Королевская кровь-12. Часть 2 (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 37

Их во главе отряда боевых магов встречал заспанный Александр, очень бодрый Алмаз Григорьевич и хмурый Черныш в темном ошейнике. Бермонт поздоровался за руку со всеми, кроме Черныша, и крайне уважительным взглядом окинул драконов. Те на берманов и короля-медведя тоже смотрели с почтительным любопытством.

— Выглядишь не очень, — честно сказал Александру Мартин.

— Зато ты красавчик за нас двоих, — невозмутимо ответил Алекс, и Мартин хохотнул. — Это ты Малыша не видел. Лежит себе бледный, истощавший, щеки ввалились, рыжую бороду отпустил.

— И лицо небось такое же высокомерное, как обычно, — проворчал Март. — Ладно, к бороде я привыкну. Пусть только вернется уже.

Алекс понимающе хлопнул его по плечу.

— Давай-ка я подкачаю тебе источники, — уже серьезно проговорил барон, вглядываясь в друга. — У меня сейчас и скорость восстановления больше.

Александр покачал головой.

— Не нужно, я на накопителях. Тебе резерв пригодится, Март. Боюсь, он нам всем пригодится до последней капли.

Еще один скачок стихий, куда мощнее, чем предыдущие, и его почти мгновенное выравнивание ощутили все, кто был на плацу. Мартин поднял лицо к небу и покачал головой.

— Да уж, — сказал он тихо. — Слава богам, что этого не произошло десять минут назад, когда мы шли через Зеркало, Саня. Теперь нужно будет открывать проходы только парно — кому-то нужно быть опорником. На одно надеюсь — что сегодня все и кончится. Потому что завтра, боюсь, магии в мире уже не останется.

Алекс кивнул.

— Недавно пришла информация из центра, что вот-вот откроется новый портал в Тафии, это в Песках, — проговорил он. — Это будет последний, Март. Так что да, все кончится сегодня или завтра. Или война, или мы.

Лицо его было бледным, и Мартин подозревал, что он сам тоже выглядит не лучше.

Тут же, на плацу, провели короткое совещание, решили, кто за кем идет вниз и кто кого прикрывает, а кто остается наверху, чтобы отслеживать возможное нападение с тыла. А затем Алмазом с Чернышом было открыто еще одно Зеркало — и так же, как и вчера, отряд невидимым перенесся на поле боя под порталом у Мальвы.

Иномиряне восстанавливали линии обороны, жгли трупы, но из Нижнего мира не пришло большого подкрепления — инсектоидов и наемников стало лишь немногим больше, чем раньше. Александр вгляделся в портал, нахмурился. Диаметр «цветка» расширился почти на треть, и туман стал плотнее

— Переход стал больше, — проговорил он Алмазу. Дед кивнул.

— Связь между мирами усиливается?

— Или последний, Тафийский, уже открылся, усилив остальные, — вмешался в разговор Черныш.

— Что-то странное творится с ним, — заметил Март, вглядываясь в портал. Он начал подрагивать, сияние усилилось. — Неужто все-таки решили вывести армию здесь?

— В любом случае, нужно идти вниз, пока действуют накопители и мы невидимы, — ответил Алекс. — Вперед!

Глава 10

Нижний мир, 6.00 по Рудложскому времени,

11.00 Тафия

Последние врата открылись.

Два мира соединились шестой червоточиной, и боги по обе стороны от нее замерли, ожидая, пока она окрепнет и усилит остальные так, что сквозь них смогут пройти существа планетарной мощи.

Ждали боги Туры, ослабевшие, но собранные, одетые в древние доспехи, взявшие в руки старое свое оружие. В их опыте давно не было сокрушительных битв — разве что давным-давно, когда ветвь мироздания, в котором находилась Тура, была еще очень молода, на планету то и дело прилетали осколки чужих миров, способные ее уничтожить — и иногда эти осколки несли переродившиеся сущности, сошедшие с ума от потери своего мира и одиночества в космосе. Тогда боги, встав плечом к плечу, уничтожали их или выбрасывали обратно в космос.

