Сиротка для дракона. Бои без правил - Шнейдер Наталья "Емелюшка" - Страница 8

Оливия кивнула.

– На балу кто-то, кто был в курсе этого плана…

– Бенедикт, – вставила Оливия.

– …увидел Лианор не в мундире, а в платье, и испугался, что мышьяк в кармане кителя не сочтут доказательством. И потому, воспользовавшись моментом, подложил яд в ридикюль.

Да, это походило на Бенедикта – поторопиться с выводами и действиями, ни с кем не посоветовавшись и не просчитав последствий.

– Судя по тому, что она опьянела после бокала, предложенного Бенедиктом, тот подлил в игристое спирт.

На подобные мероприятия нанимают дополнительных слуг, и подкупить их, знающих, что они больше не вернутся сюда работать, очень легко. Бенедикт мог даже подлить спирт в оба бокала одновременно и не беспокоиться о том, какой из них возьмет Нори.

В конце концов, это не мышьяк. Молодые люди в его возрасте уже не раз пробовали хмельное, и от дозы, которая свалила Нори, с ног Бенедикт в лучшем случае слегка захмелел. Даже если и не слегка, опасаться ему было нечего.

– А потом приправил спиртом и ее бокал с лимонадом, – граф пристально посмотрел на дочь. – Зачем бы ему это делать, объяснишь?

– Чтобы, вернувшись домой в невменяемом состоянии, Лианор не обнаружила ни в карманах, ни в шкафу, ни в сумочке ничего лишнего, – сказала Оливия, и Родерик снова кивнул, мысленно поддакивая ей.

«Давай мы и ему отгрызем голову!»

– Вернувшись после бала, Бенедикт инсценировал собственное отравление, а консультация Корделии помогла ему сделать это так грамотно, что университетский целитель ничего не заподозрил.

– Не заподозрила, – поправил его Родерик. – Ночью дежурила Агнес.

Граф наклонил голову, принимая поправку, и закончил:

– Я правильно все изложил?

Оливия кивнула.

Лерой снова помолчал, коснулся кончиками соединенных пальцев подбородка и продолжал:

– Эта версия имеет право на существование. Но, к сожалению, все могло быть и так, как думает дознаватель. Лианор затаила злобу, нашла яд – его и искать особо не пришлось, наверняка в ближайшей же к университету лавке он есть…

– Она не выходила за территорию университета всю эту неделю! – перебила его Оливия.

– Ты можешь это доказать?

Девушка сникла, а Лерой сказал:

– Лианор выжидала подходящий момент, и он представился, когда Бенедикт решил отринуть все недоразумения и помириться. Какой бы популярностью она ни пользовалась на этом балу, улучить момент несложно, если задаться целью.

– А спирт?

– Простое совпадение. Какой-нибудь парень из простонародья решил таким образом сделать Лианор более сговорчивой. В нашем кругу подобные способы не приняты.

В самом деле, когда барышня приезжает на бал с родителями и уезжает с ними, подливать ей что бы то ни было в бокал бессмысленно.

– Однако среди простых людей опоить девушку, чтобы склонить ее… – граф сделал многозначительную паузу. – Такое случается нередко.

Глава 6

– Ты предвзят к низшим сословиям! – вскинулась Оливия.

– Нет, просто твой отец видел за свою жизнь много плохого, – покачала головой Кассия, – как и я. Мы предупреждаем девочек о подобных вещах, хотя в приюте им ничего не грозит. Но предупреждениям мало кто внемлет, пока не обожжется. К тому же Нори была не в кабаке, а в светском обществе. – Она усмехнулась. – И, скорее всего, чувствовала себя в безопасности.

Так оно и было. Родерик снова выругался про себя. Да, он сам был уверен, что она в безопасности, иначе бы встретил…

И это ничего бы не изменило, потому что все произошло на вечере, куда не пускают никого, кроме первокурсников и преподавателей, которые следят, чтобы бал обошелся без происшествий. Но за таким вот происшествием невозможно уследить.

– Поэтому прости, Оливия, и ты, Родерик, но я все же не вижу причин вмешиваться в ход этого расследования.

«И ему голову отгрызем!»

«Уймись! – прикрикнул на дракона Родерик. – Лерой знает, что делает. Если вмешается он лично, все будут говорить, что Нори освободили за взятку, которую лично министру занес тот же любовник, что дарит ей платья».

