего не делаем, просто смотрим, — нахально ухмыльнулся парень лет четырнадцати с огромной щелью между двумя верхними передними зубами.

Я оттолкнула его от машины. Дверца уже была открыта.

— Просто смотрим? Ты меня за дурочку считаешь?

— А чем ты докажешь?

Я приблизила свое лицо к наглецу и произнесла:

— Доказывать я ничего не собираюсь, ты, придурок малолетний.

Рот парнишки захлопнулся, потому что он стиснул зубы и замахнулся на меня грязным кулаком.

Я перехватила его руку и завела наглецу за спину. Он тут же заныл противным гнусавым голосом:

— Больно… Пусти…

Я отпустила парня. Тот ухватился за плечо и стал орать:

— Тебе конец! Ты, тварь…

Я пнула его ногой под зад.

— Пшел вон, козел мелкий! Ну…

Мальчишка поплелся прочь, остальные двое, такие же противные, как и первый, последовали за ним.

Осторожно приблизилась Галина.

— Чего они хотели? — спросила она.

— Покататься, наверное. Но не будем отвлекаться. Прошу в седло!

Мы сели в машину, и я запустила двигатель. Но прежде чем тронуться с места, я обошла вокруг «Фольксвагена», чтобы убедиться в том, что эти мелкие хулиганы не учудили еще что-нибудь. Они могли проткнуть колеса, подставить гвозди с той и другой стороны, разбить стекла. Все вроде бы было хорошо. Я села за руль и вырулила на проезжую часть.

— Рассказывай, — произнесла я, когда мы выехали на дорогу.

— Что рассказывать?

— Все по порядку. Как ты оказалась в руках бандитов?

— До смешного просто: я вышла из дома, а они подскочили, ухватили под руки и втолкнули меня в машину.

— Машина где стояла?

— Во дворе дома.

— Откуда они узнали о том, что ты живешь именно там?

— Не знаю.

— Зато я знаю. Они вычислили номер моего телефона, установив подслушивающее устройство.

— Не может быть!

— Вот и представь себе. А теперь я хочу послушать историю о том, как тебе в голову пришла мысль выйти из дома без моего разрешения.

Галина долго сопела, признаваясь этим в совершенной глупости. Затем начала исповедоваться.

— Мне нужно было встретиться с ним.

— Зачем?

— Нужно.

Галина отвернула голову.

— А мне нужно знать ответы на мои вопросы. Понимаешь? Я должна обеспечить твою безопасность. И когда я уже сделала это наполовину, ты выкидываешь такие коленца, что мне становится стыдно за тебя! Конечно, я тоже виновата в том, что нас рассекретили. Мой звонок домой подсказал бандитам адрес. Но это еще полбеды! Я бы на пушечный выстрел не подпустила посторонних к своему жилищу, никто бы к тебе пальцем не прикоснулся! Ладно, дело сделано. Будем считать, что все в прошлом. Теперь признайся, у вас любовь?

Галина долго не отвечала, а я не торопила ее. Наконец она тихо произнесла:

— Да.

Для меня это было неприятным сообщением. Не хочется говорить, но у меня появилось брезгливое чувство. Умирает молодой муж, страдающий сердечной болезнью, а его друг заводит шашни с его женой. Причем это чувство взаимно.

У меня даже появилась неприятная мыслишка: а не было ли совершено убийство, чтобы двоим людям соединиться друг с другом? Но потом я ее отбросила. Чтобы уйти от одного человека у другому, достаточно тривиального развода.

Чтобы убить человека, нужны мотив, орудие убийства и возможность совершить преступление. Допустим, есть мотив. Хотя и притянутый за уши. Но орудия убийства нет — человек умирает от сердечного приступа. Возможности тоже нет. Короче, полный облом.

Я решила больше не задавать вопросов, хотя мне было интересно, когда завертелись карусели — до кончины Михаила Кузнецова или после? Ладно, выясним, если на то будет воля всевышнего.

Запиликал мой сотовый телефон.

— Алло?

— Слушай, Евгения! — Я услышала голос Николая Симонова. — Прихожу на обед, а в квартиру лезет какой-то старый хрен.

