Дворец в камышах - Серова Марина Сергеевна - Страница 16

— А вы хорошо знакомы с его родителями? — поинтересовалась я.

— Не очень хорошо, — призналась Нина. — Я их видела-то пару раз. А Владислава Константиновича вообще вижу чаще по телевидению, чем в жизни. У Жени отношения с родителями были плохие.

— А вы знаете о том, что Евгений посылал им письма с угрозами? — выпалила я.

Нина не торопилась отвечать на мой вопрос. Она смутилась и посмотрела на меня с опаской. У меня не оставалось никаких сомнений в том, что девушка знала о письмах, которые Женя посылал матери и отцу. Скорее всего она была осведомлена и об их содержании. В противном случае Бирюкова бы изумилась.

— Нина, для меня очень важна ваша откровенность, — сказала я с укором. — От этого зависит результат расследования.

— Все равно уже ничего не изменишь, — произнесла девушка, махнув рукой. — Вы правы, письма с угрозами писал сам Женя. Я однажды случайно увидела у него дома черновики и спросила, что это. Он, не скрывая, мне все рассказал и даже иногда зачитывал образцы своих творений, чтобы я могла их оценить и что-то посоветовать. Кстати, это именно я посоветовала ему изменить содержание текстов писем для отца, все-таки он умный и грамотный мужчина и мог не поверить во все эти угрозы.

— Вашей же наверняка была и идея о том, чтобы сделать замок на дверь? — предположила я.

— Ну да. Я подумала, что раз у матери Жени есть свои ключи, то она может случайно наткнуться на эти его записочки, и тогда нам обоим не поздоровится. Чтобы никто посторонний ничего об этом не знал, Женя сделал замок на двери во вторую комнату своей квартиры. Ведь в компе хранятся даже электронные версии записок с угрозами. Не знаю, правда, зачем он их оставил…

— А зачем ему вообще понадобилось угрожать своим родителям? — спросила я.

Нина неопределенно пожала плечами, так ничего толком мне и не объяснив.

— Только не говорите, что вы не знаете, — не поверила ей я.

— Откуда? Я же не копалась в его мыслях. Женька вырос в обеспеченной семье. Часто именно в таких семьях детям недостает материальной свободы, может, и ему ее тоже не хватало. Женя ведь целиком и полностью зависел от матери, так как сам нигде не работал. А от отца, как он мне говорил, вообще трудно было добиться денег. Владимир Константинович пытался держать сына в ежовых рукавицах. Я даже слышала, как он кичился тем, что всего добился сам. Думаю, он хотел, чтобы и Женька тоже был самостоятельным. Правда, в таком случае не нужно было делать сыночку дорогостоящие подарки, — высказала свое мнение на этот счет девушка.

— Вас послушать, так получается, что Евгения испортили сами родители.

— А разве нет? Сами посудите, ему все давали в детстве, а потом вдруг стали ограничивать. С возрастом-то потребности, как правило, увеличиваются, а вот сумма, которая полагалась ему на карманные расходы, оставалась прежней. Разумеется, такое положение вещей ни Женю, ни меня не устраивало.

Я с насмешкой посмотрела на девицу, догадавшись, что такую привлекательную и требовательную девушку можно было удержать возле себя только деньгами. Что, видимо, Женя и делал. Он просто влюбился в Бирюкову до беспамятства и ради нее мог быть готовым на все. Это подтвердила своим дальнейшим рассказом и Нина.

— Тех небольших сумм, которые он получал на мелкие расходы, нам не хватало. А я хотела сделать хороший ремонт в квартире, купить приличную мебель. Я сразу дала ему понять, что если он не будет мне помогать, то мы расстанемся — в конце концов, он мужчина. А когда он все придумал, я не отговаривала, это ведь его родители, не мои. Им нужно было раньше подумать о том, чтобы сын мог жить в достатке, не испытывая нужды ни в чем, как и остальные детки богатых родителей.

«Ясненько, — наконец все стала понимать я. — Себе парнишка, похоже, даже ничего не оставлял…»

И это, естественно, не могло устраивать Евгения, родители которого считались одними из самых обеспеченных людей города. Как это обычно бывает, его наверняка постоянно подкалывали друзья, над ним смеялись сокурсники, да и любимая девушка подливала масла в огонь своими требованиями. Это она сейчас передо мной делает вид, что требовала от него не так много: всего какой-то ремонт, на самом же деле разбаловалась и требовала все новых и новых, более дорогих подарков.

