Недоброе утро Терентия (СИ) - Грей Денис - Страница 15

Ящик под топчаном там! Вытянул, отряхнул с него пыль. Длинный такой, из досок, струганных сделан. Так, просто сколочен, да стяжки жестяные. Петельки самодельные. Из ремешков матерчатых. Видно, человек любил свое дело. Постарался из ничего себе ящичек сделать. Для хранения всякого. Хороший ящик. И замков нет! Крышка на гвоздик, изогнутый прихвачена. Отогнуть — не проблема! Откинул крышку: немного хлама, да старые инструменты. Такое... Молоток ржавый, щипцы, фомка с гвоздодером... Болты, да отрезки провода всякого. Сложено все аккуратно. Вот! Под тряпкой — лом, да молот здоровенный! Взял сперва лом. Думал, ним и махануть можно и как пикой ширануть! Он же острый на концах! Покрутил в руках, попробовал помахать. Ничо так! Аж гудит, воздух рассекает! Только руками его взял по концам, да придавил. Согнулся лом тот. Плохо! Видать из мягкого металла сделанный. Так и ситуация может случится... Недобрая. Нет, не подходит лом этот! Мне же ним не землю долбить, да бревна сковыривать. Жизнь моя от него зависит! Да и не только моя. Волчок на моей совести! Отложил лом. Взял молот. Здоровая буханка! Килограмм на пятнадцать. Да ручка такая, длинная — из дерева. Орех или бук. Хорошая такая. Новенькая! На ней еще бирочка прикреплена: «Кувалда строительная. Стальная. СИБ...» — а дальше затерто название. И что оно за «СИБ» этот? Дык, кто знает... У нас на «бригаде» подобная была, только старая очень! Торцы у нее, расплющенные от ударов, да ручка мотаная-перемотанная. Лопалась она. Старая же! Кувалду эту, еще «понедельником» мужики называли. Это за то, что после выходных, ею уж очень тяжело махать! Ага. Если еще и с бодунища... Ох... Такой он — понедельник этот!

Махал я такой. Года два отмахал! Когда в подмастерьях ходил! Так, что дело привычное. Руки помнят! Взял я себе молот этот. В качестве оружия. Остальное назад сложил. И инструменты, и барахло остальное, и лом тот. Только выровнял его и также аккуратно положил. Да тряпочкой накрыл. Как было! Подумал, вот человек, он и ящик сделал и сложил все, чтобы — порядок. Дык, а я будто варвар какой... Некультурно это! Потому и вернул все. Кроме кувалды. Нужна она мне сейчас. Верну по случаю! Так решил.

Задвинул ящик назад под топчан. Да на выход! Гляжу, каска еще на гвоздике висит. Строительная. Оранжевая такая. Пластмассовая! Покрутил ее в руках. Ну, такое... Вроде и защита, дык, — пластмасса... Она же хрупкая! Но взял. На голову ее себе определил, застежку — застегнул. Под подбородком пряжечка. Пусть. Авось и спасет головушку мою! Тут такое дело, — ничем брезговать нельзя. Ничо лишнего не бывает, когда дело порохом попахивает! Даже каска эта хрупкая, да хлипкая, дык, все одно, — преграда между когтями гадины какой ни будь, да башкой моей! Такие дела.

Вышел из бытовки. Вот он какой я! В штанах новых, добротных, сапоги на мне новые, да в каске защитной! Да вооружен! Хоть и не огнестрельное, дык вмажу — не очухаешься! Тут волк заметался сильно. Выстрелы! На западе стреляют! Да недалеко совсем. Звонко так, да эхо раскатистое. Будто за домом прямо стрельба идет! Да палят так, не экономячи. Заполошно палят. Очередями! А кто там палит?! Дык, ясен пень, не гадины-же палить будут! Человек там. И ясно, что в беде он там! Иначе, чего бы ему палить-то?! Точно человек! Кричать начал. На помощь зовет! Хорошо слыхать. А волк, выть начал. Дыбки становится. Туда рвется! — Бежим! За одно может и узнаем, откуда зараза вся эта взялась!

Не много мы пробежали. Волчок вперед вырвался. Я следом! За дом один забежали, да еще за один повернули. Площадь тама. Ровнехонькая, да с деревцами такая, что рядками посажены. Лавочки там еще. Грузовик стоит посреди. С кузовом, да с тентом брезентовым. Зеленый. Здоровенный! А вокруг... Гадины вокруг грузовика того вьются. Штук восемь насчитал! Да еще три на земле валяются. Одна брыкается, хвостом по земле лупит, да подняться не может. Ранена видать здорово! Остальные две — наповал уложены. А на крыше грузовика — мужик какой-то. С автоматом! Лупит по гадам этим. Очередями лупит! Еще одну свалил. Да вижу, не долго ему осталося! Гадины те, уже на капот залезли, да из кузова лапы тянут! Доберутся до него скоро! Помогать надо!

