Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Красным по белому (СИ) - Костин Константин Александрович - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

Откинулся люк и из него по одному начали вылезать пассажиры и, по совместительству — двигатель лодки.

Первым на доски пирса спрыгнул невысокий толстячок, энергично потерший ладони и обернувшийся к остальным:

— Нет, что ни говорите, а это был занимательный опыт! Чувствуешь себя гостем подводного царства, раскрывающего перед тобой все свои секреты.

Толстячок говорил по-белоземельски вполне свободно — с другой стороны, кто ж ему запретит? — но, как практически у любого белоземельца, в его речи чувствовался легкий акцент, в данном случае — акцент пфюценев, небольшого народца, обитавшего в Грюнвальде… ну, вернее, они никуда и не делись. Делся Грюнвальд.

— Если бы мы плыли ночью, доктор Реллим — ничего занимательного вы бы не увидели, — проворчал человек с внешностью профессора, да, собственно, им и являющийся. На самом деле профессор Бруммер прекрасно понимал, что плыть ночью под водой — это огромный шанс приплыть не совсем туда, а то и совсем даже не туда. Потому что под водой и днем-то видно очень плохо, а уж ночью-то… Профессор все это понимал, но он был уже не в том возрасте, чтобы крутить колеса, приводящие в действие эту чумную П-лодку.

— Можно было бы поставить фонари… — заикнулся было юноша с длинными золотистыми волосами, несколько контрастировавшими с черными глазами.

— Что за глупость⁈ — тут же взвился мастер Бирне, четвертый пассажир лодки, — Фонари⁈ Чтобы любой, кто посмотрит на ночное озеро, тут же заметил бы мою П-лодку?

Мастер очень ревниво относился к своему изделию, чрезвычайно страдая от того, что его невозможно показать всему миру, чтобы доказать всем этим ослолобым баранам, КАК нужно строить подводные корабли. Поэтому любую критику в адрес своей малышки воспринимал болезненно.

— Ну, подумаешь, увидят, — развел руками юноша, — Подумают, что это плывет Лепел. Все равно П-лодку за него часто принимают.

— Одно дело, когда рыбак увидел длинную тень, проплывшую под его лодкой с протухшей рыбой! И совсем другое — увидеть светящееся пятно! Что он подумает — что Лепел обзавелся фонариком⁈ Тут даже самый туполобый болван заподозрит неладное!

Юноша примиряюще развел руками, все оставшись при своем мнении, что вера в существование Лепеля, гигантской щуки с десятью лапами — уже признак некоторой… э… недостаточной остроты лобной области головы.

— И все же, все же… — доктор Реллим посторонился, пропуская вышедших из лодки матросов. Рассчитывать, что три пожилых ученых и один юнец смогут провести лодку через озеро, было бы слишком оптимистично.

— Все же, — продолжил Реллим, — мускульный двигатель для такой конструкции это слишком… э… нерационально.

— Что вы предлагаете⁈ — тут же возмутился мастер Бирне, — Вставить в нее паровой? И трубу, чтобы над водой дымила? Чтобы подумали, что Лепел решил еще и закурить⁈

— Ну почему — над водой…

— Потому что под водой в трубу попадет вода и зальет топку!

— Значит, надо закрыть трубу задвижкой…

— Пропадет тяга!

— Поставить насос, который будет выбрасывать дым и пар в толщу воды?

— И движение лодки будет отмечено пузырями! Рыбаки подумают, что вашего Лепеля замучили газы!

— Это уж не говоря о том, — вставил профессор Бруммер, — что для работы насоса тоже нужен двигатель. Придется или ставить второй или отбирать мощность у уже поставленного. А чем больше отбирается мощность для насоса, тем больше нужна мощность основного двигателя, для приведения лодки в движение, и, следовательно, больше мощность, потребная для насоса, et cetera, et cetera, etcetera…

Доктор Реллим нимало не смутился:

— Мы уже сталкивались с этой проблемой, когда проектировали ваш аппарат.

— И, насколько я помню, вы, несмотря на все обещания, так ее и не разрешили!

— Потому что это — дело небыстрое!

— Или потому что ваша хваленая эфиристика — обычное шарлатанство!

— Эфиристика — это наука! Она может всё!

