Эльфийский бык (СИ) - Демина Карина - Страница 29

Туда и пошли.

Сперва братья Залесские, которые были самыми молодыми из пятерки, потом Мазин, ну и Васька следом. Леший — последним. Задрал голову, он посмотрел на небеса, что проглядывали сквозь кружево ветвей. Хорошая погода.

Да и вообще…

Неплохо.

Воздух свежий. Комарье. Леший хлопнул по шее, убеждаясь, что и оно имеется, непуганое. Отдыхай… куда там курортам морским. И само задание особого напряга не предполагало, ибо, честно говоря, Леший не очень понимал, какой самоубийца рискнет покуситься на объект.

Силы-то у государя-императора, чай, побольше, чем у Лешего будет.

Чем у всей пятерки вместе взятой.

Ну да… положено — стало быть положено.

Место Мазин отыскал в низинке, что плавно переходила в болото. На границе его мрачной стражей вытянулись старые ели, столь огромные, что Леший подобных даже в тайге не видал. Под лапами одной Мазин и братья принялись обустраиваться. Болото виднелось, манило свежей зеленью. То тут, то там проглядывали темные прошлогодние ягоды клюквы.

Пахло стоялой водой.

И гнилью.

— Надолго мы тут? — поинтересовался Васька, ковыряясь щепкой в зубах.

— Понятия не имею. А что?

— У жены день рождения. Не хотелось бы пропустить.

— Мог бы и сказать. Взял бы замену, — Леший подавил вздох, силясь вспомнить, когда ж у Ангелины-то день рождения был. Нет, в телефоне-то записано, и напоминание стоит, но это же не то.

Не так.

— Еще три недели… — отмахнулся Васька. — А там как раз теща приехала, с младшей дочкой, её мужем и вообще… так что я лучше тут, в лесочке родину позащищаю.

Чуть потянуло дымком, но запах тотчас исчез.

— Чаю? — Мазин выглянул из-под лапника. — А день рождения — это хорошо… у нас в том году юбилей был. Свадьбы. Двадцать лет…

Слушать это было невыносимо, потому как Леший вдруг ощутил собственную неполноценность.

— Я осмотрюсь, — буркнул он. — И надо бы маячки расставить.

— Расставим, — Васька вот на чай согласился. — И чего купил? У нас в этом будет, не двадцать, конечно, но…

Леший скользнул в тень, прячась и от людей, и от комарья. Юбилеи… свадьбы… да кому это вообще надо? Дурь же… и Ангелинка дурит. Неплохо же жили.

Как все.

Он и не жадный-то. И против детей, если так, ничего не имеет. Особенно, если те в стороне держаться, потому как дети рядом внушали Лешему какой-то суеверный ужас.

Особенно младенцы.

Те и вовсе казались существами непонятными.

Он выбрался к болоту, убедившись, что то лежит себе, тронутое, разве что кабанами да лосем, судя по дерьму, хаживавшим этой дорогой не единожды. Надо будет пугалку поставить, не хватало еще столкнуться в недобрый час.

Леший двинулся вдоль кромки болота, выискивая следы присутствия людей. А должны быть. Может, не свежие, потому как сейчас на болоте-то делать нечего…

Хотя…

Первый боровик он поднял из любопытства, вспомнилось, как в далеком детстве они с дедом ходили за грибами. И дед тащил огромную корзину, им же сплетенную, а еще делал вид, что совсем слепой стал и грибов не видит. Правда, всякий раз, когда случалось «невидость», он Лешку звал. Мол, погляди он там, у тебя глаза острее…

И второй гриб встретился на тропе.

Леший хмыкнул и его взял. А что, крепкий моховик. И дальше еще парочка… рановато в этом году. Или нет? Весна-то теплая, и дожди вон неделю шли. Самое оно для грибов-то.

Он вытащил из кармана пакет, завалявшийся в этом кармане давно и переложил добычу в него. А что, если почистить, да на веточках, да над костром… все лучше сухпайка.

Грибы попадались то тут, то там.

Хороший лес.

В нем и боровикам место нашлось, и рыжим россыпям лисичек, которые Леший собирал аккуратно, стараясь не повредить грибницу. Дед бы не одобрил, ежели выдирать. Ямки Леший прикрывал влажным мхом. И сам не заметил, как отошел прилично.

А потом услышал вдруг:

— Ау…

Замер.

