Правильный выбор (СИ) - Ренсинк Татьяна - Страница 23

— Алексей Николаевич Нагимов? — спросил Алексея один из них, на что получил ответный кивок. — Просим пройти с нами, — указал он на ожидавшую неподалёку чёрную карету с решётками на окнах. — В чём дело, господа? — гордо вопросил Дмитрий.

— За содержащийся за вами долг, — продолжал обращаться к Алексею полицейский. — Вы подлежите аресту! Прошу пройти. — Какой долг? — не понимал Алексей. — У меня нет долгов!

Видя твёрдую руку, указывающего на карету, Алексей взглянул на застывшего в ужасе Дмитрия. Анастасия же в подступившем переживании прильнула тут же к брату в объятия.

— Мишка был здесь не случайно… Навёл, — молвил Дмитрий и вслед удаляющемуся с полицией другу воскликнул. — Я тебя вытащу! — Я ни в чём не замешан! — крикнул ему, уже стоя у кареты, Алексей, и его втолкнули туда. — Ты его спасёшь? — молвила в тревоге сестра. — Клянусь, жизнь свою отдам… Он не виновен ни в чём и будет отпущен, — ответил Дмитрий, не сводя глаз с удаляющейся кареты.

Алексей видел их и знал, что друг придёт на помощь в любом случае, но что ждёт теперь от этого ареста — оставалось только догадываться… Карета везла его быстрым темпом прочь, потом его уводили по тёмным коридорам в камеру, и уже находящиеся там заключённые взирали с подозрением и вопросительными взглядами…

27

Проследовав за жандармами, Алексей со связанными руками был введён в приёмную. Оставшись перед окружением гордо вставшего государя, Алексей остановился и быстро оглядел всех вокруг. Всё было готово к допросу.

Свысока осматривал его вступающий в свои права император Николай… Это был молодой мужчина, с отличной военной выправкой, высокого роста, как и стоявший перед ним Алексей, только более сух в теле и широкоплеч. Свежесть лица и ровность его черт говорили лишь о хорошем здоровье и умеренной жизни. Никакого отвращения к нему Алексей не испытал от этой первой встречи…

— Так, голубчик, — вымолвил Николай и остановился перед его глазами. — Встать как следует! — воскликнул он строго, заметив некую расслабленность тела в Алексее.

Алексей послушно выпрямился и встал в стойку смирно, как бы ни мешали связанные руки.

— Отставка не идёт вам на пользу, Алексей Николаевич, — продолжал Николай, убрав руки за спину. — Вы были одним из тихих в камере. — Не посчитал нужным участвовать в таком допросе, Ваше Величество, — ответил честно Алексей, и стоявший перед ним государь вдруг положил ему руку на грудь: — Ваше сердце бьётся? — Оно спокойно, Ваше Величество, — ответил Алексей опять, и убравший руки за спину Николай продолжил с лёгкой ухмылкой:

— Не надолго, не надолго! Вы уже дрожите? — заметил он, как Алексей слегка вздёрнулся в теле, одетый лишь в свою белую, но уже испачканную рубаху, штаны и сапоги. — Озяб, — вымолвил Алексей и сглотнул подступившее волнение. — Холодно было в камере. — Скоро с вас не только это снимут. Вам будет ещё холоднее… В Сибири, — удалился Николай к столу и, сев на уголок, кивнул поднявшемуся из-за соседнего стола Карлу Толю.

Алексей Карла знал в лицо и вдруг вспомнил, что Дмитрий как-то упоминал и о том, что выполнял поручения Толя по делу с заговорщиками. Теперь Карл поднял со стола один из разложенных там листов и зачитал:

— Александр Сергеевич Герасимов делился поручениями и планами на встречах со своим близким другом, князем Алексеем Николаевичем Нагимовым. — Донос, — ровно ответил Алексей, спрятав в душе нехорошее предчувствие. — Читайте, — сделал удивлённый вид и, поставив руку на поясе, снова кивнул Толю государь. Тот взял со тола другой лист: — Князю Алексею Николаевичу Нагимову Герасимов доверял и передавал планы сразу после собраний. Нагимов состоял ранее в том же обществе.

