Безумный зов небес (СИ) - Евтушенко Сергей Георгиевич - Страница 63

Красная клетка мигнула и исчезла, переместившись на другую часть поля. Обломок даже на подумал убить кого-то на ней, и теперь задыхался от количества врагов. В последней отчаянной попытке удлинённый «Коготь» прочертил пламенеющий полукруг, испепелив за один удар шесть или семь «приставов», но это нам не помогло. Десятки ледяных когтей впились в меня, буквально разрывая на части.

Худшее из возможных шоу для просмотра, не рекомендую никому. 0 из 10.

«ВЫ ПОГИБЛИ».

Глава двадцать третья

— Я. Видел всё.

Старая добрая пещера Сердца, некогда темница, а теперь практически родной дом. Старый добрый Кёльколиуке, который заговорил сразу, как только я открыл глаза после перерождения.

— Всё, что происходило в последней «комнате» или вообще всё?

— Вообще. Всё.

Вот и верь после этого богам на слово, даже доброжелательно настроенным. Впрочем, Кёльколиуке был не простым духом, а сменившим место жительства — возможно, это сыграло свою роль. Выходит, бедный дух-хранитель оказался вынужден молча наблюдать за моими злоключениями в последние пару суток, без возможности помочь или дать совет.

— Ты как, в порядке?

— Я. Да. А ты?

— Бывало и лучше.

Я ошибся, потерял контроль и в итоге довольно глупо погиб. И хрен бы с ним, но время, затраченное на возрождение, мне никто не вернёт, а впереди ещё целый новый Путь, чтобы добраться до Церкви. Иной дороги в Обитель никто не придумал.

Придётся признать, пока что Санитарий уделывает меня всухую.

— Догадался? — проскрипел Кёльколиуке, и я, задумавшись, не сразу обратил на это внимание.

— Прости, что?

— Догадался? — терпеливо повторил он. — Кто бог. Второй комнаты.

— Думаю, да. Если сложить одно с другим…

— Не. Говори, — вдруг перебил меня он. — Заранее.

— Почему?

— Плохая. Примета.

Странно, но духу-хранителю возрастом в сотни лет было явно виднее. Значит, буду уже называть на месте, когда доберусь до «жильца». Испытания в «комнатах» безумных богов напоминали игры Изнанки больше, чем хотелось бы, только без порталов и возвращаться туда было гораздо дольше.

— Кстати, ты в «Сотню» играть умеешь?

— На уровне. Любителя.

Набор обычных дел перед новым Путём не изменился. Пройтись туда-сюда, чтобы размяться после возрождения. Напиться воды из родника и заново наполнить бурдюк из шкуры мантикоры. Осмотреться. Мой новообретённый статус «посланника» никак не отразился на пещере, на стенах и постаменте Сердца не проступили письмена, адресованные старым богам, забывшим своё лицо. Но гнев и обида от поражения странным образом стихли, почти как в Церкви Спокойствия, а на их месте начал формироваться пока ещё нечёткий план.

Я достал из-за пазухи обломок из чёрного дерева — сейчас он был холодным и равнодушным, словно не признающим свою вину в произошедшем. Что если оставить его здесь, глубоко под землёй, в самом отдалённом и защищённом месте мира, где он точно не сможет причинить никому вреда?

Будто услышав мои мысли, деревяшка в моей руке тревожно потеплела, и я тяжело вздохнул. Нет, это было бы слишком просто, а в таком деликатном вопросе нет простых ответов. Это часть моего самого первого оружия, окроплённое кровью одной из самых могущественных фигур в мире. Это фактически часть меня, и именно поэтому обломок имеет надо мной власть. Нельзя просто отказаться от него, но и нельзя больше позволять ему брать контроль. Возможно, существует третий вариант, о котором когда-то говорил Насиф.

— Как думаешь, в Обители кто-нибудь умеет ковать оружие?

— Есть только один. Способ узнать.

Я шагнул в сиреневую рябь портала Пути как не подготовившийся студент, входящий в аудиторию к экзаменатору, с пустой головой и нехорошим предчувствием. Возможно, если бы я взял специализацию на тенях, с каждым разом Путь становился бы всё легче, а Изнанка в итоге стала бы ещё одним убежищем. Но история не терпит сослагательного наклонения, и пиромант-чужак, идущий Путём теней, остаётся для них чужаком.

