Восхождение Светлого - Фим Юлия - Страница 10

Наконец, пронзив последнего светлого, юная командующая устало обернулась.

– Вывести всех из бараков.

Темные сопротивлялись освобождению. Бянь Чжан почувствовал на себе взгляд Лин Цзинь: она явно ожидала, что он придет на помощь, но решил не встревать, как ему было приказано ранее. Если она слишком гордая, чтобы попросить о помощи еще раз, то какой из нее лидер?

Когда, наконец, разобрались в сумятице и Темных повели к Прогалине, Бянь Чжан решил сделать одолжение и торжественно замкнул строй.

И, конечно, едва они перешли ворота, как ее любовничек бросился навстречу.

– Ты в порядке? – Сяо До с волнением осматривал кровь на Лин Цзинь. – Вас долго не было.

– Все здесь? – перебила она его.

– Все четыре лагеря здесь, – ответил Сяо До явно уклончиво.

– Мне нужно найти Чживэй. У нас есть погибшие.

– Ее нет. Она и Сюанцин исчезли.

Глава III

Если захватишь что дорого врагу, он будет послушен тебе

Чживэй стояла на возвышении, наблюдая за подготовкой светлых к обороне трудового лагеря Дайян, пятого среди оставшихся. Беловолосые фигуры разделились в боевом порядке на два типа войск: регулярные и «летучие войска». Регулярные выстроились преимущественно прямоугольниками перед передней частью лагеря, оставляя пустой пролет, ведущий к воротам. Как только опасность, хотя в их случае Чживэй и опасность были синонимами, поэтому: как только Чживэй появится перед ними, они в шахматном порядке перекроют проход, а пока что их главнокомандующий, Чэн Цзюйфу (Шэнь и Чживэй потратили немало времени на изучение самых важных личностей императорского двора), свободно перемещался между отрядами.

Так называемые «летучие войска» представляли собой высокоранговых светлых, которые занимали разрозненные и скрытые позиции, чтобы налететь на Чживэй ураганом и лишить ее возможности защищаться от нападения регулярных войск.

Чживэй неестественно выпрямилась, ощущая напряжение в каждой мышце. Она смотрела на войска, но помнила запах земли, когда ее сбросили с повозки, как мешок с рисом, помнила запах своей подстилки в бараке. Вспоминала скользящие скучающие взгляды надзирателей, которые пытали Темных, наказывали их, не удостаивая своих жертв вторым взглядом.

Интересно, помнили ли они ее лицо? Если она появится перед надзирателями, то они примут ее за привидение, демоницу Чживэй, о которой ходили слухи по империи Чжао? Или вспомнят хилую девчонку, которая в лучшем случае достойна лишь окрика?

По империи Чжао уже ходили слухи о демонице Чживэй. Чтобы скрыть свои собственные грехи, светлые объявили Чживэй в розыск за убийство Темных собратьев. Теперь из уст в уста передавалась история, когда одна Темная сошла с ума и спалила целый лагерь своих же.

Крайне недальновидно с их стороны, если бы кто-то спросил ее. Ведь Чживэй совсем не возражала против такой славы. Еще недавно она была бесправной Темной, а теперь она поселилась в умах людей империи Чжао как непредсказуемая и пугающая демоница. Про нее выдумывали небылицы и сказки, ее называли не иначе как врагом и избегали говорить ее имя вслух.

Чживэй могла бы только поблагодарить за такую славу. Светлые сами создали себе врага и наделили ее силой.

Однако при взгляде на Дайян вместо ожидаемых ярости и прилива сил к горлу подкатила тошнота. Сомнения и страхи язвительными шепотками прокладывали путь ей в голову.

Колени задрожали, Чживэй почувствовала себя такой маленькой на фоне внушительной и подавляющей территории лагеря. В голове всплывали непрошеные картинки, улыбка Джии, торопливая болтовня Юйлуна, прах, в который обратилась Джия, посеревшее лицо и запах мочи после смерти Юйлуна; тело же вспомнило боль, голод, истязания. Страх – спутник, которого, думала Чживэй, она оставила позади, – появился рядом, напоминая, что от жизни в углу барака ее отделяет всего один неверный шаг. Светлые в ее голове вновь превратились в исполинские фигуры, одна только мысль о взгляде ледяных глаз вызывала желание сжаться, спрятаться. Пережитые ужасы, похоже, не остались позади, нет, они пустили в ней корни, лишили ее легкости, они тянули ее к земле.