Взяв следующий лист, Толь продолжал зачитывать показания разных заключённых, не называя их имён. И в содержании тех отрывков звучало имя Алексея, что привело его в глубочайшую дрожь краха всех надежд…

— Подтверждаете? — спросил Алексея после прочтения Толь, всем видом подталкивая к ответу. — Подтверждаю, что слушал всё, что рассказывал Александр, хотя останавливал его и просил не вмешивать в это дело, — признавался Алексей, продолжая ровно стоять. — В общество входили? — спросил Толь. — Входил, но ненадолго, скоро вышел, не сойдясь мнениями с некоторыми из участников, — ответил ровно Алексей. — Не знал, что всё будет настолько серьёзно. — Оправдывайтесь теперь! — прикрикнул Толь. — В кандалы, как предателя! — Я человек чести, я присягал и не собирался предавать, — ответил гордо Алексей. — Не финтите, голубчик, — становился грознее и Николай. — Говорите всё, что знаете!

— Я человек чести, государь, — повторил, переведя взгляд на Николая, Алексей. — Я клялся не выдавать никого и не предам. — Всё-то вы стараетесь выкрутиться, лукавством полны, а не честью, — огрызнулся Толь. — Меня учили поступать по чести, действовать на благо. Тут подошёл к Николаю адъютант, всё время стоявший чуть в стороне с папкой в руках, и протянул ту государю. — Да-да, — зная, что в бумагах, кивнул ему Николай и раскрыл папку перед собой. — Вы знаете, Алексей Николаевич, я кровью вхожу на престол, занять который вовсе и не собирался. А в чём я виноват? — Ни в чём, Ваше Величество, — подтвердил Алексей. — Что я сделал плохого лично вам? — поднял взгляд на допрашиваемого Николай. — Ничего, Ваше Величество, — снова подтверждал тот. — А вас будут считать покровителем цареубийц, — сообщил далее Николай и, закрыв папку, бросил её на свой стол. — Вам ведомо, что от вашего признания зависит судьба не только вашего Сашки Герасимова, но и ещё некоторых людей?

— Нет, — вновь сглотнул тревогу Алексей и продолжал не сводить внимания с государя, который, встав ровно, обратился к ухмыльнувшемуся Толю: — Отыскать этих детей бывшего графа Зорина!

Услышав это, Алексей чуть вздрогнул и задержал дыхание страха, пока государь продолжал свой приговор:

— Ивана в солдаты и в полк на Кавказ, сестру его в Сибирь! — Николай подошёл ближе и взглянул в задрожавшие глаза Алексея. — Алексея Николаевича лишить всего и тоже в Сибирь! Там встретитесь! Что теперь говорит ваша честь? — Отвечайте, о чём вам было известно, если желаете милости государя, — прищурился Толь на взглянувшего Алексея.

Алексей молчал. Видя непробиваемость его, Николай на некоторое время закрыл глаза и, стоя в своих мыслях, качал головой.

— Теряет ли человек честь, когда нарушает клятву, данную предателям? — открыл, наконец-то, глаза к Алексею Николай. — Отвечайте! — воскликнул он уже в подступающем раздражении. — Нет, Ваше Величество…. не теряет, — ответил Алексей, понимая, что приставлен к стене и вынужден отвечать на все вопросы, которые будут теперь заданы. — Кто стоял во главе заговора? — продолжил спрашивать Толь. — Я знаю всё только со слов Александра Герасимова, не более, — сказал Алексей. — Полагаю, допрос Александра уже был.

— Опять финтите? — недовольно всплеснул руками Николай. — Мы с вами ровесники, а мне кажется, передо мной стоит мальчишка, у которого ещё усы не растут! — Я не могу назвать имена, я клялся не выдавать, — твёрдо стоял на своём Алексей. — С чего всё началось? — спрашивал дальше Николай, поглядывая то на Алексея, то на секретаря, записывающего каждое слово допроса. — Насколько мне известно, началось всё ещё в двадцать первом году с пропаганды свергнуть государя Александра, — говорил Алексей, углубляясь в свои воспоминания. — Но потом отговорили и решили заняться помощью простому народу. — Да, это мы знаем, — махнул рукой Толь. — Ваша роль?

— Дружба с нашим воспитателем в морском деле, ненароком сближала меня с окружившими его единомышленниками, которых сразу поддержал и Герасимов, убеждая меня сделать то же самое. Не сойдясь во мнениях и взглядах на многие вопросы, я, в конечном итоге, рассорился с некоторыми и просил Герасимова не вовлекать меня в планы. Из-за давления со стороны друзей-офицеров, разделившихся на два фронта, я решил уйти в отставку, — рассказывал Алексей искреннюю сторону своего участия. — Поддерживали связь с остальными и их идеи? — поинтересовался Николай. — Поддерживал идеи, общался при встрече, но подробности о планах обществ не знал, — признавался Алексей.