Проклятьем заклейменный (СИ) - Батаев Владимир Петрович - Страница 14

— Ну и урод же ты, Соловьёв, — внезапно заявил Урусов, скривившись.

Он даже плюнул мне под ноги. А попал и вовсе на ботинок. Приревновал, что ли? Сам имел виды на Троекурову? И что, мне теперь его на дуэль вызвать? Или просто набить морду и вытереть берц о его задницу?

— Не любишь пиво? — спросил я. — Или воблу?

— Не люблю плебеев, — презрительно протянул он.

Ага, как будто это я пытался тут спереть чужой сломанный меч из небесной стали. Очень аристократично, да уж.

— Вообще-то Демьян только что в одиночку закрыл Прорыв! И справился с цербером! — вступилась за меня Варвара. — Да он бы и адских гончих один разогнал, без нас.

Вот тут, конечно, не факт. То есть, да, шарахнул бы файерболлами в худшем случае. Но вряд ли сейчас стоял бы на ногах. Всё-таки пёсики полезли слишком уж активно, мечом один от них не отмахался бы.

— Про́клятый, — скривился Урусов.

Как будто это что-то объясняет. Тоже мне, аргумент.

Я решил не начинать драку. С Одоевским уже погорячился, ещё расхлёбывать это. Так что просто подошёл к Урусову и выдернул у него из нагрудного кармана платок. Наклонился, протер берцы — оба, уж заодно. Скомкал платок и сунул ему обратно в карман.

— Что ты… — весь побагровел Урусов.

— Соловей! — прервал его хрипловатый окрик.

Ну вот, вспомни чёрта, он и появится. К нам направлялся Одоевский, с расквашенным носом и фингалами под обоими глазами.

— Андрей! Что с тобой случилось? — всплеснула руками Воронцова. — Ты тоже под Прорыв попал?

Одоевский смерил девушку долгим взглядом.

— Отвали, — огрызнулся он. — Я с кем-нибудь комнатами поменяюсь сегодня же.

— Проблемы в раю? — нарочито невинным тоном спросила Варвара.

— Соловьёв, — снова обернулся ко мне Одоевский. — Разговор есть. Будь любезен… Если не занят.

— Да, я свободен, — развёл руками я. — Словно птица в небесах.

Опять же петь не стал. И так чувствовал, что исчерпал магический резерв если не до дна, то близко к тому. Наверняка и чернота от клейма про́клятого расползлась, снова пыльцой лечиться надо.

Одоевский мотнул головой, призывая идти за ним. Поморщился от резкого движения. Не устроил ли я ему всё-таки сотрясение мозга? И чего он не в медпункте?

Я быстро догнал Одоевского и зашагал рядом с ним. Сомневаюсь, что в таком состоянии он захочет устраивать драку. Скорее попробует просто наезжать и выяснять отношения, как крутой пацан. Ну либо где-то в сторонке ждут несколько его приятелей…

Я не угадал.

— Я был неправ, — буркнул он, когда мы отошли по дорожке достаточно далеко.

— В смысле? — искренне удивился я.

— Я был непозволительно груб и приношу за это извинения, — каждое слово он буквально цедил сквозь зубы. — В ответ прошу не распространяться об утреннем инциденте.

— Знаешь, я у тебя ключ забрал, — как бы невпопад сообщил я. — И сходил в душ в твоей комнате.

— Чего⁈ — выпучил глаза он. — А Воронцова?

— Ну, она тоже там была, — пожал плечами я. Полюбовался тем, как его глаза выпучиваются ещё сильнее и уточнил: — В комнате, не в душе.

— Ять, — совсем не аристократично выдохнул он. — А давай с тобой комнатами меняться, а?

— Нет, спасибо, — максимально равнодушным тоном отказался я.

— Ну, не напрямую, — продолжил уговаривать Одоевский. — Мне с Мишкой Глебовским сменяться надо, чтоб к Соколовой подселиться. А он тоже к Воронцовой не хочет.

— К Соколовой? — совсем уж растерялся я. — К Светке Соколовой? Которую ты с утра…

— Да, — он отвёл взгляд. — Она меня вытащила… Оттуда, куда ты запихнул. Ну и суров ты, Соловей! Я был груб, но… Это ж позор…

— Короче, Одоевский! — прервал я его мямляние. — Соколова тебя вытащила из унитаза, увела к себе… Вы поговорили, помирились и решили жить вместе. Так?

— Ага, — кивнул парень, чуток покраснев.

