Мой учитель Лис. Тетралогия (СИ) - Белянин Андрей Олегович - Страница 46

Бабуля же, покончив с дракой, по-матросски, зажав одну ноздрю, высморкалась на мостовую и вернулась к себе в дом, громко хлопнув дверью. Чего-то типа «до свидания, внучек!», естественно, не прозвучало. Да, собственно, я и сам не ждал от неё никаких романтических сентиментальностей в псевдосемейном стиле со взаимными лобызаниями и горячими объятиями.

Пожалуй, на тот момент мне было важнее побыстрее убраться отсюда, так как с поля боя в мою сторону стали сползаться недоразмазанные по брусчатке бойцы. Поскольку на обратный кеб денег мне не выдавали, а в долг возил только донец, возвращаться пришлось пешком. С чем, кстати, вполне можно было себя поздравить: погоды в Лондоне стояли изумительные…

Мягкая тёплая осень баловала нас дневным солнцем, ежевечерними дождичками и аккуратным туманом к восьми вечера, словно по часам. Ботинки у меня впервые за последние пять или шесть лет были по ноге, а не на вырост. Причём так хорошо сшитые, что не пропускали воду, хоть по лужам в них прыгай. Что я и делал иногда с полным моим удовольствием. Кроме нового тёплого твидового пиджака мне был куплен шикарный макинтош и охотничье кепи, из тех, что только начали входить в моду. Перчатки мне обещали только в холода, до наступления зимы Лис их ношение считал пустым баловством. Если, конечно, я ещё сумею дожить до зимы, а не сверну себе шею в очередном головокружительном приключении.

Работать на месье Ренара было жутко интересно, учиться у него всему подряд — вообще восторг, и пусть я не получал ни пенса жалованья, но зато жил, как английский пэр, на всём готовеньком. Мне не позволяли ни худеть, ни толстеть, меня гоняли не только палкой на тренировках, но ещё и по литературе, географии, математике, французскому, немецкому и русскому языкам.

На последнем Лис настоял особенно, у него было предчувствие, что в будущем судьба Великобритании будет тесно связана с политикой Российской империи. Чуть забегая вперёд, скажу, что его предчувствия сбылись в полной мере. Но пока вернёмся к настоящему времени, покуда я успешно дошёл почти до дома, и, быть может, мне оставалось топать минут пять-шесть, не более, как на противоположной стороне улицы произошло некоторое событие.

Девушка, нет, видимо, ещё совсем девочка, от силы десять — двенадцать лет. Стоит на мостовой, спина прямая, ножки в высоких ботинках на шнуровке, платье не британского фасона, слишком узкое в талии и широкое в подоле, на плечах водоотталкивающая накидка, на голове легкомысленный капор, в левой руке маленький саквояж, в правой — большой зонт, едва ли не в её собственный рост.

Но не это меня остановило, а то, что малышка отчаянно спорила с троицей подозрительных типов о том, где проживает… месье Ренар?! Она ищет Лиса?

— Мы отвезём тебя, крошка. Давай сюда чемоданчик.

— Просто скажите, в какую сторону мне идти, и я буду сердечно благодарна вам, джентльмены.

— Да ты сама не найдёшь! Это ж Лондон, здесь сплошные закоулки и подворотни. Чё, мы проводим, пойдём-ка, мышка! Давай возьму тебя под ручку, хе-хе…

На тот момент я уже не смог бы внятно объяснить, какая сила перенесла меня через дорогу и поставила между девочкой и тремя мужчинами.

— Мисс, я в курсе, где живёт месье Ренар. Это в пяти минутах ходьбы отсюда. Направо и прямо по этой стороне. Дом номер 12б, два этажа, электрический молоток.

— Ой, — улыбнулась девочка, поднимая на меня голубые, как ликёр «Блю Кюрасао», глаза и приседая в старомодном книксене. — Спасибо вам, сэр.

— Да он всё врёт, детка, — попытались вмешаться мошенники, но я, махнув рукой, остановил первый же кеб, даже не глянув на масть извозчика. — Прямо!

Мы успели вскочить в кеб на глазах растерявшихся мужчин, и белый араб дал пару.

— Они бегут за нами, — обернувшись, предупредила девочка.

— Не волнуйтесь, мисс, мы почти на месте.

Действительно, мы вышли из кеба и были в ту же минуту окружены красными от ярости и беготни бандитами.

