Мятежный рейд (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 50

— Барону нужен речной корабль, — подтвердил мои мысли Нэйк. — Сказал, что нисколько не будет огорчен, если их окажется значительно больше.

— И вы предпочли напасть на торговый караван? — фыркнул Калифер. — Более безумной идеи я не встречал.

— В самом деле, — я с интересом глянул на бледного наёмника. Видимо, рана оказалась куда серьёзнее, перевязка уже набухла от крови. — Барон не знал, что караван охраняется?

— Эти болваны рыбаки уверили нас, что охрана слабая, и на ночной стоянке все перепьются, — поморщился Нэйк. — А я знаю только одну кондотту, которая никогда не пьянствует во время рейда. Аллан Волк за такое самолично горло перережет провинившемуся.

Н-да, Аллан — серьезный конкурент. Вот на кого надо равняться. Если по части дисциплины в отряде худо-бедно в порядке, то по количеству и качеству надо добирать.

— Решили рискнуть?

— Приказы хозяина не обсуждаются, — пожал плечами Нэйк и пошатнулся. Если бы не Рич, так и рухнул бы на пол.

— Пленника в трюм, там мои ребята за ним присмотрят, — распорядился шкипер. — И скажите доктору, господин Рич, чтобы осмотрел его ещё раз.

Когда в кают-компании остались только мы втроем, я высказал свое мнение:

— Барон связан с мятежниками, поэтому попытка захвата кораблей укладывается в логику событий. Если бы удалось взять хотя бы два судна, это был бы успех.

— Но почему наёмников привлек внимание наш рейд? — воскликнул Калифер.

— Потому что за последнее время по Рокане не прошло ни одного мало-мальски приличного корабля, который можно использовать для перевозки оружия и людей, — был мой ответ. — А это означает, что верховья реки перекрыты королевским флотом. По-хорошему, надо бы поговорить с этим Марисьяком, взяв его за шкирку и встряхнув как паршивого пса.

— У нас нет на это времени, — торопливо произнёс шкипер. — И, скорее всего, у барона остались еще люди. А вдруг там целый отряд мятежников?

— Знаю, — досадливо поморщился я. — Чтобы картина происходящего сложилась полностью, надо идти как можно быстрее в Ромси. Надеюсь, там мы узнаем гораздо больше.

— Поддерживаю, — Оскар не удержался и зевнул. — Давайте уж расспросим остальных пленников, да и отправимся спать.

Пусть ничего нового мы у деморализованных произошедшим наемников не узнали, но кое-что интересное в их словах проскользнуло. Да, был приказ барона попытаться захватить судно, а то и два. Чем он объяснял свое желание? Якобы его предки всегда грабили торгашеские караваны, вот и ему сами боги благоволят пощипать богатеньких купчиков. Но для нападения охраняемых караванов у речных баронов всегда под рукой находились хорошо обученные люди, умеющие брать суда на абордаж. Сегодняшняя бездарная атака показала, что Марисьяк врал как сивый мерин. Его доходы шли от шерсти, мяса, молока и сыра. Будь он настоящим флибустьером Роканы, вряд ли собирал бы отъявленных негодяев и всяких бродяг, умеющих махать палашом или стрелять из мушкета. А это подтверждало мои догадки о связи Марисьяка с мятежниками. Вот только не с теми, которые сейчас стягивались к Эритии, а с другими — с юга. Налицо была отвлекающая операция, чтобы часть королевских войск бросилась сюда, оголяя некоторые участки в верховьях.

Именно это обстоятельство и беспокоило меня. Очень не хотелось сейчас попасть между молотом и наковальней. Если проскочим Ромси без приключений, то можно сказать, что нам повезло.

Глава 12

Неуступчивый бейлиф

Ромси показался мне городком менее уютным, чем тот же Невермут. Портовые причалы, давно не ремонтируемые, могли принять не больше трёх кораблей среднего тоннажа. Довольно странно, учитывая активную судоходность в этих местах. Сейчас у одного из них болтался какой-то обшарпанный баркас со скучающей командой на борту, что подтверждало наши выводы о блокаде Роканы в верхней её части. Кто успел проскочить — тот давно уже в Скайдре. Остальные, вероятнее всего, скопились в Осхоре в ожидании, когда это безобразие закончится.