Я закатил глаза. Ох уж эти женщины! Женская душа — потёмки. Сперва парень к ней нагло домогается, срывает полотенце, оставляя голышом в коридоре. Ему прилетает по мордасам, во имя спасения её девичьей чести. А она что делает? Вместо благодарности спасителю, помогает побитому недоумку и завязывает с ним отношения! Да сказали бы сразу, что это у них процесс заигрываний такой, я бы и не лез!

— Ну, молодцы, чё. Развлекайтесь, только не плодитесь. Ко мне какие-то вопросы или претензии есть?

— Да нет, — растерялся Одоевский. — Я ж замиряться пришёл.

— Вот и отлично, — покивал я. — Значит, мир. Ты мне нахамил, я тебе нос разбил, в расчёте. До Соколовой мне дела нет.

— Это хорошо, — с явным облегчением выдохнул парень.

Он думал, я за неё вступился, потому что сам запал? Вот же… Дети! Хотя этот как раз адекватный. Пусть и не всегда.

— Так ничего не было утром? — уточнил он. — Забыли?

— Давай так, — предложил я. — Ты шёл к Соколовой, а я выходил из комнаты. И случайно ударил тебя дверью. Но мы примирились. С меня пиво. А то морда-то у тебя разбита. Да и на разговор ты меня позвал прилюдно.

— Это да, — Одоевский потрогал распухший нос и поморщился.

— Тебе бы в медпункт, — посоветовал я.

— Там Анхелика Семёновна…

Я снова закатил глаза. Ой, дурень малолетний. Не понимает своего счастья. Может, чему научился бы с Анхеликой, а потом с Соколовой умения пригодятся. Да и вообще, надо ловить момент. Вроде и не скромник, чтоб стесняться.

— У меня чуток пыльцы фей есть, — понизив голос, сообщил Одоевский. — Светка вечером обещала…

Он запнулся и покраснел.

— А давай я тебя ещё коленом в пах пну? — предложил я.

— Это ещё зачем? — аж отступил на шаг Одоевский.

— Чтоб Светка вечером тебе и туда пыльцу втёрла грудью, — пояснил я.

Парень замер с открытым ртом, явно задумавшись над предложением всерьёз. Я-то пошутил! Но с учётом местных реалий… Хм, а ведь может проканать. Особенно с учётом жалостливости Соколовой.

— Хотя не торопи события, — качнул головой я. — Успеешь ещё. Если что, я тебя потом пну.

Одоевский отступил ещё дальше.

— Психованный ты, Соловей, — заявил он. — Между нами мир, но не дружба. Держись стороной.

Я пожал плечами. А когда он торопливо удалился по дорожке, не удержался от смеха. Вроде у нас в компании в таком возрасте подобные шутки нормально заходили. Но тут у народа явно иной менталитет.

Ладно, этот Одоевский всё равно произвёл на меня паршивое первое впечатление. Не очень-то и хотелось с ним дружить. Так, разок выпить пива, чтоб закрепить примирение. И в целом он вроде нормальный. Но нет, так нет. Разошлись краями и ладно.

А вот Урусов явно тянет на местного супергероя — Человек-Говно. Хотя от боя с адскими гончими не сбежал… Может, и не совсем говно, так, какашка из тихого омута души всплыла. Буду смотреть и разбираться, не торопясь с выводами.

А пока пойду пошлю Петьку за пивом. Чтобы вечером сходить на правильное чаепитие с Троекуровой. Посмотрим, что у неё скрывается за декольте и мини-юбкой… А уж в буквальном смысле или фигурально выражаясь — это как пойдёт.

Глава 10

А ну-ка мечи стаканы на стол

Герои несут добро и справедливость, злодеи — смерть и разрушение, а я несу пакетик. На самом деле, даже два. И в обоих по две двухлитровые пластиковые баклажки с разливным пивом. Ну и ещё всякие пакетики с орешками всех видов, вяленая рыба, какой-то твёрдый сыр… Лично я закусывать пиво сыром не фанат, разве что копчёным, типа «косичка», но Варвару этот сыр так заинтересовал, что пришлось половину ей оставить. Так что, наверное, и Троекуровой сойдёт.

Кстати, я всё-таки успел заранее выяснить её имя — Елизавета Сергеевна. В этот раз не придётся мне мямлить и упирать на склероз. Вот кто с ней комнату делит, не узнал.

Пиво и закуски без проблем раздобыл и притащил Петька. Оказалось, у курсантов вовсе нет запрета на алкоголь. Да и вообще в целом, делай, что хочешь, всем плевать! Меняться комнатами, например, можно совершенно свободно, над этим никакого контроля. Ну, дебоши, конечно, будут пресечены, как и драки, но в рамках разумного полная свобода действий. Если бы в нашем мире в студенческих общагах царили столь либеральные нравы, там бы такое творилось! А тут ничего, всё тихо и мирно.