Последний Страж. Том 3 (СИ) - Кун Антон - Страница 26

Лодка двигалась короткими толчками, но довольно-таки быстро. По скорости сравнимо с моторкой. И мы уже довольно далеко удалились от моего дома. Но плыть нам нужно было ещё дальше.

Федя молчал. Он был задумчив, а лицо его — светлое.

Я не мешал ему. И хотя у меня было много вопросов, но не на все из них Федя сможет мне ответить. Так что, он думал о своём, а я — о своём.

И мысли мои всё чаще и чаще обращались к герцогу Прядееву и к тем силам, которые стоят за ним.

Я ведь прекрасно понимал, что герцог Прядеев далеко не на вершине пищевой цепочки. Над ним явно кто-то есть. Кто-то более влиятельный. Вполне возможно тот, кто решает, на чьей земле будут открыты Проходы.

Взять того же великого князя Сергея Васильевича Краснова. Сколько было шума и пафоса, когда он приехал в Новосибирск. А ведь наверняка и над ним кто-то стоит, кто-то более высокий. Потому что тот, кто на самом верху, не поедет с инспекцией по регионам. Это сделают его заместители или порученцы.

Причём этот кто-то стоит даже выше, чем император! Иначе не смогли бы провернуть то, что произошло девять лет назад!

И при этом обычные люди ничего об этом человеке или организации не знают. Что говорит о могуществе и больших возможностях. И вот как мне на них выйти?

Пока в голову мне приходит только одна возможность: выходить в свет, заводить знакомства, становиться заметной фигурой. А для этого мне нужно, чтобы обо мне говорили.

Надо будет, когда вернусь, пригласить Аллу с Ольгой и Сергеем куда-нибудь в пафосное место, чтобы дать этим князьям и графьям тему для разговоров.

Князья и графья… Изначально это были действительно древние роды, для которых понятия чести и благородства не были пустым звуком. Но вот прошло всего девять лет. И многих родов уже в помине не осталось. А вместо них получили титулы совсем другие семьи. Вот и получается, что вроде общаешься с князем, в нём гонору выше крыши, а стоит чуть-чуть копнуть, и становится понятно, что кроме гонора и нахапаных богатств больше ничего нет.

Взять того же герцога Прядеева. Я лишил его трёх Складок, и сегодня лишу четвёртой. Во всяком случае, постараюсь лишить. К тому же мы обнесли его имение. То есть, мы лишили его богатства. Интересно, как это повлияет на его положение в обществе? Он всё так же будет вхож в знатные и богатые дома? Ведь что у него останется? История древнего рода? Нет у него такой истории!

Мои размышления прервал Фёдор. Он сказал:

— Раньше, когда я был человеком, у меня были жена и собака.

И у меня перед глазами сразу же встала картина, как он лежит рядом с кучей топляка до тех пор, пока собачники со своими питомцами не выходят на прогулку.

— Ты, наверное, любил поиграть со своей собакой? — предположил я.

— Да, — признался Федя. И в его голосе прозвучала такая тоска, что мне захотелось похлопать его по плечу или как-то приобнять что ли.

— Ты сильно скучаешь по ним? — спросил я.

Федя вздохнул. Он не ответил на мой вопрос, но ответ был очевиден. Вместо этого он произнёс:

— А твоя теневая мантия… Она…

Федя не договорил. Но я понял его. Да, Мария Рафовна мой питомец. И с ней можно играть. Наверное. Во всяком случае, у неё есть интеллект, и она реагирует не как монстр, а как разумное существо.

Мария Рафовна словно почувствовала, что мы говорим о ней. Она тут же высунула мордашку и уставилась на Федю.

А потом приползла к нему, достала из теневого кармана рыбину, положила рядом и снова уползла. Видимо, греться. Потому что вода в Обском море всё-таки прохладная. Особенно на глубине.

— Я так понимаю, что Мария Рафовна решила подбодрить тебя, чтобы ты не грустил, — с улыбкой сказал я.

Федя взял рыбину и сказал:

— Спасибо!

А потом скрылся за бортом.

Вскоре оттуда послышалось чавканье.

Я в первый момент опешил, но потом осознал: вряд ли Федя разжигает костёр и готовит себе пищу. Скорее всего он охотится и ест сырую рыбу. И хорошо, если только рыбу, а не монстров.

