Атомная лопата: Охота за полимерами - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 15

– А кто-то мне группенсексом угрожал, – припомнил памятливый я.

– А…э… а у меня временная синтоплоть! И вообще, нашёл время, кобельеро!

– Нашёл. У неё двадцать восемь процентов советского генома. И отсутствуют патогенные мутации, – перестал кривляться я.

– Эээ… всё равно – заслужил, – хамски выдала Светка. – Потом поговорим.

В общем – вовремя, потому что к столику бодро семенил, сопровождаемый подавальщицей с подносом, ОЧЕНЬ пенсионный немец-перец-колбаса. По-моему – эта развалина застала старика Бисмарка! По крайней мере, монокль(!) в глазу на синтопластовом шнурке наводил на такие мысли.

Впрочем, мощи этой пенсионной развалины двигались на диво ловко, быстро, он даже чмокнул ручку Светке, представляясь, и не перепутал с моей!

– Сигизмунд Шульц, бергинжинёр в отставке, прекрасная фрекен, – проскрипел он. – Рад представиться, герр?… – вопросительно уставился он на меня, падая тощим задом на скамью.

– Георгий. Светлана, – кивнул я на Светку.

– За знакомство! – провозгласил Шульц, присосавшись к литровой кружке.

Лапку артритную я пожал, хотя было опасение, что Жало просто не найдёт в этой обтянутой плотью костяшке ничего интересного. Но Жало справилось, причём дало не вполне понятный результат:

Соответствие генному коду Советского Человека 13,67 %. Бесплодие, полидактилия вследствие патогенных факторов.

Так, это выходит, что этот Шульц, помимо связи с Советским Человеком через геном – патогенный мутант. Ну, не в плане плохо – лишние пальцы подчас и у советских детей появлялись, ну а бесплодие… ну что поделать. Но тут именно родители этого Шульца схлопотали хорошую дозу облучения. Ну или химические патогены, но это маловероятно.

А Шульц, тем временем, угощаясь, начал нести всякое разное. Только… врал. На чём его Светка три раза подловила.

– Гут, молодые люди, – посерьезнел старик. – Вы, фройлян Светлана – андроид. Вы, герр Георгий – тоже не простой человек. Но если вы хотите не просто послушать байки – это не просто покушать и выпить старому Шульцу.

– Сколько? – нес стал выкруживать я, переглянувшись со Светой.

– Десять жетонов, молодые люди. И это – ручаюсь, за правдивую и достоверную информацию, – покивал он.

Положил я жопы на стол, пенсионер их аж телепортировал в себя. И стал без шуток-прибауток выдавать толковую информацию. Много и по делу.

Итак, есть Остров – старое поселение с советскими высотками. Закрытое, обеспечивающее работу милицейских роботов и самое главное: у них – реактор. Промышленность, всё остальное, чего у прочих просто нет. Не диктаторы или что-то такое, как я понял. Скорее надзорная сила, собирающая свои пять процентов со всего и не допускающая бардака.

Далее, есть Партком. Это что-то вроде Народной Дружины, но какие-то охреневшие! То есть, поддерживают порядок, но подчас с такими перегибами, что страшно. И не врал этот Шульц, Светка бы сказала, мдя.

При этом, ПОМПы патрулируют несколько центральных улиц и всё. И казалось бы, раздолье для этой народной дружины, а вот нет.

Вторая сила Сталедара – Немцы. У меня ум за разум зашёл, когда Шульц рассказал их историю. Итак, в 2014 космолёт Дюрер должен был доставить экипаж шахтёров и инженеров на Луну. Там у нас была шахта, совместная с социалистическими странами, очень полезная… ну да ладно.

Так вот, атомная тревога застала космолёт на стартовой площадке. Капитан, мужественный и толковый человек, просто открыл люки, позвав всех, кто успеет зайти на борт. Успели многие, после чего космолёт взлетел, чуть ли не подкинутый первыми ядерными взрывами.

Перегруженный космолёт набирал высоту для выхода в безопасность на орбиту и попытки понять, что делать. Получил попадание из орбитальной пушки от станции буржуев, пошёл на снижение и фактически потерпел крушение под Печорой. Очень удачно потерпел, вообще-то.

