Титан империи 4 (СИ) - Зубов Константин - Страница 19

— А вам автограф нужен? Прости, но ручку я забыл в других брюках.

— Шутник, да? Мы тоже с парнями шутники. Тебе придется принести нам извинения за то, что ты устроил на арене.

— А что я сделал? Всего лишь показал рейховцам их место…

Судя по их помятому виду, им вломили по первое число. Двое подволакивали ногу, а у одного рука висела на перевязи. Не только пить не умеют, но еще и фехтуют крайне паршиво.

— … и вам бы стоило взять у меня пару уроков, — заметил я, окинув опухшее дурачье презрительным взглядом.

— Слышь! — сделал шаг вперед здоровяк, но товарищ схватил его за руку.

— Не здесь, идиот… — шикнул он и ткнул в меня пальцем с родовым перстнем. — В общем, либо ты извиняешься, либо…

— Либо «что»?

Страсть как хотелось впечатать ему в наглую рожу кулак, покрытый толстым слоем металла, но у меня были дела поважней драки с очередными идиотами.

— Либо будем драться, щенок! — выкрикнул аристократ, сорвал с руки перчатку и швырнул мне ее в лицо.

Я бы легко увернулся, но между нами появилась широкая ладонь и на лету поймала перчатку.

— Ты обронил это, пацан, — смял перчатку Жук и бросил хозяину под ноги. — У вас есть три секунды чтобы свалить. Раз.

— Ты чего, охренел горбатый⁈ — взвизгнул аристократ. — Ты знаешь, кто мой оте…

Но тут глаза майора Жука загорелись так ярко, что все пятеро отшатнулись. Публика у окон тоже начала оборачиваться в нашу сторону.

— Два…

Он сделал шаг, и парень который стоял дальше всех и едва держался на ногах, неожиданно сложился пополам и его начало выворачивать прямо на пол.

— Три… Блин, что за дрянь? — он брезгливо махнул рукой на упавшего аристократа. — Отнесите этого придурка в лазарет, он, кажется, умеет пить только молоко с газировкой.

Товарищи бедолаги, ругаясь, подхватили его под руки и потащили прочь.

Любитель швырять перчатки кинул на меня недобрый взгляд, но тут и ему самому стало нехорошо, и он, сжав зубы, поспешил за друзьями.

— Что-то нынче много народу в лазарете, — нахмурился Жук. — Я только что проходил мимо, там уже человек десять, и все лежат без задних ног. Совпадение?

— Не думаю, — проговорил я, осматривая народ.

— А ты что тут? — спросил Жук, сверля меня своими черными глазищами. — Тоже хочешь поглядеть, как проливают кровь за Империю, Скалозубов?

— Спасибо, я предпочитаю проливать ее сам. Разумеется не свою.

— Надеюсь не на пустых дуэлях с пропойцами?

— Нет. Фаустово — довольно горячий феод, и там не до дуэлей.

— Фаустово… Фаустово… — задумался Жук. — Уж не рядом ли с Омском?

— С ним самым. Буквально несколько дней назад, у нас за одно утро открылось семь Монолитов, а в предыдущее четыре.

— И ты всех их закрыл?

— Не все лично я, конечно. Но с помощью моих ликвидаторов и при поддержке Зубра с одной вашей знакомой студенткой ГАРМа мы справились.

— Хах! — Жук оскалился. — Вообще не сомневался в Саблиной. Она везде найдет проблемы на свою задницу!

— Это правда. Пришлось слазить в глотку к Диву, чтобы вытащить ее, — я еще раз осмотрелся.

— Куда слазить? К Диву в пасть? — Жук недоверчиво посмотрел на меня.

— Долгая история. Пусть сестра сама расскажет.

— Хм… — майор почесал подбородок. — Ну раз ты уже воробей стреляный, то никаких проблем на экзамене у тебя не будет. На нем лажают разве что сынки богатеньких остолопов, которые привыкли видеть Прорывы из окон своей каюты, — и он кивнул на толпу зевак у окна. — Собственно их там и отсеивают.

— Знаете, что за экзамен в этом году?

— Как мне сказали, набор нынче не слишком впечатляет. Всех конкурсантов решили бросить на Мантикору.

— Не слишком ли жестко? Мантикору я видел в Омске, и нам с соратницей удалось только отпилить ей лапу, прежде чем сделать ноги.

Лицо Жука превратилось в каменную маску, и десяток секунд он сверлил меня тяжелым взглядом. В глубине его глаз сверкали синие искорки.

