Нежное укрощение ярости (СИ) - "Лули Тан Цу" - Страница 18

Я вспомнила, как я так могла забыть. И что делать? Бросить Любу и убежать из дома? Но это оказался Игорь. Люба заметила, как я скуксилась.

— Ты как будто лимон съела, — сказала она. — Бывший, что ли?

— Он, — сказала я и ответила на звонок.

Люба внезапно со злостью сказала:

— Хмырь он, твой Игорь. Хочешь выйду со скалкой к нему и объясню, как можно девушке говорить, какой ей быть, чтобы угодить какому-то там сопляку? Все они ждут, что мы будет куклами для них, а кто из них хоть раз в глаза первым делом посмотрел? Твари, ненавижу.

Сказать, что я удивилась, значит, ничего не сказать. Разве вся Люба сама не есть тотальное желание нравится мужчинам и подходить под их желания и вкусы?

Ее подкаченные губы, глубокое декольте, загорелая блестящая кожа, наращенные ресницы.

— Э-э, нет, я сама, — я даже испугалась Любиного выпада. Что-то в Любе за ее лощенной маской крылось такое, чего я никогда не замечала. Горечь, злость, тоска.

Да-а, я в людях совершенно не разбираюсь.

Каждый оборачивается не тем, кем кажется изначально.

Жди меня, Игорь-оборотень, я иду.

А вот чего от тебя ждать?

Игорь просил спуститься на первый этаж подъезда. Ему что-то срочно понадобилось. Я порадовалась, что он не решился подняться сюда.

Мне совсем не хотелось его видеть, но лучше было решить все вопросы, если у него они остались, чтобы больше к этому не возвращаться.

Я спустилась на лифте и вышла из подъезда. Игорь стоял с букетом цветов и улыбался во всю ширь. За всю нашу историю цветы он дарил мне два раза и оба на день рождения.

Этот букет был пестрым, кричащим, вызывающе ярким.

Я вспомнила нежный бело-голубой букет Яра. Держался Игорь так, будто мне луну с неба достал, он ужасно собой гордился, было забавно, и я не сдержала улыбки.

А он, по всей видимости, принял ее, будто она ему предназначалась, и уверенно шагнул мне навстречу.

— Привет, Марго! — поздоровался Игорь и протянул мне букет. Я все еще была в сегодняшнем волшебном платье. Игорь, не скрывая восхищения, жадно оглядывал меня.

— Так бы всегда, — ухмыльнулся он самодовольно.

И выходило так, будто я после нашего разрыва послушала его советов и стала «более женственной». Тьфу ты.

Я убрала руки за спину и сцепила в замок. Что ему сказать, я не знала.

— Марго, ну, прости меня, — Игорь теперь и сам не знал куда деть свой веник. — Я, кстати, принес свою часть.

Он вытащил из кармана деньги и протянул мне.

— Какую часть? — недоумевала я.

— За квартиру.

— Уже не надо. Вообще больше ничего не надо, Игорь, — сказал я и хотела уже вернуться в подъезд. — Зачем ты пришел, я не понимаю.

Я и правда не понимала. Он ясно дал понять, что я не в его вкусе, ему нужны другие. Но тут он ляпнул что-то из ряда вон выходящее:

— Мы же не чужие друг другу, малыш.

Я не поверила своим ушам.

— Ты родная мне. Слушай, ну они все просто тела, ну заводят меня такие, а ты — моя роднуля. Мне пусто без тебя. Ну, детка, не заставляй меня унижаться. Я сам не понимал, что рядом с тобой мне было… ну, типа спокойно, что ли.

— Ты что, предлагаешь мне забыть, что ты изменил мне, снова быть вместе, чтобы тебе было спокойно и ты мог заводиться другими телами?

— Ну ты же можешь постараться для меня, малыш? Ну, губки немного подкачаем тебе, вот, я тебе абонемент в солярий купил. Пойдем друг другу навстречу. Смотрю, ты уже послушалась меня и платье нормальное отыскала. Круто, че. Ну кризис, детка, ну бывает, переживем.

Игорь протягивал мне конверт с золотыми буквами.

Я стояла в растерянности. А что так можно было?

Незамутненность его сознания меня поражала настолько, что я не знала, что сказать. Я только и прошептала:

— Ты предал меня. И хочешь, чтобы я загорела, чтобы тебе больше не хотелось меня предавать. Ведь ты считаешь, что это я виновата, что ты изменил. Что я недостаточно загорелая или губастая или еще какая. Ты с ума сошел. А я нет.

