Позывной «Хоттабыч» 8. Исчадие Кромки (СИ) - "lanpirot" - Страница 3

Я немного полежал, дождавшись, пока водичка слегка рассосется в желудке, и не будет угрожающе «сдавать назад», выплескиваясь едва ли не из ушей. Потом встал и попытался из убитых в хлам лоскутов одежды сообразить себе некое подобие набедренной повязки, типа индийского короткого дхоти для низших каст[1]. Честно сказать, получилось так себе — едва мудя прикрыл.

Чертыхнувшись несколько раз, я поплелся дальше, внимательно глядя по сторонам в поисках какой-нибудь подходящей растительности для сооружения туземной юбки. Но, как назло, ничего подходящего не наблюдалось — исполинские сосны на корню изничтожали любые побеги, высасывая из земли всевозможные соки. Так что никакого подлеска в обозримом пространстве совсем не наблюдалось.

Лишь спустя несколько часов пути, прямые и ровные сосны остались позади, уступив жизненное пространство смешанному лесу. Вот тут-то я себе и сообразил юбчонку поприличнее из какого-то травянистого растения, связав все это остатками одежды.

Красавец! Теперь и к любому местному туземному корольку на прием можно спокойно заявиться, и стыдно не будет.

И еще один странный факт я взял на заметку: блуждая по лесу, не встретилось мне ни зверя, ни птахи, ни еще какой живности, словно разбежались подальше от этих мест. Либо попрятались, что хрен отыщешь. Так что, поймать себе что-нибудь для пропитания не представлялось возможным, по причине его полного отсутствия. Но я, опять же, отчаиваться не спешил — понадобится я кашу из топора… ну, из коры там и лебеды сварганить сумею.

Так что проживу, как-нибудь, пока к людям не выйду. А то, что рано или поздно это произойдет, я не сомневался. Чуйка говорила, что они в этих странных краях точно отыщутся. А когда я неожиданно выскочил на большую лесную поляну, понял точно — люди здесь живут. Вот только люди это, или натуральные нелюди, мне еще предстояло решить. Ибо, какая бессердечная и злобная тварь так над живыми существами измываться станет?

Глава 2

Поляна, куда я так скоропалительно вывалился, задумавшись и совсем потеряв бдительность, была метров двадцать-двадцать пять в поперечнике. Сосны, которые когда-то на ней росли, местами были вырублены — из вытоптанной до каменного состояния земли торчали лишь невысокие пеньки.

А те, что остались, казались высушенными, ободранными от коры на уровень человеческого роста, и лишены ветвей. И вот к этим самым деревьями были привязаны люди… Вернее, то, что от них осталось: изуродованные голые костяки, местами лишенные рук, ног и голов.

Да и сама полянка была щедро усыпана старыми желтыми костями, некоторые из которых оказались либо расщепленными, либо разгрызенными какими-то неизвестными тварями. На крупной берцовой кости, что валялась немного поодаль от того места, на котором я замер, виднелись следы острых, и явно нечеловеческих зубов. Кто бы все это мог натворить, я себе даже не представлял.

Я осторожно попятился, пытаясь вновь скрыться в зарослях, из которых выбрался. Пусть, я никого и не заметил, но это не означало, что здесь никого нет. Не стоило привлекать к себе внимания, пока я не разберусь, что за лютая хрень здесь творится. Все эти люди были явно принесены кому-то в жертву. Какому-то кровавому Чудовищу, обитающему в этом лесу. Ну, ничего, и не таких Тварей давили! За мной дело не станет…

На этой оптимистической ноте я и остановился, почувствовав, как мне в спину, между моими лопатками, воткнулось что-то весьма неприятное, и настолько же острое. В то, что я просто наткнулся на какой-то сучок, мне абсолютно не верилось.

— Не дергайся, тля! — очень недобро прошипел кто-то за моей спиной. — А то, сука, как жука на пику насажу!

— Даже не думаю, дружище! — произнес я как можно более миролюбивым голосом. Пребывать в роли экспоната энтомологической коллекции мне совсем не светило. Даже если моя супер-пупер регенерация до сих пор работает, и не даст мне вновь отъехать на тот свет, ощущения все же будут не самые радужные.

— Чё, сука, полакомиться прибежал, уродец? — продолжая больно тыкать мне чем-то острым в спину, продолжал с ненавистью нашептывать незнакомец. — Горячего человеческого мясца отведать захотелось, пока Стрига[2] не приперлась?