— Что-то не помню, чтобы она помогла нам выбраться из Грюнвальда, охваченного восстанием, — не удержался юноша.

Доктор Реллим, который все же не был фанатиком самоизобретенной науки, весело рассмеялся, и не подумав обидеться:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну, мы же, в конце концов, оттуда выбрались. Хотя, врать не стану, в этом вопросе эфиристика помогла очень мало. Кстати, куда делся айн Хербер?

— А он что, с нами плыл? — профессор, помнивший слепого оружейника еще по Бранду, испуганно оглянулся на П-лодку.

— Нет, я имел в виду: почему он с нами не отправился? В конце концов, наше задание… мм… имеет некоторое отношение к оружию.

— Ему поставлена другая задача,- пояснил юноша, — Какая — не знаю. Секретность же.

— Ну да, повсюду шпионы… — проворчал профессор.

— Что за задание? — вмешался мастер Бирне. Ему было обещана постройка большой, мореходной, П-лодки, о которой узнает весь мир, поэтому к любым другим «заданием» он относился, как к конкурентам, отдаляющих день появления на свет его девочки.

— Вот! — расхохотался Реллим, указывая на мастера пальцем, — Вот он, шпион! Держите его, хватайте его!

Бирне бросил в него шляпой, но не попал:

— Доктор, а ведет себя, как паяц!

— Давайте пари, доктор, — Бруммер усмехнулся, — Если ваша эфиристика поможет подняться в воздух — я съем свою собственную шляпу.

— Кстати, — снова вставил свою реплику юноша,- там, куда мы отбываем, крестьяне носят шляпы под названием gretschnewik.

— И что эта жуть должна означать?

— Гречневая шляпа, — развел руками юноша, уже два месяца изучавший берендский язык. Правда, до сих пор с трудом на нем говорящий. Берендцы обожали языколомные звуки, употребляя их во множестве в самых неожиданных словах. Чем дальше, тем больше он подозревал, что берендский язык придуман специально для того, чтобы разоблачать шпионов, которые попытаются выдать себя за своего.

— Они что, делают шляпы из гречки? — заинтересовался Реллим,- Зачем?

Юноша развел руками:

— Берендцы же.

— Рекомендую вам, профессор, — хохотнул Реллим, — когда доберемся до места — обзавестись такой шляпой. Вам будет проще выполнить ваше обещание, когда вы проиграее пари.

— Если.

— Когда.

— Кстати, раз уж речь зашла о еде… — топнул ногой по доскам мастер Бирне, — Может, уже уберемся из этого вонючего сарая и пойдем к хозяину замка на ужин? Это чумное путешествие вызывает жуткий голод.

— Я тоже голоден, как медведь, — согласился юноша, — Доктор? Профессор?

Ученые переглянулись и согласились, что от слов живот не наполняется и пора бы уже наполнить его чем-то посущественнее, после чего двинулись к выходу.

— К слову сказать, — послышалось снаружи уже после того, как дверь в сарай захлопнулась, — слышали ли вы о разработках инженера Кэнонгейта, мастер Бирне…?

Глава 5

Шнееланд

Бранд. Королевский дворец

2 число месяца Короля 1855 года

Известный Неизвестный и Неизвестный Известный

Что делает государство — государством? Что сшивает вместе лоскутки, которые быстро разбежались бы по своим маленьким, бедным, голодным, но таким независимым норкам? Другими словами — что нужно для того, чтобы превратить Белые земли из географического понятия, в политическое? В единое государство.

В Империю.

Без всякого сомнения — для этого нужны деньги. Население этих лоскутков должно видеть несомненную выгоду от объединения, иначе какая им разница — быть нищими по отдельности или всем вместе? Также не вызывает никаких сомнений, что для объединения нужно железо. Железо дорог, по которым пойдут поезда во всех концы новосозданной империи, железо фабрик и заводов, на которых будут трудится жители империи, железо клинков и штыков, которые будут защищать границы державы от врагов, внешних и внутренних.

Но для того, чтобы спаять единство, нужно кое-что еще…

Нет, не любовь. Любовь — слишком эфемерное и ненадежное понятие, на котором даже семью не всегда построишь, что уж говорить о государстве. Политика не живет чувствами, только выгодой и расчетом.