«А чего сразу не императору!»

«Обычно люди не мыслят столь масштабно».

«Масштабно – это к богам!»

Родерик не стал продолжать перебранку. Пусть Сайфер оставит за собой последнее слово, если ему так хочется.

– У вас есть сутки, чтобы доказать невиновность Лианор, если она действительно невиновна. И если – когда – у вас на руках окажутся доказательства, вам понадобится моя помощь, я с радостью помогу. – Он посмотрел в глаза Родерику. – Но, скорее всего, тогда она вам будет уже не нужна.

– Но она не могла! Не могла отравить Бенедикта, как ты не понимаешь! – возмутилась Оливия.

– Я скорее верю тебе и выводам душевного практика Лианор, – граф едва заметно поклонился жене, – чем не верю, хотя знаю, что не бывает людей, которые никогда не ошибаются. Но «верю» или «она не могла!» – не аргумент ни для следствия, ни для суда.

Оливия стиснула руки и сидела с таким лицом, будто вот-вот расплачется.

– У вас есть сутки, – повторил граф. – И напомню, что покушение на убийство – это дело публичного обвинения. То есть пострадавший не может просто прийти в управу и сказать, что они с обидчиком помирились и больше не имеют претензий друг к другу.

Родерик встал и поклонился:

– Спасибо за все, что вы сделали.

– За то, что не сделал, – усмехнулся граф. – Родерик, даже если бы твой отец обратился ко мне с такой просьбой, я бы десять раз подумал, прежде чем воспользовался своим положением. Власть имущие приходят и уходят, репутация остается.

– Я понимаю.

– Но если ты увидишь, что не успеваешь, возвращайся. Если по-прежнему будешь уверен, что Лианор невиновна. Уверен здесь, – граф постучал пальцем по виску, – а не здесь. – Он положил руку на грудь.

Спасибо, что хоть не на штаны. Родерик хмыкнул про себя, но озвучивать эту мысль не стал. Отец ответил бы ему примерно то же самое, и Родерик прекрасно понимал обоих. Власть – вещь, которую не разменивают по мелочам.

«Нори не мелочь!»

«Для нас. Но не для других».

Родерик открыл портал, потом еще один. Через некоторое время он постучал в дверь особняка Вернон.

– Барон не принимает, – отрезал выросший в дверях лакей.

– Я знаю о случившемся у вас, – настаивал Родерик. – Передай барону, что я учусь с его сыном, и беспокоюсь о его состоянии. Со мной целитель. – Он обернулся к человеку, что до сих пор молча стоял рядом с ним. – Господин Лантер. Обязательно назови это имя.

– Подождите. – Лакей снова закрыл перед ними дверь.

«И если он нас не пустит, тогда отгрызем ему голову! – рыкнул Сайфер. – А потом сравняем дом с землей!»

«Тебе не надоело тянуть в рот всякую гадость? – фыркнул в ответ Родерик. – Если съешь все те головы, что уже запланировал сегодня, отравишься, а ведь день еще не закончился!»

«Я сказал „отгрызть", а не „съесть"!»

На самом деле Родерик радовался этой перебранке. Она отвлекала. В особняке Вернон он не бывал, что с одной стороны было хорошо – не зная его настоящее имя, никто не задумается и о его истинных целях. С другой – плохо, потому что незнакомца могли и не пустить. Если его оставят за дверью, вся затея пойдет прахом, а у него, как на грех, не было больше ни одной идеи, как помочь Нори. Вариант Сайфера стоило приберечь на крайний случай.

– Да, есть свои неудобства в отсутствии титула, – хмыкнул он вслух.

С другой стороны, если бы он явился сюда под своим прежним именем и с титулом, слухи бы разлетелись мгновенно. Нори бы, конечно, выпустили, но Родерику даже думать страшно было, что вокруг них обоих началось бы и как она на все это отреагировала бы.

Целитель вежливо улыбнулся в ответ. Заметно поколебавшись, спросил:

– Вы уверены в том, что рассказали мне? Я не стану лжесвидетельствовать.

– Вы уверены, что не хотите меня оскорбить? – в тон ему ответил Родерик. – Мне нужно ваше мнение, как одного из лучших целителей страны, а не ваша ложь.