— Что-то не так? — спросил я, выдержав его взгляд.

— Мой опыт говорит, что такие разговоры, как правило, сильно преувеличены. Но вот что-то мне подсказывает, что ты не врешь. Какого цвета у нее глаза?

— У мантикоры? Голубые.

— А чем пахнет изо рта?

— Простите, у меня не было времени с ней целоваться. Мы со спутницей спешили. Чем воняло внутри у Дива тоже не скажу, фильтры «Фауста» по счастью справились, но вряд ли фиалками.

Жук расхохотался. Я же только слегка улыбнулся.

— Да, обе эти твари очень опасные, — наконец, заговорил он. — А Мантикора еще и с «приветом». Раз ты сбежал, то тебе повезло. Мантикора редко убивает противников, если с ней драться один на один. Чаще она просто покалечит и утащит в нору, а там… В общем, не буду портить тебе вечер.

— Я крепкий орешек с крепким желудком.

— Это хорошо. Тогда представь, Евгений, что их десять. А у тебя в пистолете всего один патрон. Стал бы ты драться, или… — ухмыльнулся Жук и приставил палец к голове. — Чего проще?..

— Я буду драться до конца.

— Раз так, то ты начинаешь мне нравиться, — хмыкнул майор и ударил меня по плечу. — Давай-ка ты придешь в кают-компанию через час, и мы с тобой побеседуем более, так сказать, предметно. И если меня все устроит, может, тебе и не придется сдавать экзамен.

— Хотите проэкзаменовать меня лично?

— Можно сказать и так. Раз ты рвешься в бой, то мы нашли друг друга. Мне нужны хорошие бойцы, и после учебки я могу забрать тебя в свое подразделение. Будешь служить вместе с сестрой. Как тебе идея?

— Отличная! С Настей я в огонь и в воду.

— Хороший настрой. Тогда до встречи. И не наедайся слишком сильно. А еще знай — алкоголь тут полное дерьмо.

Мы раскланялись, и Жук двинулся прочь.

Хмм… Если он не шутит, то такой «экстренный» экзамен мне только на руку.

Я вытащил телефон. Набрать что ли Зубра? Что-то давно он не беспокоил меня звонками. Интересно, как…

Нет связи. А точно! Под нами Монолитов десять, не меньше.

Зевак на меня оглядывалось все больше, а я отправился на поиски.

Через пятнадцать минут я чертыхался как сапожник. Облазил весь этаж, но ни ее, ни Ди, мне не удалось отыскать.

Блин, Гама перемещается со скоростью улитки, и как она умудрилась потеряться на этом чертовом дирижабле⁈

И меня будто пробило электрическим разрядом. Кажется, я догадался какого именно пассажира задумала убить Ди.

Шипя и отдыхая каждые несколько шагов, Амальгама удалялась от толпы, криков и постоянно оглядывающихся на нее аристократов — через кучу ступенек и коридоров и за дверь, на которой написано «посторонним вход воспрещен». Лучше не придумаешь.

Еще немного, и она выбралась на открытую железную лестницу, огибающую «гондолу» по периметру и уходящую вверх — на сам аэростат. Но туда не удастся забраться при всем желании. Итак едва дотащилась досюда.

С высоты чудовищная бойня, происходящая на земле, казалась милым и красочным представлением. Сразу вспомнился Омск, и как там горела земля. И еще сотни, и сотни битв, в которых Амальгаме удалось поучаствовать. И неужели на этом все?

Грохотали пушки, трещали пулеметы, а ветер терзал новое лицо до боли.

Она прислонилась к поручням и закурила. Да, Амальгама не курит, но это тело сигаретой не удивить. Да и какой теперь смысл беречься, если ей отведено от силы сутки, а потом начнут отказывать ноги, а за ними и все остальное?

Снова «сбрасывать балласт», а зачем? К чему обманывать себя? Они с Неро не успеют разыскать новое тело без убийств и грязи. А значит, все кончено.

Даже забавно. И именно так выглядит старость? А ведь когда-то даже и подумать смешно было, что всесильной Амальгаме и вправду придется ходить с палочкой и шипеть от боли каждый шаг.

Что творилось у тела в закромах, не хотелось даже думать. В животе со вчерашней ночи и крошки не было, а изнутри не доносилось ни звука — наверное, все процессы встали. С утра пришлось выплюнуть уже шестой зуб, а они все качались, проклятые…