Мой учитель Лис. Тетралогия (СИ) - Белянин Андрей Олегович - Страница 55

— Я просто спросил, — удивился моей недогадливости мой благородный наставник. — На рецепции не скрывали, что эти часы привезли три дня назад, их настраивал какой-то старик, который незаметно ушёл, не дожидаясь оплаты.

— То есть кто-то связал его и сунул внутрь Биг-Бена? — догадался я. — Но кто же это был?

Лис неуверенно пожал плечами. Видимо, и он не всегда мог знать всё в этом мире. Но, с другой стороны, по-любому на данный момент победа была за нами.

Бедная малышка вновь обрела своего дедушку, они оба освободят наше холостяцкое жилище, полиция передаст дело нового посла на стол королеве, провокация в самом сердце Лондона будет считаться проваленной, и я очень надеюсь, что впредь мне не придётся иметь дел ни с бандой енотов, ни с преступными сообществами, ни с коварными «кисками».

Разумеется, я ошибался. В наших последующих приключениях было всё. И это дело не закончилось одним арестом. Всё было куда сложнее. Когда мы поздно вечером вернулись домой, вышколенный дворецкий с порога передал моему учителю телеграмму. Я видел её текст:

Месье Ренар лишь улыбнулся.

— Я знал, что они проявят себя. — Он скомкал телеграмму и отправил её в камин. — Чему ты удивляешься, мой мальчик? Чтобы провернуть такую операцию, французский посол должен был найти здесь очень надёжных людей без принципов и сантиментов. В конце концов, его роль сводилась лишь к финансированию и изображению себя несчастной жертвой жуткого заговора. А кто принял связанного часовщика в порту? Кто поместил его в коробку Биг-Бена на верную смерть, когда несчастный старик настроил бомбу? Кто написал мне эту телеграмму?

У меня не было ответов. А когда они появились, было уже слишком поздно…

Глава 7

Кровь на пустыре

Как вы понимаете, само собой разумеется, старого часовщика никто не отпустил в родной Лион, у полиции Скотленд-Ярда было к нему слишком много вопросов. Но и в тюрьму его тоже не отправили, поскольку «старенький месье Жильбер» был автоматически приравнен к жертве и поселён в недорогой отель под наблюдение. Справедливости ради признаем, его ведь похитили, его заставили, его шантажировали, ему не оставили выбора, ему угрожали и так далее. В конце концов, у нас самое гуманное законодательство в мире. Ну, в Европе уж точно…

Кстати, мой учитель был абсолютно уверен, что новый посол соседнего государства, обладающий дипломатическим иммунитетом, не просто нанял неких лиц уголовного мира Лондона, но ещё и сам с головой вошёл в эту группировку, а значит, преступные синдикаты вполне имели все шансы стать международными.

Конвенция открытых границ объединила подавляющее большинство европейских стран, включая огромную Российскую империю и добрую часть Азии. Таким образом, наивно было бы предполагать, что этому будут рады лишь все порядочные люди. Злодеи, каторжники, уголовники, воры, мошенники, убийцы, жулики и вообще преступники всех мастей, пользуясь открывшимися возможностями, с восторгом пустились свободно кочевать из одной страны в другую.

Но, с другой стороны, и полицейские не дремали, так что даже если верить мнению одной моей бабушки, то те же Британские острова в эпоху электричества и пара стали куда чище, спокойнее и безопаснее, чем каких-то тридцать — сорок лет назад. А в определённых ситуациях я предпочитал ей верить.

— Навести старушку завтра утром, — за завтраком предложил мне мистер Лис.

— Как скажете, сэр, — кивнул я, уже потихонечку начиная привыкать к тому, что он постоянно отвечает на мои мысли.

Лис удовлетворённо хмыкнул, ему нравилось чувство собственного превосходства. Не самая большая слабость для джентльмена, надо признать. И у меня почти получалось обращать это себе на пользу. Думаю, каждый ученик рано или поздно учится управлять своим учителем. Ну, по крайней мере, избегать острых углов и не конфликтовать по мелочам.

— Шарль сказал, что вчера ты пытался дать ему сдачи.

— Сэр, вы не обидитесь, если я скажу, что ваш дворецкий уже реально меня достал?!