Фон был высокий, но не смертельный. А сейчас – так и люди без советского генома живут, сам вижу. Но проблем, конечно, было тьма. Что немцев-перцев спасло, так это что держались друг за друга. И на Дюрере было горнопроходческое и обрабатывающее оборудование.

Правда, не было энергии, точнее, топливные стержни космолёта приказали долго жить через двадцать лет, а атомные батарейки для промышленного оборудования – даже не смешно.

И вышла у немцев кооперация с Островом, а потом становление как определённой группы-силы в Сталедаре.

Следы Советского Генома, как и мутации, вполне понятны. Ну и держались немцы друг друга, сохраняя этакую “идентичность”. Как по мне – бред, но как по результатам – вроде и не самый худший расклад.

В самом Сталедаре на немцах была львиная доля производства и добычи, тут понятно. При этом, у них даже были свои охранники – некий фольксштурм. Но очень локализованный, защищающий самих немцев и их партнёров, следящий за тем, чтоб Партком не зарывался, не более чем регулятор.

А вот остальные оказались и вправду кромешной махновщиной. А именно: наёмные отряды, торговцы, капитаны кораблей. Организовали в припортовом районе некий “торговый квартал”, своими силами поддерживая порядок. Партком и фольксштурм к себе пускали только “заниматься аморальщиной”.

Это интересно, заинтересовался я, получил под столом по ноге и перестал интересоваться, до поры.

Ну и мутанты… Да апартеид с ними выходил. Шульц считал это оправданным, при том, что большая часть мутантов были именно немцами – простые люди, без советского генома, в зоне повышенной ионизации… Понятно, в общем.

А главное, сообщил Шульц ОЧЕНЬ интересные данные по андроидам. Да такие, что я сам, взгляда Светки не дожидаясь, поблагодарил старика, рассчитываясь по счёту.

И поскакали мы с подругой до Автобуса чуть ли не бегом. Потому что вопрос требовал срочного обсуждения, а чужих ушей, даже теоретически, не терпел.

Глава 8. Печальное знакомство

Поскакали мы в Автобус после детального рассказа Шульца о космолёте Дюрер. Старик, очевидно, считал, что просто потчует нас байками, вот только именно для нас это было совсем не так.

Он рассказывал о судьбе космолёта, моменте взлёта, попадании ракеты с орбитальной станции, аварийной посадке. И вот в чём дело: я, как-никак, довольно долго работал на пустотной станции, причём на немаленькой должности (а кому младший научный сотрудник маленький – болваны!), соответственно – имел не только доступ, но и обязанность знать ряд моментов. Признаться, в свое время меня многая нудятина откровенно бесила: ну я, блин, сотрудник лаборатории высоких энергий, а не космопроходец или испытатель!

А вот теперь усилия БВМ и инструкторов, вбивающих в мою бестолковку штатные регламенты пустотных объектов и судов, оказались благом.

Дело вот в чём: тяжёлые грузовозы класса “Союз” делались стандартно, и неважно, чей он был – советский там или шведский или даже немецкий. Далее, лунная добывающая база – совместная, но там куча высокотехнологичного и секретного. А грузовозы тысячами не запустишь, так что ряд высокотехнологичного оборудования для советской части базы доставляли все грузовозы. И было это регламентным, стандартизированным моментом: рядом с мостиком располагался опечатанный склад с системой самоуничтожения – ну, мало ли, пиратствовать буржуи начнут, а там секретная, важная и нужная техника. Располагался этот склад рядом с трубой теплоотвода, а попадание как раз её и повредило. А теплоотвод – это, по сути, газ исключительно из тяжёлых частиц, ионизация запредельная. Собственно, героический капитан и офицеры экипажа не пережили и часа после аварийной посадки – смертельную дозу поймали, несмотря на отсутствие разгерметизации кабины. Они сажали космолёт, зная, что умирают, но спасая при этом экипаж и пассажиров.

Это – достойно, светлая память, настоящие Советские Люди, хоть и без Советского Генома.

Но, что в нашем случае именно важно: космолёт демонтировали до обшивки и оставили на месте падения. Ну нет проблем с металлами, а он фонил. Остались кабина, реакторы и отработанные стержни. И склад советской корреспонденции – не выходило его извлечь, да и знали о его наличии только высшие офицеры, которые посадки-то и не пережили толком, только пожелали удачи голосом капитана после приземления.