И повернулась было уйти наверх по лестнице.

Он удержал меня за локоть.

— Постой, Марго. Не могла же ты меня за два дня разлюбить! Я хочу все вернуть, — не унимался он.

— Что вернуть? Нельзя уже ничего вернуть. Разлюбила, не разлюбила! Я просто не хочу больше тебя видеть. Ты меня предал! — снова сказала я.

И снова попыталась уйти, но он бросил цветы, схватил меня за талию и прижал к себе.

— Какого черта, Марго? — Игорь попытался меня поцеловать. — Ты посмотри на себя, ты серая мышка, ну ладно, не серая, а золотая, но мышка. Маленькая, юркая и, как оказалось, зубастенькая мышь. С чего ты взяла, что такая, как ты, может меня послать? Ты не охренела случаем?

Я уперлась руками ему в грудь, пытаясь освободиться. От него пахло спиртным. Уязвленное самолюбие.

У Игоря самолюбие и так слабое место, а я, видимо, еще и надавила. Но я не обязана понимать всю эту игореву хрень.

Я рвалась из его рук. Он прижал меня ещё сильнее, уже двумя руками.

— Отпусти!

— Не отпущу! Никуда я тебя не отпущу! — со злостью выпалил Игорь.

Я пыталась вырваться. Замахнулась, чтобы залепить ему пощечину.

Он перехватил руку. Заломил мне за спину. И продолжал держать.

— Молодой человек, кажется, девушка не рада вашей компании, — услышала я знакомый, глубокий голос, но теперь со стальными нотками.

Игорь тут же меня отпустил и резко обернулся. Яр возвышался над ним словно богатырь над печенегом.

Игорь был чуть ли не на голову его ниже.

— Это не твое…, — начал было Игорь, но осекся, — не ваше дело. Она моя… — Игорь не знал, как продолжить.

— Жена? — спросил Яр.

Яр глянул на меня. Я замотала головой.

Игорь снова повернулся ко мне и попытался схватить за руку.

Я увидела, как его ноги оторвались от земли. Зверюга схватил его за шиворот, как паршивого пса, и приподнял от земли сантиметров на десять.

Ворот толстовки сдавил Игорю горло. Он захрипел.

Яр отпустил его и слегка толкнул в сторону.

— Ещё раз увижу, поломаю, — спокойно сказал Яр, но оттого, как он это сказал, даже мне стало не по себе.

Игорь так и вовсе не нашёл, что возразить. Он злобно глянул на меня:

— Так вот в чем дело, нашла замену. Быстренько же ты. Платье — понятно теперь.

— Пошел вон, — сказал Яр.

Игорь поспешил убраться. От его слов мне было гадко на душе. Ведь ничего не объяснишь, не докажешь. Я прислонилась к прохладной шершавой стене подъезда.

— Спасибо, — устало сказала я зверюге.

Интересно, как много он слышал из нашего разговора?

— Нет проблем, — ответил Яр и добавил. — Прекрасно выглядишь. Я рад, что ты собралась.

— Я не собиралась…, — «никуда» хотела я добавить, но вместо этого не сказала больше ничего.

Он вопросительно смотрел на меня. Я на него, уже понимая, что зверь только что уничтожил соперника и свою добычу сейчас заберет во что бы то ни стало.

А добыча, у нас тут получается, я. И сил на сопротивление у меня не было.

— Мы поедем в тихое уютное место, ты расслабишься, отдохнешь. Мы поговорим. Все будет хорошо, Марго. — сказал Яр. Голос его звучал проникновенно, он сказал именно то, что мне нужно было услышать. Он меня спас. Он был таким непоколебимо сильным, а я за сегодня устала справляться с деньгами, игорями и что там еще было. Как же я устала.

Яр дотронулся до моей руки.

— Тебе не нужен загар. Ты нежно-белая, словно зефир, и это красиво так, как оно есть.

Я посмотрела на него и сдалась. В его глазах была нежность. Словно из того букета перетекла в его взгляд. Будь что будет.

— Я только сумочку возьму.

— Жду.

На лестничной площадке я обернулась. Он стоял, облокотившись на перила, большой, суровый, сердце у меня упало, он мне нравился.

Я ничего не могла с этим поделать. И в его глазах было так много тоски и восхищения, что я терялась.

Я ничего не понимала в людях, я чуть ли не с каждым убеждалась в этом все больше и больше.

Ну пусть он меня сломает.