Истребитель некромантов. Том 1 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 55

Линда кивнула, и они разошлись. Ефим пошел в комнату Андрея.

*****

Я повернул голову и посмотрел на Ефима. И я бережно держал в руках письма бабы Мани.

— Почему это должна была быть она? Почему все, о ком я забочусь, страдают из-за меня? — Спросил я.

Ефим ничего не ответил, только одарил меня понимающим взглядом.

— Андрей, я знаю, что ты сейчас чувствуешь и искренне сожалею о твоей потере. Цени каждое мгновение, проведенное с ней.

Слова Ефима вызвали у меня очередной приступ, но я понимающе кивнул и еще крепче сжал письма в руках. Ефим открыл рот, чтобы продолжить, но передумал. Он уже сказал достаточно, и дальнейшее могло только заставить меня чувствовать себя еще хуже, чем я уже чувствовал.

Мы стояли целый час с Ефимом на балконе. Только время могло залечить рану. И я знал, кто может дать мне больше информации о нападавших. Кажется, всё это как-то связано с Маркусом и наемными убийцами.

*****

После ужина я, наконец, уединился в своей спальне. И попросил Маркуса рассказать мне подробнее обо всех членах гильдии. Желательно сначала с дворян. И тогда он рассказал мне больше о загадочном Феликсе Белозерове.

— Это будет немного долгая история, так что устраивайся поудобнее, — сказал мне Маркус.

— Почему бы нам просто не поговорить у озера? — предложил я.

— Отличная идея. Ложись, — приказал Маркус.

Тогда я устроился на кровати. Мои плечи расслабились, а мир вокруг меня стал размываться.

Через минуту, я оказался в «пространственном убежище.»

Маркус, как всегда, сидел на берегу. Его волосы были приглажены назад, лицо скрыто шарфом. В его глазах светилось напряжение.

— Рад видеть тебя здесь, — приветствовал он меня, когда я сел напротив.

— Итак, Феликс Белозеров IV, — начал он. — Мать Феликса преподавала в столичной Академии, — продолжил он.

— Так это боевой маг? — спросил я.

— Нет, но он имеет некоторое понимание в магии. Его мать хотела, чтобы он пошел по ее стопам. Но он не смог пройти испытание, — ответил Маркус.

— Тогда он пошел другим путем...., — предположил я.

— Феликс рано присоединился к «Принцам Тени», но он сделал это уникальным образом. Он сначала собрал небольшую группу наемников и головорезов. Эти люди были его постоянной охраной, сопровождая его повсюду, — рассказывал Маркус, делясь подробностями о необычном пути Феликса.

Я хотел что-то спросить об этом, но решил промолчать.

— Шестнадцать баронов — это серьезное препятствие на пути к Феликсу. Если бы мы составляли список целей, Феликс, наверное, не стоял бы на первом месте. Первой, вероятно, была бы Хильда — у нее мой меч. И она, как любовница Казимира, может знать больше о его планах. Но мы пока гадаем. Но, возможно, у нас есть решение.

— Какое? — спросил я.

— Феликса не интересуют женщины, и у него нет наследников. Он обещал баронам, что если они погибнут на службе, он позаботится об их потомстве. Для мужчин это большое преимущество — знать, что их ребенок может стать наследником одного из самых богатых домов в империи.

— Как это знание может нам помочь?

— Если бы я составил список целей, то Феликс был бы, вероятно, пятнадцатым или шестнадцатым, почти последним. Это может быть связано с его паранойей, которую мы можем использовать в своих интересах.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда другие умрут, Феликс начнет сомневаться в лояльности баронов. Он станет параноиком, и это может сработать в нашу пользу. Возможно, нам даже не потребуется наносить по нему удар. Страх может быть сильнее, чем меч. Я думаю, что он будет вторым или третьим в списке.

— Это твой список. Я еще не согласился с этим, — возразил я глядя, на Маркуса.

— Ты изменишь свое мнение, когда я скажу, что они виновны в смерти семьи Галицыных. Я уверен в этом. Без Феликса и баронов они станут более уязвимыми.

— Как?

— Представь: Степана легко убить. У него нет ни силы, ни боевого опыта.

— Я все еще не могу поверить, что ты серьезно настроен.

— После него упадет Хильда, мастер оружия и ценительница вина. А ты умеешь управлять магией и поможет нам в бою с ней. Поговорим о деталях позже. Следующими, вероятно, будут Зинко и Генрих «Гора». Именно тогда начнется мятеж среди баронов. Нам нужен хаос, я не хочу, чтобы они умерли без мучений.

— Маркус, ты действительно всё продумал, верно?

— Просто доверься мне. У меня было много времени, чтобы всё обдумать.

*****

На следующее утро я проснулся. Затем сразу вспомнил вчерашние события.

Мне нужно стать сильнее, если я хочу отомстить. Маг четвертого ранга легко бы уничтожил меня сейчас. Поэтому я решил стать сильным, и как можно быстрее. И это не только из-за мести. То, что я был членом семьи Галицына, вызывает у меня некоторые смутные воспоминания.

Что же это могло значить? Я был лишь членом семьи? Если слова Галицына правда, это открывает больше вопросов, чем я могу себе представить. Ефим обещал, что Галицын вернется в академию, как только разрешится вопрос с нападением.

Мне оставалось только ждать его возвращения, чтобы наконец получить ответы. В то время как я ждал, каждое мгновение моей жизни было посвящено тренировкам.

Я всегда был против убийства невинных, случайного или преднамеренного. И это не изменится. Но только невинных. Но несмотря на все это, сейчас я полон решимости обрести силу. Мне нужна власть, чтобы добиться успеха. Насилие порождает власть и никак иначе.

Пока Галицын не вернется, я буду тренироваться, стремясь стать сильнее. Моя жажда мести и горе — мощные мотиваторы, и я использую их в своих целях. Но это не легко.

Мой разум был глубоко поглощен, так что я даже не заметил, как кто-то постучал в дверь. Оказалось, что это был Ефим.

Вздохнув, он нахмурил лоб:

— Галицын вернулся. Мы можем пойти прямо сейчас, если ты... — Его речь была прервана, когда я встал, надел рубашку и направился к двери.

Ефим быстро последовал за мной и догнал, прежде чем я покинул комнату, направившись в зал.

Я ворвался в комнату и подошел к нему. Галицын стоял у окна, взирая на горы. Рядом находилась Линда, ее рука нежно лежала на рукояти меча.

— Хорошо, Галицын, пришло время тебе дать мне несколько ответов! Что ты имел в виду, говоря, что мы семья? — Я держался смело, несмотря на то, что Галицын смотрел на меня свысока.