— О, мальчик мой, избавь меня от твоих школьных жаргонизмов. Ты можешь объяснить мне суть проблемы как джентльмен джентльмену?

— Разумеется, сэр. — Я встал, принял соответствующую позу, набрал полную грудь воздуха и чуть не на позорном девчачьем фальцете заревел: — Мне не нравится, что этот старый хрыч лупит меня в хвост и в гриву каждый божий день! Вот я и сорвался, врезав ему в ухо! Кстати, не уверен, что попал.

— Шарль? — повысил голос мой учитель.

— Да, месье, — раздалось из кухни. — Он почти попал, месье. Мальчик растёт, если вас интересует моё мнение.

— Итак, Майкл?

Мне, честно говоря, уже нечего было ответить. С одной стороны, этот жилистый старик тренировал меня самым жестоким образом, как юного спартанца. С другой стороны, он уже второй раз вступается за меня. Хотя, конечно, быть может, ему просто не хватает боксёрской груши дома. Ну и что же я мог сказать в данной ситуации, взвесив все последствия…

— Сэр, боюсь, вы неправильно меня поняли.

— В смысле?

— Поскольку я неточно выразился…

— Это лучше.

— Месье Шарль всегда был добр ко мне, и моя глубокая благодарность за его заботу превышает все мыслимые границы. Надеюсь, в будущем я смогу зарабатывать столько, чтобы оплатить этому благородному человеку его бесценные уроки.

— Браво, — слегка поаплодировал мистер Лис. — Шарль, старик, ты был прав, мальчик действительно растёт. Он учится драться, льстить, врать, идти до конца, не сдаваться, а значит, вкупе со всеми вышеперечисленными достоинствами действительно может стать хорошим помощником.

У меня отвисла челюсть от изумления.

— Завтра будет открыт счёт на твоё имя. Ежемесячно на него будет зачисляться три фунта. Это твоё личное жалованье, о котором не стоит знать твоей уважаемой бабушке. Пусть это останется между нами.

Если до этого момента у меня были всяческие там возражения, то тут вдруг стало кристально ясно: узнай бабуля, что у меня есть собственные деньги, она бы взяла меня за шиворот и вытрясла все их себе в карман вместе с моей душой.

— Спасибо, сэр.

— Не за что, мой мальчик, тем более если учесть… — Речь моего благородного наставника прервалась стуком дверного молотка.

Вообще-то считается, что большинство богатых домов Европы перешло на электрические звонки, но Лис (будучи французом по крови) необычайно ценил английские традиции, зачастую куда больше самих англичан. Поэтому у нас был не звонок, а электрический молоток. По сути, одно и то же, хоть и немного отличаются по факту использования…

— Уверен, что там кто-то из Скотленд-Ярда и дело явно не связано с шалостями нового французского посла. Шарль, будь добр, впусти гостей, а также приготовь бренди и сливки. Не думаю, что вкусы сержанта изменились за столь непродолжительное время.

— Сэр… — Я даже не стал спрашивать разрешения остаться, а сразу кинулся за блокнотом и электропером.

Мистер Лис пружинисто встал с кресла, с поклоном приветствуя вошедших.

— Инспектор Хаггерт, сержант Гавкинс, моё почтение, джентльмены. На улице льёт как из ведра, отменно скверная погода, не правда ли?

— Увы, Ренар, — согласился инспектор, опускаясь в кресло у камина и вытягивая ноги. Доберман промолчал и от предложенного стула отказался.

— Что ж, думаю, всем нам не повредит немного горячительного. В лондонскую осень капелька бренди творит чудеса. Шарль?

— Сию минуту, месье. — Хотя по факту старый дворецкий появился скорее «сию секунду».

Инспектор довольно задумчиво покачивал в руках свой бокал с бренди, принюхиваясь к нему, разглядывая игру света, и отнюдь не спешил выпить. Гавкинс же, наоборот, практически махом вылил сливки в глотку, захлопнув пасть, словно железную дверь тюремной камеры.

Круглые, чёрные глаза добермана ровно ничего не выражали, ни радости, ни огорчения, ни удовлетворения вкусом сливок, и это, честно говоря, огорчало. Я помнил, что сержант, несомненно, ставит закон превыше собственных эмоций, но всё равно само его присутствие почему-то всегда наэлектризовывало атмосферу.