Империя. Тихоокеанская война - Марков-Бабкин Владимир - Страница 8

ТИХИЙ ОКЕАН. ГДЕ-ТО ЮГО-ВОСТОЧНЕЕ ТОКИО. 16 октября 1921 года

Полк из двадцати четырех гидросамолётов ГАСН-5 шел над морем. Нередко внизу попадались всякого рода рыбацкие лодки различных размеров, но они не слишком беспокоили полковника Прокофьева-Северского. Александр Николаевич прекрасно понимал, что на подавляющем большинстве этих посудин нет радиостанций, а даже, если предположить встречу с военным кораблем, то вряд в районе цели что-то принципиально смогут изменить. Осталось слишком мало времени. Пока то, пока сё, пока согласования, пока чашечка саке, и все уже будет кончено.

Да, их миссия была опасной, и его даже отговаривали от участия в ней, но он не мог отказаться. Ну, как он мог послать на смерть своих подчиненных, а сам сидеть в комфорте Владивостока? Да и интересно было. Даже захватывающе интересно! Настолько дерзновенная идея! Он не знал, кому эта идея принадлежит, но завидовал белой завистью уму этого человека!

Да, красиво.

И, да, вот уже и берег появился на горизонте. Скоро все и случится.

ТАТАРСКИЙ ПРОЛИВ. ЮЖНЫЙ САХАЛИН. ЗАПАДНЕЕ МАУКИ. 16 октября 1921 года

Судя по часам, Битва за Сахалин началась. Капитан маркграфиня Палеокастронская маркиза Берголо баронесса Мостовская удовлетворённо увидела, что на горизонте, на фоне рассвета, появилась темная полоска острова. От светлейшей княгини Волконской поступил сигнал на перестроение. Да, всё идет по плану, сейчас их армада распадется на отдельные отряды, перед которыми поставлены разные задачи. Кому-то предстоит громить военные городки японцев, кому-то железнодорожные узлы, кому-то угольные шахты и нефтепромыслы, а вот им предстоит свой приз – порт Маука.

Объект стратегической важности. Как, впрочем, и все остальные цели для их воздушной армады на сегодняшнее утро.

А вот и сам порт. Как говорит её Миша: «Здрасьте вам через окно». Ольга Кирилловна усмехнулась, внося штурвалом коррективы в курс самолёта. Да, кто еще в Империи может назвать «мой Миша» самого царя? Разве что жена – императрица Мария. Что ж, сама Ольга императрицей не стала, но вот сын общий с Мишей у неё есть.

Но времени на рассуждения уже не оставалось, и её Си-33, во главе прочих бомберов, уже ложился на курс к цели атаки. Вражеская ПВО только сейчас вяло начала «брехать», но плотности огня не было. Зато от их строя отвалились штурмовики «Анатра-Лебедь-Гранд АЛГ-8» и устремились подавлять выявленные очаги сопротивления и аэродромы. Истребителям пока делать было нечего, и они рассыпались на две группы. Половина СКМ-3 устремилась за штурмовиками, внося свою лепту в хаос внизу, но при этом не забывая охранять своих подопечных. Вторая же часть истребителей осталась прикрывать бомбардировщики.

Но, судя по всему, воздушный удар стал для японцев полнейшей неожиданностью, так что особого сопротивления ни со стороны земли, ни со стороны неба пока не наблюдалось. Ну, как говорит Миша: «Кто им доктор».

А вот, собственно, и цели воздушного удара – сама портовая инфраструктура, железнодорожная станция при порте и, самое главное – огромные угольные склады и резервуары с нефтепродуктами. И то, и другое, буквально на вес золота для стесненной ресурсами японской промышленности, армии и японского флота. Особенно с учётом того, что легкие силы союзников буквально терроризируют морские коммуникации, препятствуя поставкам стратегически важной продукции из других стран.

– Сброс!

Уже уходя от цели, Ольга обернулась. Штурмовка и бомбардировка продолжались, но трудно было что-то рассмотреть в клубах черного дыма и в той стене огня, которая разверзлась на земле. Что ж, у них всего хватало – и «зажигалок», и тяжелых фугасных авиабомб ФАБ-500.

Что ж, Японии нанесён чувствительный удар. И это только одна из целей их армады на сегодня.