Мой единственный выход наружу. Единственный способ переместиться на далёкое расстояние, чтобы спасти тех, кто мне дорог. А в данном случае — ещё и надежду целого мира, за жалкие оставшиеся несколько дней. Мне ни в коем случае нельзя умирать на этом Пути, мне нельзя допускать ошибок. Если я не успею…

Теневой перенос сбил меня с мысли, закрутил и вытащил из пространства, целиком погружая в себя. Когда я открыл глаза, то уже находился в Изнанке, в привычной куртке и джинсах, «подаренных» мне тенями ещё с первого Пути в Сайлент Хилл. К слову о нём, я стоял посреди тропинки то ли парка, то ли буйно разросшегося сада, утопающего в густом тумане. Где-то далеко над головой щебетали птицы, в траве и кустах слышался гул насекомых. Это место разительно отличалось от всего того, с чем я сталкивался ранее, оно не казалось ни подозрительным, ни опасным. Может, в этом и был подвох?

Я осторожно пошёл вперёд, пытаясь не упустить сигнал от интуиции, но того не последовало. Тёплый летний вечер для приятной прогулки по саду, да и только. Через пару десятков шагов тропинка сделала поворот, и впереди мелькнул сиреневый отблеск — портал.

Никаких чудовищ. Никаких ловушек. Никаких катастроф. Никаких попыток искалечить меня, убить и высосать мою душу через трубочку просто чтобы развлечься. Пять минут приятной прогулки — и всё?

Нет, не то, что бы я жаловался, просто как-то непривычно.

Метрах в десяти от портала моё плечо зацепила ветка шиповника — и я инстинктивно дёрнулся, ожидая худшего. Но это действительно была всего лишь ветка, только с насаженным на неё листком бумаги. Сняв его и перевернув, я обнаружил на обратной стороне три нарисованных вертикальных палочки, одна из которых была перечёркнута. Чтобы расшифровать это нехитрое послание мне понадобилось несколько очень долгих секунд.

— Три… прохода? — неуверенно спросил я, обращаясь в пространство. — Без испытаний? Пока я не спасу Эми?

Птицы и насекомые на миг смолкли, а затем возобновили пение и гул. По всей видимости, это означало «да».

Отвесив низкий поклон в знак благодарности, я вошёл в сиреневый портал, покидая Изнанку, которая только что сделала мне поистине царский подарок.

— Юки, слева! Слева прут, прикрывай!

Медвежий рёв оглушил мои неподготовленные уши, а вслед за ним подоспели остальные звуки битвы — свист и лязг оружия, крики боли. Контраст с умиротворением, в которое меня ненадолго погрузила Изнанка, был столь силён, что на пару секунд я вообще не соображал, что происходит.

Церковь Спокойствия атаковали. В это было сложно поверить — храм стоял на вершине скалы в забытой людьми глухомани столетиями, а тут всё кардинально изменилось за какие-то пару суток.

Церковь Спокойствия штурмовали. Я бы мог понять, если бы локацию вычислил Орден и послал отряд зачистки — событие неприятное, но в рамках базовой логики. Но камень вокруг храма усеивали трупы гулей и куски полуразложившихся тел зомби, что мягко говоря не намекало на участие инквизиции, да и Железной Империи в целом.

Церковь Спокойствия обороняли — гильдия «Сердце мира» в неполном составе, но от того не менее горячо. Уилл, Юки и Маэстус втроём сдерживали натиск десятков тварей, что лезли и лезли из-за края скалы. У них отлично получалось, но эта картина вызывала гораздо больше вопросов, чем давала ответов. Это безумие случилось из-за того, что я активировал древний магический лифт и разворошил гнездо гулей? А затем что, подключилась ГГК и решила, что для красоты надо подкинуть ещё и нежити? И вся эта дрянь лезла на склон горы, а затем ещё и на почти неприступную скалу⁈ Этого не могло быть, поскольку не могло быть никогда. Но это происходило прямо на моих глазах.

— Кто-нибудь, дальний угол! — рявкнул Уилл, снося башку очередному зомби, и я увидел, как метрах в тридцати от моих друзей наметился новый прорыв — стайка из четырёх гулей смогла незамеченной подобраться поближе к Церкви. К моему изумлению, в руках трупоеды сжимали булыжники, которые тут же полетели в сторону пока ещё целых окон храма.