Таким уже погибшим божеством была Луна Туры, навеки привязанная к ней, не способная более навредить и работающая на пользу планете. Какие-то из враждебных пришельцев были погребены в мантии планеты, расплавлены в ней до потери сути, какие-то — спали вечным сном в саркофагах из собственных носителей-астероидов на дне океанов и под горными хребтами, рассеиваясь в стихиях планеты и не способные более проснуться и навредить. Но мирозданию свойственно входить в баланс, и последние сотни тысяч лет Туре из космоса почти никто не угрожал.

Разве что около пяти тысяч лет назад появился пришелец, рухнувший в океан и успевший натворить немало бед — отчего часть человечества была уничтожена, несмотря на помощь богов, а у оставшихся людей потопы и извержения вулканов оставили такой след, что с дней после уничтожения и захоронения пришельца на дне моря началось новое летоисчисление. До сих пор считали на Туре день, когда отступил океан, а на небе проглянуло солнце, творением живого, хотя живое было сотворено миллионами лет раньше, и ныне шел на Туре 4763 год от творения живого.

Были и еще более древние времена, самая заря времен, когда еще не существовало людей, и сами боги не были антропоморфны, не осознали себя как продолжение друг друга, а видели врагами. Сейчас им казалось, что их всегда было шестеро, и они не делили друг друга на старших и младших, потому что помнили те времена смутно — слишком, необозримо давно это было, и потому, что тогда они представляли из себя чистую, неразумную, беспамятную и бесчувственную стихию.

Но иногда вспоминалось им, что сначала были только Хаос и Огонь, а затем уже встали на страже творения Триединого твердь-Земля, Вода и Воздух. И они успели бездумно повоевать друг с другом, пока не появился запоздавший брат Равновесие, которое может воцариться только там, где мир уже хлебнул хаоса. Желтый встал равным между ними, и осенили мир Туры Разум и Гармония, и первоэлементы, наконец, научились сосуществовать в мире, взаимопереходя друг в друга. Брат-Разум уравновесил Воду, встав на противоположном ей краю сезонного круга, добавил и ей стойкости, мудрости и выдержки, и превратил страстность — в любовь, желание поглощать — в желание наполненять любовью, а ревность к другим стихиям — в понимание их, в принятие и усиление. И уже вдвоем они постепенно притушили и ярость других стихий.

Только Красный с Черным продолжали стычки, начатые еще до зари времен.

Много миллионов лет прошло с той, первозданной, поры, и на момент появления людей отголоски прошлой жестокости еще гуляли в богах. Но сейчас, глядя друг на друга и готовясь к битве за мир, ощущая, как тонко, филигранно перераспределяет баланс Желтый, слившийся с планетой, они осознали, какой же путь прошли от потакания сути к трансформации сути в созидательную и сотворцовую.

Возможно, именно этого ждал от них Триединый отец, который всегда смотрел в прошлое, настоящее и будущее. И ждал, кто победит — те, кто вышли из диких времен в состояние гармонии, или те, кто свою суть сделал более жестокой и агрессивной, чем была она на рассвете времен.

И когда открылись последние врата — помыслы богов были направлены не только к брату, который должен был успеть выйти, встать плечом к плечу с ними в битве против захватчиков. Но и друг к другу.

Они были далеко — но они обнимали друг друга, — они смотрели на порталы, — но говорили друг другу слова любви.

Нетерпеливо сжимал свой молот и меч Красный воин, отец всех битв, и степенно точил и так острую секиру Хозяин Лесов, смешливо играл хлыстом-ветром и клинком-порывом Инлий Белый, и парила на чаячих крыльях необычайно строгая в серебряных доспехах Мать-Вода, поднимая из морских волн два тончайших клинка. И Желтый держал коллапсирующую планету, давая братьям и сестре время дождаться.

Они ощущали своего брата во снах двоих, лежащих в бункере, тогда, когда они прорывались сквозь невероятные расстояния меж двумя планетами, и потому знали, что он идет. Был недолгий период отчаяния, когда они перестали его ощущать и не могли заглянуть в сны детей, словно кто-то прикрывал их от чужого взора. И только потом они узнали, что гостил их брат у почти истощившейся богини чужого мира. Судьба, которая ждала и их, если они проиграют, и брат опоздает.