Ну, я разогнался хорошо, да молотом, как вмажу! Первую попавшуюся. Ух! Кубарем полетела! Бошка треснула, да забрызгала траву. Еще одну снес! Как травинку косой. Хороший молот! Нравится! Волчок одну гадину повалил на землю, да горло ей рвет. Славно так рвет! Сильный, мощный зверь. Красавец, чо сказать! Дык, они только сейчас разлупали, гады эти, что их бьют! Мужика того оставили, да на нас в атаку кинулись! С мужиком тем одна, или две осталися. Ну, я их лупить молотом! Этих, что на меня поперли! Хорошо бьет кувалда. Ветерок посвистывает, как размахиваюсь, да бошки ихние лопаются, словно арбузы перезревшие!

Пока отмахивался, вижу, добрались те твари до мужика того. Он одну грохнул, да вторую не стрелял уже. Так ее по башке бил. Автоматом-то! Видать че-то с оружием сделалось, или патроны вышли. Бил, бил — да упал! Повалила гадина его с крыши на землю. Рвет его! Кричит мужик, да руками отбивается! Да куда ему против гадины то в рукопашную... Я, и то тогда еле справился...

Засандалил я в очередную морду гадскую, молотом. Да к мужику на помощь! Волчок на себя остальных взял. Понял видать, что мне надо! Завертелся, завязался... Гадину одну — сразу на землю повалил, да в горло ей зубами, и ходу подальше, чтобы другие не навалились! Отбежит и снова в атаку. Красиво дерется зверь! Шустро, да с умом он их валяет. Загляденье прямо!

Еле успел я. Мужик тот уже и не сопротивлялся почти. Из сил видать выбился полностью! Только и мог, что удерживать пасть поганую от горла своего... Гадину ту, я за шкирку ухватил, да с мужика сдернул. Побоялся молотом сандалить, чтобы человека не зацепить ненароком. Оттащил я тварь поганую от мужика в сторону, да руками пасть ей и разорвал! Кусалася гадина... Думал лапы ей еще повыдергать, дык, — бросил. Нервное — то! Лишнее уже!

Поднял я мужика того. На ноги поставил. Живой! Автомат его подобрал. Разбитый совсем. Болтается все, да дуло гнутое. Все равно в руки ему сунул. Имущество же! Может починит? Я же не знаю чо, да как! Гляжу, а волчок к нам бегом бежит! Еще штук пять, гадин тех, следом за ним гонятся! Может новые подтянулися, а может были уже тут. Дык, кто-ж их разберет? Они-же все на одну рожу-то, свою-поганую!

Принял я шайку эту! Прямо на кувалду свою. Враз, половина, как брызги разлетелася! Ох и хороший молот! Ох и нравится мне! В азарт я вошел. Махал так, что ветер в ушах свистел! Перебил всех. И еще подтянулися гады! Из подворотен, да подвалов повылазили. И их всех-тех — перебил! Стою, «кувалдометр» свой замахнувшись держу, а врагов то и нету больше! Кончились вражины все! А эти, по всей площади валяются. Бошки да туловища перебитые. Много их. Какие, правда еще шевелятся. Уползти пытаются. Лапками шебуршат, да морды к небу тянут. Посвистывать пытаются. Видать медузу свою окаянную кличут! На помощь чтобы пришла. Прошелся я тогда по ним, да каждому и в рыло, кувалдою. Чтоб не свистели! Ишь-ты, говорю, свистуны выискались! Хрена вам лысого, а не медузу! Не ваш сегодня день, ребятушки!

Добил я гадин тех поганых, отдышался маленько, да к мужичку тому. Стоит он, кулаки сжал, да на волчка косо поглядывает. Автомат бросил от себя. Видать совсем негожий! А сам стоит. Пораненый, еле на ногах держится, а биться готов до самого конца! Твердый мужик! Уважаю! Волчок его не трогал. Сидел просто, да по сторонам поглядывал. Ухи крутил. Понял тогда мужик тот, что тут ему врагов нету! Расслабил кулаки. Да сразу на жопу свалился. Слабый совсем! Помог я ему на ноги подняться. В кабину его засунул. Воды помог напиться. Руки тряслись сильно. Не мог сам даже флягу открыть!

Очухался он маленько и сразу за руль! Завел мотор и по газам — ходу. Говорит нельзя тут быть после шуму такого. Всякая зараза может сюда припереться! Да и не только такие гадины, а кой чего и похлеще! А я-то чего? Я только — за! Волчка на руки усадил и сам держусь. Машина-то прет, да подпрыгивает по кочкам, да по ухабам. Едем.