— Ау… — донеслось со стороны болота. — Кто… будь…

— Вот же ж, — Леший почесал подбородок, отметивши, что местное комарье плевать хотело на патентованный репеллент, который поставил отдел снабжения.

Инструкция однозначно предписывала не вмешиваться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Разве что отметку поставить.

Сигнал подать, чтоб уж там, наверху, решали, чего да как… но голос был детским. И болото же… болота опасны. Леший это знал не понаслышке. Еще сунется дите куда и все.

— Ау… — буркнул он себе под нос. — Полное… ау…

И громче крикнул:

— Ты где там?

— Там, там, там… — охотно отозвалось эхо.

— Ау!

— Ау, ау…

Под ногами чавкнула грязь. И болото раскрылось. Здесь зелень отползала, уступая место бело-розовому покрывалу мхов. Стянутые плетями той же клюквы, моховые кочки поднимались над сизо-зеленой порослью осок. Леший прислушался.

Вздохнул.

И кинул заклятье, уплотняя грунт. Возиться с поиском тропы было некогда. Эхо звонкого детского голоска таяло в воздухе. И столько в нем было надежды, что Леший испугался. А ну как кинется навстречу?

Болото же…

Он прибавил шагу. И успел.

Девочка стояла, разглядывая ярко-зеленую полянку, что протянулась между двумя кочками.

— Стоять! — рявкнул Леший во весь голос.

Девочка подпрыгнула и…

Он рванул навстречу, матерясь про себя, боясь, что не успеет, не дотянется, и в запоздалой догадке швырнул вперед заклятье.

Хлюпнула вода.

И закачалась почва, ставшая твердой, как…

— Ох ты ж, — Леший оскользнулся и упал на колено, но успел подхватить хрупкое, невесомое тельце. — Что ты тут творишь?

— Грибы собираю, — сказали ему.

И моргнули.

И скривились, готовые того и гляди разрыдаться. Но сморщили нос, заморгали часто-часто… ресницы у девочки были белесые полупрозрачные, как и брови, которые выделялись на загоревшей дочерна коже тонкими полосочками.

— Не реви, — строго сказал Леший, чувствуя, что надо бы как-то иначе. Носик сморщился еще больше. — Болит?

Девочка замотала головой.

Волосы у нее тоже были белые.

— Держись за шею, — Леший подхватил невесомое почти тельце. — Тебя как зовут-то?

— Д-данька…

Она икнула.

А Леший запоздало вспомнил, что вид у него своеобразный. Спецкостюм работал в режиме маскировки, считывая и меняя структуру и цвет ткани для большего единения с окружающим пейзажем. Да и физия, размалеванная для большей гармонии с местностью, вряд ли могла внушить ребенку доверие.

— Не ори, — сказал он строго. — Сейчас вынесу на край, там и отпущу.

Она кивнула.

И осторожно, робко даже попыталась обхватить шею руками. Только руки оказались тонковаты и маловаты. Пальцы царапнули гладкое покрытие и едва не соскользнули.

— Держись так, — Леший перехватил девчонку поудобнее. — И не бойся…

Он сотворил дорожку из силы.

— Там… топь, — пискнула девчонка и втянула голову в плечи. — П-потонуть можно.

— Не потонем, — Леший и вправду ощутил, как тянет силы болото. — Ты вообще как тут оказалась?

— З-за г-рибами пошла. Ой… я г-грибы п-потеряла…

Огромные глаза наполнились слезами. Леший фыркнул.

— Будут тебе грибы… ты вообще откуда?

— Тут… Осляпкино… недалеко…

Это да, недалеко, пару километров, если по лесу. Карту Леший помнил.

— Лет тебе сколько?

— Семь…

От же ж… слов не хватает.

Болото покачивалось под ногами, но силы у Лешего хватало. Даже более того, впервые, пожалуй, за долгое время он эту силу использовал, пусть и не в бою, но все не для паркетных представлений.

— И как тебя отпустили-то одну в лес? Родители где?

— Мамка… на ферму поехала… а баба Нина сказала, чтоб шла, грибов набрала. Я и пошла. Я думала, что по краю пройдусь, но там ничего нету… а тут вот всегда есть. Мы с мамой ходили, — Данька, окончательно уверившись, что её не тронут, чуть осмелела. — Мамка сушит. И потом продать можно. Или свежие тоже… я подумала, что если наберу, то на трассу сходить успею. Продам и деньги будут.

Она пожала плечами и замолчала.