Безумный зов небес (СИ) - Евтушенко Сергей Георгиевич - Страница 36

Вот так, значит, да? Превращаешься, Макс, в того игрока… чужака, то есть, который просто кидает кубики и надеется на лучшее? А как же преодоление испытаний собственными силами, настойчивостью и умом? Как же челлендж и превозмогание? Как же…

Я влил оставшиеся три очка в удачу, дотянув её до красивого числа «15» и закрыл экран персонажа.

Глава четырнадцатая

Холод навалился на меня со всех сторон, неожиданно и злобно, кусая за лицо и быстро забираясь под отнюдь не толстые джинсы. Я с удивлением выдохнул, наблюдая за образовавшимся облачком пара и застегнул кожаную куртку до самого горла. Стало немного теплее, но лишь немного.

Пожалуй, из всех Путей начало этого выглядело наиболее… обычно. Да, было очень холодно, а я стоял чуть ли не по колени в глубоком снегу, но это скорее касалось дискомфорта, чем настоящего ужаса. Зимний лесной пейзаж, раскинувшийся впереди, был слегка мрачным, но также удивительно красивым в лучах закатного солнца.

Вот бы ещё шапку, чтобы уши не мёрзли. И толстые варежки. И кальсоны под джинсы. Ладно, холод оставался нешуточным фактором, который не стоило игнорировать. Сжав зубы и трясясь, как осиновый лист, я зашагал сквозь сугробы вдоль заснеженных деревьев. Прежде чем углубляться в лес, разведаю округу и хотя бы попытаюсь согреться в движении.

Спустя полчаса блужданий вдоль границы леса я понял три вещи. Первая — тени не очень заморачивались с сеттингом. Я буквально только что провёл несколько дней, шатаясь по лесам, и что я получаю, встав на Путь? Правильно, ещё один лес.

Вторая — тени поленились придать этому испытанию правдоподобности и тупо оградили лес с двух сторон непреодолимыми провалами прямиком из Сайлент Хилла. Назад пути тоже не было — крутой склон, для надёжности покрытый льдом. Если бы я очень заупрямился, то, пожалуй, смог бы придумать способ забраться, но какой смысл? Портал на выход явно ждал меня на другой стороне чащи.

И наконец, третья — смерть от холода здесь явно была реальна и до неё мне оставалось минут десять от силы. Я почти не чувствовал своих пальцев и ушей, идти было всё тяжелее с каждым шагом. Разведка далась мне дорогой ценой.

— Нэсс, — выдохнул я вместе с очередным облаком пара. — Нужна п-помощь.

Моя теневая спутница грациозно вышла из-за ствола ближайшей сосны, будто ждала там всё это время. Ни одна из её шести когтистых лап не проваливалась в снег даже на сантиметр, хотя следы она всё же оставляла. Как и в случае с другими Путями, тварь теней чувствовала себя как рыба в воде, и холод её совершенно не волновал.

— Д-должен согреться, — стараясь не слишком сильно стучать зубами, объяснил я. — Или с-смерть.

Нэсс посмотрела на меня с некоторой тревогой, развернулась и направилась в лес. Я пошёл за ней — заметно медленней, с трудом вытаскивая ноги из снежного плена и тут же погружая их в новый плен. Я не любил зиму даже в лучшие времена, на Земле, когда одевался по погоде и особо не выбирался за город. Так что несмотря на незамысловатость сеттинга, тени хорошо знали, в какое больное место меня ткнуть.

Минуты тянулись, снег под ногами скрипел и забивался в кроссовки. Теперь чувствительность начали терять ноги. На пару секунд в моих глазах ощутимо потемнело, но мне удалось остаться в сознании, облокотившись на ближайший древесный ствол. Когда я в следующий раз поднял голову, передо мной маячило что-то, напоминающее небольшой деревянный дом. Нэсс сидела у порога, нетерпеливо помахивая щупальцами, пока я ковылял оставшиеся двадцать метров до входа.

Заперто. Разумеется, заперто. Просто моё везение, несмотря на недавно вкачанную удачу.

Пара неловких ударов плечом в дверь результата не принесла, разве что считать ноющее плечо за результат. Нэсс даже не стала пытаться — её методы не предполагали таранные атаки. Кое-как обойдя дом по периметру, я обнаружил, что два окна закрыты крепкими ставнями, но в третьем оказалось стекло, пусть и довольно толстое. Обмотанным курткой кулаком пробить его не удалось, пришлось потратить ещё пять минут на поиски под снегом булыжника подходящих размеров. Стекло разбилось с отвратительным оглушительным звуком, и дом теперь взирал на меня единственной пустой глазницей.