Появились в небе японские истребители. Но это был уже жест отчаяния, ведь вражеских самолетов было слишком мало, и даже не будь наших СКМ-3, японцы вряд ли бы смогли нанести особый ущерб бомбардировщикам, ощетинившимся крупнокалиберными пулемётами и двадцатимиллиметровыми автоматическими пушками.

Да, бомберы её эскадрильи вновь заняли место в строю.

– Доложить о потерях!

Из-за спины через несколько секунд прозвучал доклад:

– Потерь нет, товарищ капитан!

Вот и славно. Пора домой.

ТИХИЙ ОКЕАН. ГДЕ-ТО ЮГО-ВОСТОЧНЕЕ ТОКИО. 16 октября 1921 года

Йокосука появилась на горизонте. Пока фактор внезапности играл свою роль, в небе не было истребителей, а ПВО еще не начала свой заградительный огонь. Что ж, может, и удастся прорваться, японцы явно не ожидают их появления в небе со стороны Тихого океана, тем более строем в двадцать четыре торпедоносца.

А вот и горло Токийского залива осталось позади. Гавань Йокосуки. Небольшая эскадра военных кораблей, на которых, судя по всему, боевую тревогу сыграли-таки. Во всяком случае на палубах уже видна какая-то беготня, противоаэропланные пушки и пулемёты пришли в движение. Но поздно, господа самураи. Меньше спать нужно на рассвете.

Первая волна в три двойки торпедоносцев заходила на цель с разных сторон. Восходящее солнце слепило японских комендоров, снижая эффективность их огня.

Сброс торпед.

Две. Четыре. Шесть.

Проклятье! Первые четыре прошли мимо цели, подбив какие-то посудины позади. В сам суперлинкор «Муцу» попало лишь две, не причинив, впрочем, тому явного вреда, поскольку противоторпедные були выполнили свою задачу и приняли основной удар на себя.

Что ж, вторая волна. Три попадания торпед. Повреждения есть, но не критичные. Понятно, ни завтра, ни в ближайший месяц он в море не выйдет, но это вовсе не то, ради чего была затеяна столь дерзновенная и сложная операция!

Волна третья. У нас уже потеряно три гидроплана. ПВО кораблей и порта оказалось лучше, чем ожидала разведка. Пока у нас всё кисло.

Третья волна выпустила шесть торпед, но ввиду необходимости осуществлять маневр уклонения от противовоздушной обороны в цель попала только одна торпеда. Благо, по счастливой случайности, удар пришелся на нос, не защищенный поясом булей. Понятно, что там переборки, и линкор не затонет, с такими повреждениями он может пройти сотни миль до своей базы. Медленно, но может.

Торпед больше нет. Осталось лишь шесть гидросамолётов. Два из них – это так называемые «машины объективного контроля» с фотоаппаратами и кинокамерами. Итого минус два. Осталось четыре. Чистая математика. Из них только две машины предназначены для сброса «на удачу» на сам «Муцу», а две планировалось использовать просто для удара по верфи. Как говорится, на память и для приятных впечатлений.

Но что-то пошло не так.

Итак, «Муцу» – безусловный приоритет. Даже если у него разобьются только иллюминаторы, то уже хлеб. Любой ущерб для суперлинкора повышает шансы русской эскадры в предстоящем генеральном сражении.

Это все понимали. Первая двойка с бронебойными бомбами. Заход на цель. Одна бомба попала, но хотя палубу пробила, особых разрушений видно не было. Правда черный дым валил. Но просто повреждения. Палуба рассчитана на бой с линкорами, когда тяжелые снаряды падают отвесно, и тут трудно ожидать чудес.

Вторая пара. Фугасные ФАБ-500. Командирская машина барона Сергеева шла первой. Ведомый сбросил бомбу в районе кормы и отвалил в сторону от греха. Бомба упала аккурат позади задней башни главного калибра. Взрыв, как говорится, ба-бах. Всё в дыму, но вряд ли повреждения существенные.

Последняя машина упорно летит вперед, маскируясь в дыму, но и пытаясь разглядеть что-то в этом самом дыму. И вот в разрыве черной копоти полковник Прокофьев-Северский разглядел, как с самолета Сергеева отделилась бомба и рухнула в пробитую бронебойной бомбой дыру в палубе.

Барон резко взял вверх, уходя влево, и было отчего – взрыв, еще, еще, чудовищное пламя взрывающегося боекомплекта переламывает линкор надвое…