Империя. Тихоокеанская война - Марков-Бабкин Владимир - Страница 76

– Доктор, я осмотрел пациента. Растяжение. Я сделал всё необходимое. Деньги в ящике. Могу я идти спать?

Бишоп кивнул, прокряхтев и усаживаясь в кресло.

– Ступай, Марк. До утра ещё далеко. Да и вряд ли пациенты сегодня выстроятся в очередь перед моими дверями. Плед вот только подай вон тот…

Его практикант кивнул и поспешил к флигелю во дворе Бишопа, в котором он жил.

Доктор затянулся. В принципе, дела у него таковы, что никакой практикант-помощник ему даром не нужен, но тут как раз был обратный случай, ибо ученик платил учителю за обучение и практику. Платил, нужно признаться, весьма хорошо. Во всяком случае Бишопу удалось закрыть все свои финансовые дыры за эти полгода обучения. А в остальном практикант никак не мешал ему, так что пусть живет пока.

Лишь бы платил.

Во всяком случае, платил он намного больше, чем те олухи, которые лезут на яблони в Рождество, платил, позволяя ему, Бишопу, спокойно жить в небольшом имении с видом на выход из залива Порт-Филлип в открытый океан, имея возможность не спеша обслуживать свою частную практику от Квинсклиффа и аж до самого Мельбурна.

Ну, а что? Почему бы и нет? Затея практикантом была не только выгодной, но и правильной. Марк – явно сын весьма небедных, но очень строгих и досточтимых глубоковерующих английских родителей, которые ни цента не дадут на баловство, но дадут сколько потребуется, вкладывая в будущее своих детей. С такими семьями сам Бишоп был знаком не раз и не два. И в родной Англии, и здесь, в Австралии. Очень приличные и уважаемые в округе люди. И Марк этот, когда возмужает и остепенится, сам наверняка станет таким же досточтимым доктором, с очень степенной приличной клиентурой и авторитетом у прихожан. Да, именно такие люди и являются основой их общества. Вот он сам, помнится, в молодости…

БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. КВИНСКЛИФФ, ВИКТОРИЯ. ДОМ ДОКТОРА БИШОПА. ФЛИГЕЛЬ. 25 декабря 1921 года

Марк тщательно прикрыл за собой дверь и запер её на ключ и на щеколду. Проверив шторы, он другим ключом откинул боковую потайную дверь своего личного сундука с книгами по медицине.

Загоревшийся огонёк лампочки показывал, что всё готово.

Из сундука извлечена книга по анатомии. Сверяясь с таблицей, радист резидентуры ЭСЕД в Мельбурне поручик Олег Корнев быстро и привычно составлял текст шифрограммы.

Стук ключа. Цифра за цифрой ушли адресату.

Вернее, адресатов было три – сам резидент Экспедиции в Мельбурне «Слон», плюс «Оскар» – резидент всей австралийской разведывательной сети ЭСЕД, ни фамилий, ни местонахождения которых Корнев не знал и знать не должен был. Ну, и, конечно же, новым получателем был пост радиоразведки на «Пантократоре», у командующего русско-итальянскими союзными силами барона Ферзена.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КАБИНЕТ ЕГО ВСЕВЕЛИЧИЯ. 25 декабря 1921 года

Последним в эту праздничную ночь в моём кабинете побывал князь Емец-Арвадский.

– С Рождеством вас, Анатолий Юрьевич.

Емец склонил голову.

– Благодарю, государь. И вас с Рождеством, ваше всевеличие.

– Как там Наталья Николаевна? Как сын? Всё ли благополучно?

– Да, всё благополучно, благодарю вас.

Киваю.

– Опять мы с вами имеем встречу в ночной час. Не находите это символичным?

Князь вежливо усмехается.

– Издержки профессии, государь.

Хмыкаю.

– Знаете, Анатолий Юрьевич, я часто слышу эту фразу от своего ближайшего окружения. К чему бы это, как вы считаете? Только откровенно, прошу вас.

Емец давно меня не боится. Знает, что если захочу я ему свернуть шею, то мне не понадобится искать причины или выискивать возможности, лесть я терпеть не могу, а за очковтирательство могу и убить без лишних разбирательств. А вот прямоту, трезвый взгляд и оригинальные решения проблем я люблю и приветствую. Не могу сказать, что утверждения при дворе о моей циничной холодной жестокости в этом плане имели под собой серьезные реальные основания, но для имиджа правителя это было полезно. Правитель должен быть любим толпой, а у двора и чиновников правитель должен вызывать не страх, а ужас, от которого, вдруг что, нигде и никак не скрыться.

