Реинкарнация: вторая жизнь в альтернативном мире (СИ) - Faded Emory - Страница 48

Я кивнул и пошёл в сторону повозки, из которой и стащил меч. Когда же положил его туда же, откуда ранее взял, я вернулся к остальным детям, что уже давно спали. Аккуратно — так, чтобы никого из них случайно не разбудить, — я лёг к ним. И стоило мне только коснуться далеко не самой мягкой подстилки, как я, не обращая на это совершенно никакого внимания, заснул.

***

— Ты совсем ёбнулся? — огрызнулась Нэнси, стоило ей увидеть, как мальчик лёг спать к остальным детям.

— Чо?.. Ты о чём воо?..

— Ты дуру из меня не делай, Дин. Думаешь, я забыла, что ты тогда первым из нас всех сделал второй Шаг в Бездну? Ты его сделал почти сразу, как мы, наконец, оказались в крепости.

— Ну да, я всегда был выдающимся человеком, — самодовольно хмыкнул он. — Ты меня похвалить, что ль, решила? К чему это ты? Одиноко стало — решила меня завалить? Прости, я же говорил уже: ты не в моём вку… — договорить он уже не успел — девушка за несколько едва различимых мгновений полностью сократила с ним дистанцию и ударила его в живот. — КХА!!! — согнувшись и упав на колени, застонал он, ухватившись правой рукой за живот, пытаясь отдышаться, пока из его рта и глаз стекали почти неразличимые в ночной темноте капли. — За что… блять?! — через боль подняв голову и посмотрев ей в глаза, спросил он.

— Ты серьёзно думаешь, что я не знаю о мертвецах на дороге?! Наши разведчики первым делом проверили дорогу!

— И что?!?!

— А-а-а… хочешь сказать, что если я сейчас туда схожу, то увижу там живых мертвецов, а не сожженные тела?

Он на это ничего не ответил.

— Или ты думаешь, будто бы я не заметила то, что он лишь делал вид, что спит. А может, ты думаешь, что я его потом одного взяла вот так и отпустила с мечом в лес?

— Нет…

— Что?

Парень сделал глубокий вздох, после чего с трудом, качаясь из стороны в сторону от сильной боли, поднялся на ноги и посмотрел ей в глаза.

— Нет, я так не думаю. Я прекрасно знаю, что ты бы так не поступила. Ты бы не допустила ничего из этого… — сказав это, он харкнул. — А ещё я прекрасно заметил Зага, когда он приблизился слишком близко, чтобы пацану, если что, сразу помочь.

— Тогда… зачем?

— А что тут такого? Пацан хотел силы — я показал ему тропинку к ней. Что здесь такого?

— Он — ещё совсем ребёнок — вот что! Какая, к чёрту, сила?!

— Обычная. Та, с помощью которой наш орден сражается с культистами вот уже какой век.

— Ему надо гулять, играть, социализироваться, учиться, развлекаться, влюбляться, совершать ошибки и исправлять эти ошибки, а не жить с одной лишь мыслью о получении силы для мести культистам!

— Это ты у него спросила?

— Нет, но…

— Что «но»?!

— Нельзя жить одной лишь местью! Это путь в один конец!

— Знаешь, а вот здесь я с тобой согласен. Нельзя так жить. Вот только многие из нас так именно и живут. Не все из нас могут вот так, как ты, просто…

— Что, «забыть», ты хотел сказать, да? — из её глаз прыснули слёзы. — Не уж-то язык не повернулся, мне так сказать?

— Да. Не повернулся… — сухо произнёс он, отведя взгляд.

— Отлично! Ведь я ни черта не забыла! Я просто стараюсь жить не одной лишь местью. Стараюсь, как-то отвлекаться. Стараюсь, найти для себя в жизни ещё что-то!

— И выходит, один хрен, крайне хреново, верно ведь?

— Да… — утерев запястьями слёзы, ответила она.

— А представь, если больше никому так жить не придётся.

— Что?..

— Представь, что эти дети, — кивнул он в сторону сладко спящих детей, — последние из нас. Представь, что культисты исчезнут. Исчезнут насовсем и больше никогда не появятся.

— Я… я не понимаю… к чему ты это?

— Знаешь… на самом деле я с самой первой нашей встречи с тем пацаном понял, что он особенный. Куда особеннее каждого из нас.