— Слушай, старичок, а с чего ты решил, что я людоед? — осторожно поинтересовался я, стараясь заболтать своего неведомого пленителя, а после перехватить инициативу в свои руки.

Так-то мы тоже не щи лаптем сто лет хлебали! Кое-какие боевые приемы, как в этой, так и в прошлой жизни, довелось не только примерно изучать, но и успешно применять. Так что у этого «народного мстителя» с его острой зубочисткой против такого боевого старикана, как ваш покорный слуга, нету никаких шансов! Опыт, его ведь не пропьешь!

— Так ты на человека совсем не похож! — неожиданно заявил мне неведомый «богатырь». — Хоть и здорово прикидываешься!

— А кто же я, по-твоему? А? — продолжал я заговаривать зубы храбрецу, посмевшему тыкать мне в спину какой-то острой хреновиной. Он ведь не Святой Георгий, а я, отнюдь, не Змий, чтобы в меня в меня копиём тыкать.

— Нежить поганая… Гуль[3]… наверное… — как-то неуверенно заявил мой противник.

— Сам ты Гуль, деревенщина! — передразнил я его и неожиданно рухнул на одно колено, пригибая голову.

Падая, я чувствовал, как острый наконечник копья (или чего там у него было) процарапывает на моей спине глубокую острую полосу. Больно, ёп! Но это все мелочи, по сравнению с мировой революцией. Мой, пока еще неизвестный пленитель, тоже довольно быстро среагировал на изменившуюся ситуацию, и попытался пронзить меня своим убийственным инструментом.

Но, несмотря на всю его скорость, действовал он недостаточно быстро — острый наконечник, пролетев над головой, лишь сорвал с моего затылка небольшой кусок кожи вместе с волосами. Зато я, вскинув правую руку вверх, ухватился за предполагаемое древко (и мои предположения меня не обманули), направляя копье в землю.

Не устояв на месте, неведомый боец подался вперед и тут же налетел на животом на острый локоть моей левой руки, который я, не без некоторого удовлетворения (ибо нефиг простых людей копиями стращать), впечатал ему в «солнышко». Противник мгновенно сдулся, выплюнув сдавленное «к-ха», и сложился пополам. Я же, воткнув копье в землю, технично взял его шею, оказавшуюся не такой уж и крепкой, на удушающий. Всё, дело сделано! Дедушка еще многим может в этом вопросе фору дать!

Слегка придушив противника, который к моему изумлению оказался молодым пареньком лет 16−18-ти, я подождал, пока он не перестанет пырхаться. Я аккуратно положил его на землю, а после, вооружившись его же копьем, стал ждать, когда он придет в себя. Пока пацаненок судорожно дышал, нагнетая кислород в лишенные воздуха легкие, и вращал глазами, я успел его немного рассмотреть.

В общем и целом, ничего особого он собой не представлял — обычный пацан, каких пруд пруди в любом городе и деревне. Весьма крепкий для своего возраста, белобрысый, стриженый «под горшок». Из странностей бросались в глаза два факта: его светлая кожа отдавала явной «зеленцой», да грубая домотканая одежда, в которую он оказался облачен. Ну, если с кожей и так было все понятно — подыши таким воздухом, и сам позеленеешь, то с одеждой возникали определенные вопросы. Уж не в глубокое ли прошлое я провалился?

— Ты кто? — Пацан, наконец, продышался и пришел в себя, со страхом поглядывая в мою сторону.

— Ну, уж не Гуль-людоед, точно, — ответил я, весело усмехаясь. — Держи свою зубочистку, Аника-воин! — Протянул я ему отобранное оружие. — И в следующий раз не тычь этой дрянью в добрых людей! — Погрозил я ему пальцем, когда он несмело схватился за отполированное руками древко.

— Так ты точно не Нечисть? — Облегченно выдохнул парнишка, впиваясь в копье обеими руками.

— Блин, неужели я так на Нечисть похож? — миролюбиво поинтересовался я.

— А то! — ответил пацан. — Сам посуди, кожа белая и бледная — без грана животворящего изумруда, прямо как у покойника. Сам голый, а из тела во все стороны какие-то листья и ветки торчат. Если не Гуль, то Лясун Бородатый — вона, в волосах иглы сосновые растут!