Это было частью Правил Власти. Особенно если ты правитель гигантской Империи от океана до океана.

В общем, моё высшее окружение меня не боялось и служило не за страх, а за совесть. На благо Отчизны, разумеется.

– У вершин любой власти всегда множество циников, государь. Вы искоренили лесть вокруг себя, так что теперь имеете возможность видеть циников в истинном обличье, что, в итоге, более явно бросается в глаза вашему всевеличию.

Усмехаюсь. Мне, по сути, его ответ был и не нужен, просто интересно, как он ответит, как сформулирует мысль. Люблю своему окружению задавать неожиданные вопросы не по теме. Впрочем, они уже давно привыкли к этому.

– Хорошо, Анатолий Юрьевич. Но мы отвлеклись. По случаю просматривал папку операции «Фигаро». Всё ли у нас актуально по данному делу? Готовы ли мы, при определённых обстоятельствах, применить этот план на самом деле?

Кивок.

– Операция «Фигаро», в числе аналогичных, готовилась почти год, и, по мере смещения фокуса событий в сторону Австралии, мы наращивали работы в этом направлении. В последние дни операция проработана и проверена многократно. У нас всё готово. «Джокер» готов, группы спецназа на местах. Так что, повторюсь: да, мы готовы к проведению операции.

Не мигая, смотрю на Емца. Тот понимает невысказанный вопрос.

– Я отвечаю своей головой, государь.

– Нет, Анатолий Юрьевич, так легко вы не отделаетесь, вдруг что. Вы знаете, ЧТО и СКОЛЬКО на кону в этой операции. И если два самых больших бриллианта короны попадут в переделку, то…

Емец встает и оправляет мундир.

– Я знаю, ваше всевеличие. Всё будет нормально вдруг что. А, позволю спросить, ситуация уже требует применения плана «Фигаро»? Я ввел статус «Нахождение в часовой готовности». Можем поднять статус до максимума, если требуется принятие немедленных мер. Спецназ уже занял исходные позиции на берегу и готов к броску. Повышать готовность?

Минуту на своём столе рисую узоры ногтем мизинца. Если бы я знал прикуп, то жил бы в Сочи, вместо Константинополя.

– Вроде бы нет. Пока ещё рано. Кризис практически разрешён, и я надеюсь, что «Фигаро» не понадобится, а то и дров наломаем, и сам план вскроем, а он может еще и понадобиться позже. Но будьте готовы в любой момент. Там всё довольно зыбко. Хотя, если бы были какие-то неожиданности, то они обычно случаются на рассвете, а утро там уже наступило…

БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. ЗАЛИВ ПОРТ-ФИЛЛИП. ФЛАГМАН ФЛОТА АВСТРАЛИИ ЛИНКОР HMS BELLEROPHON. АДМИРАЛЬСКАЯ КАЮТА. 25 декабря 1921 года

– Сэр, час до выхода на исходные позиции.

– Благодарю вас, Хамфри. Держите меня в курсе изменений ситуации.

– Да, сэр!

Командир линкора капитан первого ранга Хамфри Уолвин козырнул и покинул адмиральскую каюту. Контр-адмирал Чэпмен Джеймс Клэр кряхтя уселся в своё кресло. Суставы ломит. Хотя погода за иллюминатором просто чудесная. Настоящее доброе летнее утро поднималось над заливом Порт-Филлип.

Что ж, сегодня у них будет трудный день, и операция «Мазурка» потреплет нервы очень многим. После радикальных изменений политики в Лондоне из адмиралтейства наконец-то пришли внятные приказы, проясняющие ситуацию и ставящие конкретные задачи перед вверенной ему эскадрой британского флота, громко именуемой «Королевский флот Австралии». Да, пришла пора этот паноптикум с сепаратизмом заканчивать. Слишком долго гордый британский лев уклонялся от битвы. Пора навести порядок и на своих землях, и на просторах Мирового океана.

Сэру Чэпмену нравился новый план. Свежий, активный дерзкий.

Понятно, что вверенным его силам не удастся продержаться против русско-итальянской эскадры более получаса, но план и не предусматривал прямого столкновения. Танец со шпагами, когда во второй руке у одного танцующего – отравленное лезвие кинжала. Танец, страшный в своей смертельной изящной красоте.