— Да при чём здесь это?.. Он же всё равно всего лишь ребёнок…

— Это да. Такой же ребёнок, каким когда-то была ты. Как каким-то когда-то был я. Даже его особенность не позволила ему всё изменить и спасти тех детей.

— Потому что это невозможно…

— Да. Мы с Загом пришли к тому же мнению. Наверное, это просто никому не под силу, раз даже такой необычный ребёнок не справился.

Девушка внимательно, молча вслушивалась в его слова, пытаясь понять, к чему он клонит. Но те предположения, что уже были в её голове, ей совсем не нравились.

— Я очень долго размышлял об этом, — продолжал парень, — но сколько бы не думал — всегда приходил к ответу, что это действительно невозможно. Но знаешь… час назад моё мнение полностью изменилось. Я всего лишь слегка направил этого паренька, а он мне показал нечто невероятное. И тут меня осенило. Если совместить таланты этого мальчишки и правильные мысли, вложенные в его голову, то, вероятно, у нас впервые за несколько веков беспрерывной борьбы с культистами появиться реальный шанс покончить с этим. У нас появиться реальный шанс победить. Иначе говоря, ему нужен лишь тот, кто подтолкнёт его на верный путь.

— Дин… — с тяжестью произнесла она его имя, пытаясь не столько осмыслить, сколько принять за действительно то, что он только что произнёс, — ты что, хочешь вырастить из этого мальчика убийцу?

— Убийцу? Нет конечно.

— Тогда…

— Я хочу вырастить из него охотника за культистами, что будет для них самым страшным кошмаром.

Глава 19

Проснулся я… от боли в теле.

Рассвет ещё не успел наступить, а всё моё тело уже изнемогало от боли до слёз в глазах. Болело же у меня, по ощущением, именно что ВСË тело. Опять же по моим поверхностным ощущениям, у меня в тот момент времени вовсе не было такой части тела, которая не ныла бы от ужасной боли.

Правда, всё равно были места, что куда сильнее других выделялись своей невозможной, нестерпимой болью.

И это, конечно же… руки и спина.

Было бы, разумеется, странно полагать, что тело, пускай и натренированного, но всё же восьмилетнего ребёнка справиться с такой нагрузкой, какой я его подверг этой ночью, но всё же… меня что-то будто бы прямо изнутри ломало, не прекращая и на секунду.

Терпеть это было попросту невозможно. Я пытался. Правда, пытался.

Сначала провёл несколько попыток заснуть, но все они были одинаково безуспешны — о чём тут вообще можно говорить, когда я даже лечь головой на руку не могу из-за душераздирающей боли, что в миг расходиться по всему остальному телу?

Осознав, что это бесполезно и доставляет мне лишь очередную порцию боли, а никак не помогает мне, я кое-как, пошатываясь и кряхтя от боли аки какой-то старик, встал на ноги и принялся думать, чем мне заняться, чтобы отвлечься. Это должно было быть что-то такое, что не касалось магии, которой я не мог пользоваться из-за всё ещё надетого на мне браслета, а так же это должно было быть что-то одиночное, чтобы ни взрослые, ни дети не видели меня в таком состоянии, ибо это вызовет лишние вопросы и исходящие из них проблемы. Ну и разумеется, вместе с этим так же исключаем отсюда и занятия с любой физической нагрузкой.

Думал я, думал, ходил кругами как идиот какой-то, а по итогу… так ничего и не придумал.

Не знаю, то ли такого занятия не существует, которое соответствовало бы всем трём установленным требованиям и было бы при этом полезно, то ли я из-за непрекращающейся боли не мог нормально сосредоточиться и придумать хоть что-то стоящее.

В результате же… я сдался.

Отошёл к ближайшему дереву и сев, облокотившись на него, стал дожидаться рассвета, при этом медленно, от нечего делать, перебирая и ломая небольшие сухие веточки с листочками.

И на удивление, мне это помогало.

По началу я просто смог каким-то чудом отвлечься от вечно пробирающей всё моё тело боли, а чуть позже так же, помимо этого, я даже смог расслабиться и словить некий дзен — по крайней мере, в том понимании, в котором лично я представляю это состояние. На деле же, вполне вероятно, я может был крайне далёк от этого. Но меня это в тот момент не то чтобы мало заботило — меня это вовсе не заботило.