И мне снова захотелось как-то взбодрить его, показать, что он не один, что вокруг него есть люди, с которыми он может общаться.

А ещё в моей душе поднялась новая волна ненависти к герцогу Прядееву и ему подобным, кто ради своей выгоды вот так калечит судьбы людей.

Доев подарок теневой мантии, Федя снова взялся за борт лодки, и мы поплыли дальше.

До самого места Мария Рафовна больше не пряталась. Она выглядывала из-за моего плеча и играла с Федей в гляделки. Примерно так, как это делают маленькие дети.

Наконец, он остановился и сказал:

— Мы приплыли.

Я огляделся, в надежде увидеть Проход или хоть какой-то намёк на то, что он где-то неподалёку, но поверхность воды была гладкой, до берега далековато, да и пусто было на берегу.

Вот как раз пустой берег меня смутил больше всего, потому как я готовился, что мне придётся отбиваться от нападения прядеевских гвардейцев или действовать как-то с хитростью, но оказалось, что помех нет — ни самого герцога, ни его людей. Значит, герцог Прядеев где-то в другом месте. Интересно где?

Итак, помех не было. Даже местные монстры уплыли на пиршество, которое я для них нечаянно организовал. Можно приступать.

— Что, действуем как договаривались? — спросил я. — Ты приводишь кого-то из своих товарищей, а я пробую снять ошейник?

Федя кивнул и нырнул.

А я начал качать тьму в своём средоточии. Если тут столько товарищей Феди, сколько он сказал, то мне понадобится много тьмы, а ведь потом ещё Складку закрывать!

Я осознанно не называл людей, подвергшихся мутации, мутантами или монстрами. Они не виноваты, что с ними так обошлись.

Ждать пришлось недолго. Не успел я как следует разогреться, как над водой появилось две головы — рыжая Федина и ещё одна — чёрная.

Парень, приплывший с Федей, когда-то был азиатом, возможно, грузином.

— Вот, это Гио, — сказал Федя, знакомя меня со своим товарищем.

Мутация Гио пошла другим путём. У него не было щупалец, зато были плавники — на спине вдоль позвоночника. Ну и жабры, само собой. А когда он взялся за борт, я увидел перепонки между пальцев.

Ну и, конечно же, ошейник. Массивный и фонящий маной, как не знаю что.

Мне захотелось выматериться. Такой фон очень вреден для здоровья. Но если герцога не остановили мутации, то разве его будет волновать, что жизнь у этих мутантов будет не долгой и мучительной?

Глава 20

Внимательно осмотрев ошейник, я положил на него ладони с двух сторон. Идея заключалась в том, чтобы наполнить его тьмой, которая нейтрализует магию. И потом, когда станет безопасно, снять его.

Я видел, что просто так снять не получится, потому что там замкнуты контакты. И если их разомкнуть, то магия начнёт действовать, и скорее всего это убьёт человека.

Судя по тому, что ошейник всё ещё на Гио, мутанты знали об этом. Но сами нейтрализовать магию не могли.

Как нейтрализовали магию те, кто надел эту мерзость на мутантов, я не знаю. Возможно никак — ошейники просто никто не снимал. А возможно у них есть специальный ключ-размыкатель. Что ж, а у меня есть тьма!

Пустив стихию сразу с двух сторон, чтобы как можно быстрее подавить магию, я дождался отклика. Как обычно, тьма меня не подвела и вскоре застёжка стала безопасной.

Когда я только потянулся к застёжке, в глазах Гио вспыхнул страх и он отшатнулся от меня. Но потом справился со своими чувствами и доверился. И в награду я освободил его от рабского ошейника.

Надо было видеть лицо Гио, когда он осознал, что он теперь свободен.

Нет, Гио не начал прыгать от радости и плавать вокруг лодки кругами. Он просто заплакал. И я не осуждал его. Наоборот, я его очень хорошо понимал.

Надо отдать должное, Федя верил в меня и никаких сомнений не проявлял. Мне даже стало интересно, когда он так уверовал в мою силу? Но факт остаётся фактом.

— Дай ошейник мне, — попросил Федя. И когда я протянул ему его, Федя обратился к только что освобождённому товарищу: — Пойдём, брат Гио, принесём нашим хорошую весть!