И тогда Женя решился завладеть состоянием своих родителей. В лучшем случае он рассчитывал заполучить и отцовское, и материнское наследство, а в худшем — надеялся, что ему достанется хотя бы какая-то часть. Только способ для обогащения Евгений избрал довольно-таки экстравагантный, зато самый простой. Он решил довести мать и отца до предсмертного состояния. Женя наверняка знал, что у матери больное сердце, так что не исключена возможность сердечного приступа, а отец перенес к тому времени уже два инфаркта. Врачи предупреждали, что третий станет последним. Кстати, об этом мне поведал Гарик, провожая в кабинет, где находился Рольский.

Поэтому под видом агрессивного недоброжелателя Женя стал угрожать своим родителям. Причем с каждой запиской угрозы становились все серьезнее и серьезнее. В конце концов Женя пригрозил убийством. Надо сказать, письма оказали совершенно неожиданное воздействие как на Елену Юрьевну, так и на Владислава Константиновича.

Мать тут же набросилась на своего конкурента с обвинениями, но именно на это, видимо, и делал ставку Евгений. А вот отец вообще воспринял письма как неудачный розыгрыш. Женька, конечно, поступал опрометчиво, отправляя письма и матери, и отцу, они ведь в любой момент могли рассказать об этом друг другу и тогда бы наверняка все поняли. Впрочем, он скорее всего рассчитывал на то, что родители не станут выносить сор из избы и делиться своими проблемами друг с другом, они ведь давно жили отдельно и почти не встречались. А может, об этом он даже и не подумал…

Содержание записок, которые получали оба, было совершенно различным. Только Елена Юрьевна восприняла их всерьез, что обнадежило Женю в его начинаниях, а вот отец даже не отреагировал. Оставалось нанести последний удар. Он уже был готов к тому, чтобы продолжить угрозы по телефону, но тут случилась ужасная трагедия. Сам Женя погиб.

— Откуда столько жестокости и ненависти к родителям? — невольно поразилась я рассказу Нины и своим собственным догадкам.

— Он их любил, — неожиданно ответила Бирюкова. — Правда, не так сильно, как деньги. Ради денег Женя был готов на все!

— Нет, пожалуй, я не буду рассказывать об этом ни Елене Юрьевне, ни Владиславу Константиновичу, — решительно заявила я. — Елена и без того перенесла сердечный приступ, узнав о смерти сына. А если еще узнает о том, что Женя желал ее смерти, может не выдержать. Кстати, теперь понятно, зачем Женя нанимал Красноперова. Таким образом он просто вынудил мать оформить завещание, чтобы после ее смерти не возникло никаких скандалов. Он — единственный наследник! Только вот с отцом номер как-то не проходил…

— Да, все у Жени шло по плану, — вздохнув, проговорила Нина. — Если бы не Артем…

— Значит, теперь будем отрабатывать версию убийства из ревности, — сделала я вывод из беседы с Бирюковой. — Артем Оборотов мне уже знаком. Адрес его я знаю. Но, честно говоря, с трудом верится, что он способен на убийство.

— Вы его плохо знаете, — авторитетно заявила Нина. — Уж поверьте мне, способен.

— С другой стороны, Артем действительно хорошо разбирается в машинах, — продолжила я размышления. — Спасибо, Нина, за откровенную беседу. Вы мне очень помогли.

Девушка пожала плечами, проводила меня в прихожую и закрыла за мной дверь. Не успела я сделать и пару шагов, как за дверью раздался телефонный звонок. Я прислушалась. Звук исходил из квартиры Бирюковой. Прислонившись к металлической двери, я вся обратилась в слух.

— Да, слушаю, — отчетливо произнесла Нина. — Хорошо… Когда вам будет удобно? Сейчас… Да, конечно… Я знаю, где находится РУВД… Двадцать второй кабинет…

После этой фразы я потеряла интерес к разговору. Очевидно, звонил следователь. Будет ли Нина так же откровенна с сотрудниками правоохранительных органов, как со мной? Если она скажет ментам о своих подозрениях, они могут наброситься на Артема и все испортить. Времени на то, чтобы раскусить парня до сотрудников правоохранительных органов, у меня было мало.