— Ну всё, птенчики-и…

Это была последняя фраза самого говорливого.

— Алла-ах акбар! — протяжно заржал кебмен, белым коршуном бросаясь на тех, кто посмел угрожать его пассажирам. Я вроде бы упоминал вначале о конском профсоюзе?

Повторюсь, в общем, нынешние кебмены сплошь кони. И если ты не платишь за проезд, получай копытом! Но если на клиента наезжает уличная шпана, то поверьте, никакая полиция не спасёт их от ярости разгневанных коней!

— У тебя есть монетка для кебмена? — на ухо проорал я спутнице, пока белоснежный араб с развевающейся гривой отплясывал неизвестный мне восточный танец на трёх недалёких мошенниках.

Малышка восторженно кивнула и протянула пять пенсов. Хватило бы и трёх, но я показал монету кебмену, который самым вежливым образом принял деньги и низко поклонился на египетский манер. Троица негодяев боялась подать признаки жизни…

Я подмигнул девочке, и она храбро взялась за электрический молоток. Тут главное вовремя отдёрнуть руку, но она успела при явной неопытности обращения с этим чудом техники. Дверь открылась почти сразу же. Неожиданно для меня девочка бросилась на шею нашему дворецкому, который, как вы догадались, автоматически отступил в прихожую, захлопнув дверь перед моим носом.

Это было даже несколько обидно, право слово.

Я обернулся. Кеб уехал в клубах пара, трое преступных побродяжек по-прежнему даже не пытались приподняться с мостовой. Поэтому я, безмолвный свидетель уже второй безобразной драки за день, просто перешагнул через них и вновь протянул руку к электрическому молотку. Вопреки моим ожиданиям дверь открылась почти сразу, а на пороге стоял мистер Лис.

— Майкл? Не ждал тебя так рано, но входи, входи. Как бабушка восприняла твой визит? Она всем довольна? Мы не разочаровали её табачком, виски и новой порцией синяков? Очень надеюсь, что нет, не могу же я лупить тебя исключительно для её удовольствия.

— Благодарю вас, сэр, — кивнул я. — Вы так заботитесь обо мне. А позволительно ли спросить…

— Её зовут Кристи. Полное имя Кристина. Она сирота и двоюродная племянница нашего дворецкого, — казалось бы, даже не слушая меня, пустился перечислять мой наставник. — Живёт в пригороде Лиона, как всякая близпортовая девочка, хорошо говорит на четырёх языках, а в Лондон приехала с единственной целью обнять любимого дядюшку. Ты ей веришь?

— Да, я… упс, нет… я не понял вопроса, сэр?!

— Так, ерунда, не обращай внимания, — махнул лапой месье Ренар и направился в гостиную.

Сняв обувь и сунув ноги в тапки без задников на восточный манер, я бросился следом. Что он имел в виду под странными словами «ты ей веришь?». В каком смысле?!

Что, этой голубоглазой малышке, как я понимаю не очень дальней родственнице нашего старого доброго Шарля, можно было хоть в чём-то не верить? Она же совсем маленькая и… и… и такая… как кукла… ну, в смысле не то чтоб не живая, а прямо наоборот. Просто ещё и красивая! Я так думаю. Несколько наивная, это правда, а быть может, как раз таки прямо наоборот, просто она вся такая-а…

— Что за глупости я несу?

— Вот именно, — нахмурившись, подтвердил Лис. — Марш к себе в комнату переодеваться и быстро ко мне с докладом о своём визите к любимой бабушке. Мы заключили с ней джентльменское соглашение, а значит, я беру на себя ряд обязательств и намерен весьма щепетильно их исполнить.

— Кстати, да. Сегодня она удивилась отсутствию синяков у меня на руках, — задумчиво припомнил я.

— А почему их не было?

— Я увёртывался.

— Что, Шарль совсем ни разу по тебе не попал? — Мой учитель изумлённо вскинул брови.

Мне неудобно было говорить, что бо́льшая часть пропущенных ударов палкой пришлась мне по заднице. Но демонстрировать синяки именно на этом месте было ещё более проблематично, уже из этических соображений. Поэтому мне не оставалось ничего, кроме как пойти по пути наименьшего сопротивления. То есть тупо ударить первым.

— А почему вы не доверяете племяннице Шарля? На вид она вполне милый ребёнок. Скромная, храбрая, честная.