— Кто? Олег Петрович Панин?! — крикнула я. — Небольшого роста, весь седой, благообразная внешность?

— Нет, твое описание не подходит. Он похож на уголовника. Морда красная, глаза блеклые. Стрижка крутая.

— Не выпускай его, я еду!

Глава 13

— Что случилось? — спросила Галина.

— В твою квартиру постоянно лезут непрошеные гости. Первым был Панин со товарищи. Потом Вадим. А теперь еще кто-то, кого я не знаю.

— Господи, когда только закончится этот кошмар?

Мы приехали на Артиллерийскую улицу. Ничего страшного: пока я рядом, Галина в безопасности. Мы поднялись на шестой этаж и позвонили в дверь.

Я бы удивилась, если бы дверь открыл кто-то другой, а не Николай.

— Привет! — воскликнул Симонов, представая перед нами. — Слушай, не квартира, а проходной двор какой-то…

— Тише, — шикнула я, — со мной хозяйка.

— Молчу, — осекся Николай. — Прошу пройти.

Я познакомила Галину и милиционера друг с другом.

— Здравствуйте, — улыбнулась моя клиентка.

— Весьма рад, — засиял Симонов. — Весьма. Вы извините, но я приглядываю за вашей жилой площадью. В свободное от работы время, конечно. Вы не возражаете?

— Что вы, — чуть ли не пела Галина, строя ему глазки.

Я прокашлялась. Новоявленные голубки оторвались друг от друга и обратили внимание на меня.

— Где нарушитель границы? Снова на кухне? — усмехнулась я.

— Где же еще их собирать, на балконе, что ли? — недоумевал Симонов.

На кухонном табурете с руками за спиной и наручниками на запястьях тосковал не кто иной, как… дядя Вова.

Его красное лицо в морщинах резко контрастировало с белоснежной кухонной мебелью.

— Кто это? — пискнула Галина.

— Дядя жениха бывшей коллеги твоего мужа. Не будем вдаваться в подробности, это очень сложно.

Дядя Вова подал голос:

— Слышь, телка! Что за дела? Пусть этот мент снимет браслеты.

— Спешим и падаем, — произнесла я. — Слушай, дядя! Я же предупредила тебя вчера, чтобы ты не совался сюда. Розовые шипы в заднице отбили твою память?

— Пошла ты… — Дядя Вова начал брызгать слюной. — Я тебя в гробу видал!

Ну и так далее.

Я недолго послушала его вопли, а затем перебила:

— В гробу меня хотели видеть многие, но до сих пор я жива и здравствую, старый ты козел. Приключений захотел на старости лет? — Я посмотрела на Симонова: — Как он попал сюда?

— Известно как, с помощью отмычек. Сначала он позвонил в дверь, я не ответил. Затем слышу — замок проворачивается. Я — в укрытие, а он заходит. Пришлось брать. Пытался сопротивляться, достать финку, но не успел. Ты хоть объясни, кто он такой.

— Долгая история, — сказала я. — Этот человек думал, что в квартире хранятся десять тысяч долларов.

— Ого! — причмокнул Николай. — А они здесь действительно хранятся?

— Конечно, нет, — произнесла я. — Деньги сейчас гуляют неизвестно где.

— И нам надо срочно их найти, — пояснила Галина, — это долг моего покойного мужа.

Я повернулась к пленнику.

— Так что, дядя Вова, зря ты лез в квартиру. Ничего здесь нет, кроме надежной охраны. Лопухнулся ты, старый уголовник.

Дядя Вова принялся проклинать всех подряд, но больше всего выражений досталось на долю племянника, его бабы и собственной жадности.

— Ну, что будем с ним делать? — спросил Симонов. — Вызываем группу?

— Сам-то что думаешь по этому поводу?

— Вам решать. Квартира Галины, пусть думает, что делать с вором.

— Я ничего не взял! — воскликнул дядя Вова.

— Конечно, потому что твою попытку пресекли на корню. Хорошо, что квартира под охраной.

— Барахло меня не интересует, — сказал пленник. — Вот десять кусков были бы хорошим кушем. Но раз денег здесь нет, то и состава преступления нет.