Архиджинн (СИ) - Буслаев Алексей - Страница 19

- Кто ты? – уже испуганно спросил ифрит, не прекращая пытаться проплавить свою тюрьму. Я усмехнулся и добавил еще льда.

- Хубаксис ибн Касаритес аль-Кефар.

- Ага,- внезапно злорадно отозвался ифрит, успевший усохнуть вдвое. – Наконец-то ты сам пришел в Каф.

- О чем ты? – заволновался я. И было от чего.

- Я только что сообщил кто ты всем ифритам. Ты обвиняешься в посягательстве на жизнь Сулаймана ибн Дауда, прошлого Великого Хана.

- Чего-чего? – удивился я. Вот это поворот.

- Не понял. Великий Хан Сулайман ибн Дауд мертв уже пару тысяч лет.

- Ттты оккружжен, - злорадно стуча зубами, сказал уже почти потухший ифрит. Вокруг меня столпились другие служители Руки Казнящей. Все как один: чалма, набедренная повязка и огненный столб вместо ауры.

- Выпусти его немедленно! – крикнул мне один из ифритов.

Доппели снятые с Ригеллиона Одноглазого рассыпались по округе наведя на каждого ифрита по морозному лучу. Ифриты недоуменно выдохнули по небольшому клубу огня и застыли, не зная, как реагировать.

- Если я в чем-то виновен, то я требую возможности для Суда Правды по закону Черного Шариата Джиннов, - громко возвестил я. Ифриты встали как вкопанные.

- Ты в своем уме, шайтан?! – вспыхнув подобно спичке(размером с автомобиль) крикнул один из ифритов.

- Но-но, я никогда не кланялся Иблису, а также аш-Шайтану*, что бы кто не говорил и посему требую Суда Правды, немедленно.

- Ты знаешь, что тебя ждет в случае, если из твоих уст льется ложь? – ехидно спросил другой ифрит.

- Знаю, но я не виновен, в том, в чем меня обвиняют. Покушение на Сулайман ибн Дауда, вздор и клевета.

Еще минуту ифриты молчали. Доппели Ригеллиона все также стояли с наведенными чарами. Никто не хотел бить первым. Ведь неизвестно, кто из нас победит.

- Хорошо, джинн. Я Бахмут ибн Кассид ибн Руххак аль-Ферриф, признаю твое право на Суд Правды. Слуги Аллаха, сей джинн до суда неприкасаем. Я сопровожу его в Марибан, где он предстанет пред Великим Ханом всех Джиннов и Ифритов для Суда Правды.

- Да будет так. Иншаллах*, - хором ответили ифриты и испарились в воздухе, будто их и не было. Ифрит Бахмут провел рукой по воздуху и ткань пространства затрепетала открывая вид на знакомый вид. Вабар.

- Пойдем, джинн. Великий Хан не будет ждать вечность.

Развеяв доппелей и морозную тюрьму, я смело шагнул вперед, навстречу новому витку своей жизни.

Глава 6 Великий Хан?

Пройдя сквозь портал, я на секунду остановился перед Марибаном. Эх. Сколько интересного там происходило в прошлом.

- Иди вперед, - глухо раздался сзади голос конвоира и в спину прилетел несильный толчок. Ответить тем же я пока не мог. Ифрит нацепил на меня медные наручники. Неприятное чувство.

- Не толкайся, не на базаре, - отбрил я, направляясь к Марибану. Прочие джинны смотрели на меня как на диковинную зверюшку. Будто никогда арестованных джиннов не видели.

- Хубаксис? – прозвучал новый голос. Знакомый даже спустя тысячелетия голос.

- Мама? – повернул я голову и увидел мать. Малика нисколько не изменилась за тысячелетия. За её спиной порхали крохотули джинны. Неужели я был таким мелким?

- Вперед-вперед. Не задерживайся.

- Бахмут, куда ты ведешь моего сына? – требовательно спросила Малика, прикрывая своё красивое лицо полупрозрачной вуалью.

- На Суд Правды, Малика, - голосом полным гнева и огня ответил ифрит, неосознанно окутываясь огнем. Новые сыновья или внуки отлетели подальше. Сама же джинья, осталась на месте.

- Аллах Всемилостивый, куда ты на тот раз вляпался, сынок?

- Мам, я все тебе расскажу, после суда. Верь мне.

Джинья отстала от нас, когда мы подлетели прямиком к воротам резиденции Великого Хана. Главный вход сторожили два дюжих ифрита с алебардами, лезвия которых окутывало пламя.

- Бахмут! – вытянулись в струнку ифриты.

- Вольно бойцы. Пропустите.

- Да осветит твой путь Аллах, - слегка поклонились ифриты и открыли большие врата сделанные целиком из чистого золота.

- И тебе того же, - буркнул я. Хотя обращались вовсе не ко мне.

Вновь я пришел в Марибан. Музыка, звучавшая в этом месте пять тысяч лет, назад ничуть не изменилась. Интерьер тоже. Лепнина на стенах, панно, фрески и картины. Шедевры мастеров кисти. Художники и скульпторы отдали бы левый глаз, за возможность хоть бы разок пройтись по коридору Марибана. Пол устилали шикарные ковры. Ходить по ним было одно удовольствие. Шли мы не быстро, периодически распугивали других джиннов попадавшихся нам на пути. Ифрит шел вперед, изредка задерживаясь около картин и фресок, и хмыкал чему-то своему.

Я же молчал и мысленно наговаривал себе в ауру заклинания. Мало ли что. Увлекшись процессом, я чуть не пропустил развилку, разделяющую мужскую и женскую часть дворца. Ифрит дернул меня за плечо, сбив с мысли и возвращая на путь, ведущий прямиком в тронный зал Марибана. Пройдя длинную галерею с откровенно порнографическими картинами, мы вплотную подошли к огромной двери похожей на здоровенную луковицу. Десяток мелких джиннов, обслуживающих Марибан разом порхнули внутрь, требовалось доложить владыке аль-Шугеддиму о визитерах.

- Стой смирно, подследственный, - шикнул на меня Бахмут и трижды стукнул о двери.

Двери распахнулись ровно через пять секунд, быстро и бесшумно, открывая вид на тронный зал. Множество других джиннов: ифриты, мариды, силаты, даже один кутруб, осматривали меня, как таракана. Неприятно, очень.

- Вот и ты, ничтожная блоха, посмевшая посягнуть на святое, - решил самоутвердиться за мой счет какой-то незнакомый мне джинн.

- После того, как я здесь закончу, мы с тобой встретимся в дуэльном зале, - тихо ответил я, слегка волнуясь.

- Хубаксис ибн Касаритес аль-Кефар! – сухой голос мигом заткнул всех остальных джиннов.

- Здравствуй старый друг, – поздоровался я с аль-Шугеддимом.

Мгновение и мы оказались пред диваном Великого Хана. Абу-л-Шухмет Хашим ибн Касалид аль-Шугеддим предпочитал вести дела лежа. Я поднял голову выше и встретился с взглядом аль-Шугеддима. На миг в черных склерах глаз мелькнуло узнавание и кроха тепла, но лишь на миг. Черные глаза осмотрели меня и Бахмута, что поклонился Великому Хану и не смел разогнуть спину. Я же стоял прямо. Ибо я не подданный Аллаха и в богов не особо верю.

- Приветствую тебя, Хубаксис. Ты все же посмел придти сюда, - все тем же сухим голосом сказал Великий Хан, а весь не маленький зал будто вымер. Мудрые шарифы вжали головы в плечи и старались не отсвечивать.