Ещё пять минут, чтобы вынуть острые куски стекла из рамы — не хватало распороть себе кожу и истекать кровью вдобавок к обморожению. Таким образом внутрь я попал уже в состоянии куска мяса, которое забыли в морозилке перед отпуском, и теперь непонятно — готовить его или выбрасывать. Кажется, упав на грязный дощатый пол, я всё же отключился, но пришёл в себя, когда Нэсс приземлилась рядом и толкнула меня носом в лицо.

— Да не сплю я, не сплю, — проворчал я, с трудом поднимаясь на ноги.

Интерьер комнаты заброшенной хижины в лесу выглядел именно так, как его могли бы изобразить в бюджетном фильме ужасов. Спальня, где в последний раз спали лет двадцать назад. Треснувшая пополам кровать с полусгнившими остатками постельного белья, рядом на тумбочке — лампа с оборванным шнуром. Беспорядочно разбросанные на полу древние журналы, несколько брошенных игрушек вроде безголовых солдатиков и плюшевого медведя без задней лапы. Меня поражала любовь теней к подобным помещениям. Нет чтобы хоть раз закинуть меня куда-то, где всё будет чистым, новым, красивым и тёплым, а не утопающем в пыли и мусоре! Единственный плюс этого пристанища уныния и тлена — здесь было не так холодно, как снаружи.

Кряхтя и осторожно растирая заледеневшие руки, я толкнул приоткрытую дверь и вышел в комнату побольше, что служила одновременно кухней и гостиной. Свет едва пробивался из щелей в ставнях, но его кое-как хватало, чтобы осмотреться. В одной половине помещения — холодильник с оторванной дверцей, плита, ржавая раковина и пара кухонных шкафов. В другой — продавленный диван с разбитым телевизором напротив, обеденный стол и пара стульев, на удивление целых. Но главное — настоящий камин, пусть и затянутый пыльной паутиной. У меня ушло полминуты на то, чтобы его очистить и убедиться — ни спичек, ни растопки, ни дров к камину не прилагалось. Внутри лежала только кучка грязного снега.

— Представляешь, какое свинство? — обратился я к Нэсс, которая склонила голову на бок, неодобрительно рассматривая останки телевизора. — Даже зажигалки гостям не оставили. Придётся справляться своими силами.

Своих сил оставалось с гулькин нос, безотказный «Язык саламандры» в Изнанке был недоступен, а как добывать огонь трением, я имел очень смутное представление. И всё-таки, появилась робкая надежда не откинуться от холода в первый же заход на этом Пути, и я твёрдо намеревался воплотить её в жизнь. На растопку пошла набивка из плюшевого мишки, один из стульев был торжественно посвящён в поленья и разбит на куски. Осталось как-то добыть огонь, сущая ерунда. Если повезёт, в одном из кухонных шкафов заваляется хотя бы пара спичек или электрическая фиговина с искрой для зажигания газовой плиты…

Ни спичек, ни электрической фиговины шкафы мне не подарили. Первый оказался пуст. Зато во втором обнаружился другой хорошо знакомый шкафчик, с тремя картами разной «масти».

Я тупо уставился на них, пока до меня не дошло.

— Видишь, что холод делает с мозгами, Нэсс? Я почти забыл, где нахожусь.

Нэсс посмотрела в ответ с отчётливой укоризной.

Система ключей и карт, работающая для любого испытания Изнанки, начиная с самого первого, никуда не делась. Хочешь открыть что-то? Используй ключ. Где взять ключ? Да где угодно, иногда на виду, иногда надо повозиться, чтобы поискать. Нет времени на поиски? Твои проблемы, дорогой, ты у нас бессмертный, в следующий раз справишься лучше. Дверь мне удалось обойти, а вот шкафчик с картами был неуязвим для любых хитростей. Что у нас там, кстати?

Щит — какая-то защита. На уровне с метро я из такой карты вытащил бронежилет.

Огонёк — что угодно, связанное со светом или огнём. Обычная версия на уровне Сайлент Хилла дала мне фонарик, «золотая» в метро — огнемёт.