Появление каравана вызвало ажиотаж. Первым делом к нам рванула шлюпка с полощущимся на ветру флажком с малым королевским и таможенными гербами. Двое представителей таможни — обоим на вид было лет по пятьдесят — с важным видом поднялись по штормтрапу на «Эпиналь», тщательно скрывая радостный блеск глаз. Не знаю, в чём причина: то ли скука настолько заела чиновников, что они готовы были работать до самых сумерек, то ли алкали получить несколько заветных «корон» в качестве благодарности от владельца каравана. Пенберти, страдальчески морщась (понимая, что без взятки не обойдется), спустился с ними в кают-компанию, где находился больше часа. Проверка документов на товар, пусть мы и не собирались в Ромси разгружаться; светская беседа о происходящих в Дарсии событиях; положенные несколько бокалов «Идумейского» — ритуал долгий и необходимый, если не хочешь, чтобы влиятельная служба не совала палки в колеса. А ведь нам еще до Осхора двое суток идти.

Я со шкипером Оскаром маялись на палубе, ожидая таможенников. Нужно было решить вопрос с пленниками, которых пришлось тащить с собой, чтобы сдать на руки властям. Не отпускать же преступников восвояси! Этак покажем пример голубиной кротости, бароны совсем обнаглеют от безнаказанности!

Наконец, оба чиновника с довольными и маслянистыми от выпитого вина глазами вышли наружу. Мы тут же шагнули к ним навстречу, учтиво поздоровались. Для солидности я надел тёмно-голубой парадный кафтан, на пояс нацепил шпагу, как представитель дворянского сословия, а на голове у меня красовалась чёрная треуголка с красной оторочкой.

— Господа! — Оскар как капитан корабля тоже имел вес, поэтому начал первым. — Дозволено ли будет занять у вас некоторое время для решения одной щекотливой проблемы?

Один из таможенников, тощий, с мелкими морщинами, покрывшими лицо как кракелюры, настороженно выпрямился, как будто приготовился отбиваться от непонятной напасти, и судорожно сжал рукоять шпаги. Видимо, он был здесь старшим.

— Извольте, э-ээ…

— Капитан корабля Хубальд, — представился Оскар. — А это глафорд[1] Игнат Сирота, командир нанятой господином Максэнли кондотты. Дворянин.

— Очень приятно, господа, — кивнул морщинистый и поглядел на своего товарища, куда более гладкого и даже розоватого от беспечности жизни, о чём говорила его тучность в виде выпирающего из-под мундира живота. Тот был не против услышать нечто интересное и кивнул. — Что вы хотели сказать?

— Сегодня ночью на караван было совершено нападение, — говорить решил я. — Отряд в количестве тридцати человек под покровом ночи подобрался к флагманскому кораблю и попытался взять его на абордаж. Силами кондотты атака отбита, большая часть злодеев умерла, но у нас в трюме находятся четверо раненых пленников, которые могут дать показания на барона Марисьяка, который их нанял для своих нужд.

— Барон Марисьяк? — толстяк посмотрел на морщинистого. — Не тот ли, который из поместья «Серебряный ручей»? Скотовод…

— А-аа, — протянул чиновник. — Увы, господа, мы ничем помочь не можем. Таможня такими вопросами не занимается. Обратитесь лучше к бейлифу Бедде. Он живет на Яблоневом Взгорке, у него дом с коричневой черепицей.

— Может, сдать злодеев в полицию? — Оскару очень не хотелось куда-то идти и беспокоиться о людях, которые едва не захватили его корабль. — Пусть проведут следствие…

— В любом случае бейлифа известить необходимо, — толстяк нагнал голосу холодности. — Даже если это не в его компетенции, он знает, как поступить. И да, господа… хотелось бы узнать: собираетесь ли вы отпускать на берег своих людей?

— А как нам иначе оповестить бейлифа? — я взглянул на него, явственно ощущая мысли о лишней монете. — Экипажи, скорее всего, останутся на кораблях, а вот у нас есть дела в Ромси.

— В таком случае загляните в контору, чтобы получить разрешение, — быстро заговорил морщинистый. — В городе неспокойная ситуация, гарнизон приведён в повышенную боевую готовность. Сами понимаете, каждое новое лицо, появившееся здесь, вызовет подозрение. Проявите благоразумие. Всего доброго.