Они руководили ее действиями.

Чживэй решительно оборвала эти мысли, спрятала их в двойное дно шкатулки в своей душе, оставляя только нарядную, привлекательную, сияющую поверхность. Даже если кто-то откроет ее, то увидит только нефриты и драгоценности, а самое отвратительное и унизительное не найдет никогда, потому что Чживэй позаботилась о двойном дне. Она теперь иная, она не будет прежней. И разве это плохо? Теперь она восхитительная, сильная, уверенная в себе, теперь она не смотрит ни на кого снизу вверх. Эта эпоха принадлежит Чживэй.

Эта империя принадлежит Чживэй.

По крупицам Чживэй принялась собирать ярость обратно. Если она не могла найти баланс, то между страхом и безрассудной злобой она выберет второе. И пусть это больше напоминает ярость загнанного зверька, отчаянно сражающегося за свою жизнь, это все еще предпочтительнее парализующей паники.

Второй раз Дайян не возьмет над ней верх. Сегодня она чистая, сегодня она дорожит собой.

В свою задумку Чживэй не посвятила никого из Темных, только Шэнь все знал. План был настолько же дерзкий, насколько и безумный – она не хотела оставлять светлым и пятого лагеря. Чживэй собиралась утереть им нос полностью, оставить ни с чем.

Опозорить.

Она собиралась уронить их на землю, наступить на спину, утопив их лица в грязи. Пусть даже фигурально, но они отведают то, что делали с ней.

Шаг за шагом.

Чживэй нырнула рукой в карман, убедилась, что экстракт Черного Солнца у нее с собой, очень скоро он ей понадобится. Пора было начинать второй акт ее мести.

Она ухватилась за потоки ци из своего мира, окружила себя ими, словно паутиной, скрывая свою сущность, чтобы не взволновать не только воздуха своим присутствием, но чтобы ни одна энергия не шелохнулась вокруг нее.

Затем взлетела и приземлилась перед воинами света.

Отряды сохраняли прежнее построение, открывая перед ней коридор, позволяющий беспрепятственно добраться до ворот.

Подняв в воздух руку с заклинанием Шэня, Чживэй сожгла его, снимая защиту с лагеря.

Интересно, они не наложили на лагерь усиленную защиту, потому что настолько верили в себя или настолько не верили в нее?

Едва заметная вспышка не смутила светлых. Чживэй не удержалась, чтобы закатить глаза. И это лучшая армия империи? Или они собрали сюда желторотых птенцов? Похоже, все это приключение грозило обернуться невероятной скукой.

Чживэй двинулась по проходу, который светлые держали для своего главнокомандующего. Шла она неторопливо, красные легкие одежды развевались, до солдат доносился аромат масел, которые Чживэй использовала.

Некоторые из них недоуменно принюхивались, явно едва сдерживая желание обернуться ей вслед, однако они не могли видеть и чувствовать ее. На мгновение Чживэй пришла на ум шалость: наклониться к одному из солдат и прошептать на ухо: «Привет». Какая бы суматоха началась!

Но нет. Не сегодня. Может быть, в другой раз. Сегодня ее ждет нечто более вкусное, чем несколько низкоранговых светлых.

Дойдя до самых ворот, Чживэй обернулась и посмотрела на них. Они приветствовали ее как своего генерала и даже не знали об этом. Довольно улыбнувшись, Чживэй подпрыгнула и взлетела, перемахнув через ограду и приземляясь с другой стороны.

Барак с детьми Чживэй заприметила еще с высоты холма: было несложно догадаться, где именно их держат, только у одного барака собралось больше всего беловосых фигур. Туда Чживэй дойдет в последнюю очередь.

Она принялась обходить бараки, безжалостно подавляя воспоминания о лагере. Сердце предательски учащенно билось, что только злило Чживэй. Как оно могло так ее подводить? Как оно могло выставлять ее такой слабачкой? Когда она демоница Чживэй, чье имя даже боятся произносить вслух? Этот страх не принадлежал ей, он был ее врагом, и Чживэй больше никогда не позволит ему овладеть собой.