Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом - Бондаренко Григорий Владимирович - Страница 46

Отец Михаил Смирнов сообщил нам, что многие старообрядцы Клинцов спасали евреев, в особенности детей, которых для этого крестили. Однако это обернулось трагедией, когда в 1942 году старообрядческая община города отказалась служить молебен о здравии Гитлера в день его рождения. В ответ немецкая администрация приказала обыскать дома верующих, и нацисты обнаружили всех укрываемых еврейских детей. В результате были расстреляны и сами дети, и опекавшие их старообрядцы.

Были распространены и случаи индивидуального спасения евреев старообрядцами. Про судьбу Любови Ивановой мы уже рассказывали в главе 3, а вот другая, похожая история. Георгий Петров (1932 г. р., Клайпеда) был сыном русского отца П. А. Петрова и матери-еврейки Е. М. Гурвич. Вместе с матерью и сестрой Диной уже в августе 1941 года он попал в гетто литовского города Шауляя. Через какое-то время мальчик смог сбежать из гетто, а в начале 1944‐го попал к своему русскому дяде, Ивану Петрову, жившему в Даугавпилсе. Однако в тогда еще оккупированном городе положение мальчика было крайне опасным: как пишет сам Георгий Павлович, «нашлись такие, что начали раскапывать мою биографию». Дядя поселил мальчика где-то на окраине города у своих знакомых, пожилых крестьян-старообрядцев. К сожалению, их имени мальчик не запомнил. А в августе 1944 года он увидел советских солдат и понял, что спасен.

Удивительную историю о спасении своей тети Лены Добрыш (точное еврейское имя неизвестно; 1913 г. р.) рассказал живущий в Пскове Ави Добрыш. По его словам, в 1933 году тетя уехала жить в Таллин, где устроилась на работу в фирму еврея Мирвица раскрашивать чашки. Там она познакомилась со своим будущим мужем, старообрядцем Иваном Емельяновым. В конце июня 1941 года, в первые дни войны, они поженились. По словам Ави, тетя была одним из «пяти эстонских евреев, оставшихся в Эстонии во время войны и выживших». Когда началась война, Иван Емельянов сразу сменил квартиру, выбрав район Таллина, где их никто не знал. Однако этого было недостаточно, и Иван спрятал молодую жену на хуторе недалеко от Таллина у сельских жителей-эстонцев, с которыми он дружил. Днем Лена сидела в доме, а по ночам выходила на прогулки. Через два года семья вернулась в Таллин – по всей видимости, сделав для Лены фальшивые документы. Парадоксальность ситуации состояла в том, что вскоре немцы по какой-то причине арестовали Ивана, а его жена обратилась в полицию и гестапо, пытаясь его спасти. Как мы уже говорили, у нее, скорее всего, были поддельные документы, а внешне она – красивая стройная блондинка – совершенно не походила на еврейку. В результате тете нашего респондента удалось спасти и вытащить мужа из тюрьмы. Так сначала старообрядец спас свою жену-еврейку от смерти, а потом жена вытащила его из лап нацистов. Пожалуй, это единственный известный нам случай, когда еврейке тем или иным способом удалось спасти старообрядца во время войны.

Мюда Гехман, координатор винницкого областного объединения бывших узников фашизма «Вечный памятник», сообщила о том, что местные «староверы прятали [евреев] под кроватью, которую застилали большим количеством одеял и подушек». В. Шамарин рассказал нам, что во время Холокоста предки его жены в белорусской деревне Никулинка пытались спасти еврейскую девушку. К сожалению, в какой-то момент девушке наскучило сидение в подполе, и она вышла погулять, после чего нацисты обнаружили ее и расстреляли.

Старообрядка О. К. Усова (Святск) подробно описала ужасы Холокоста в своем родном селе. Особенно интересен ее рассказ о ее двоюродной сестре Нюре, родившей перед войной сына от мужа-еврея. Чтобы спасти мальчика от верной смерти, Нюра передала его некой Дусе, которая во время оккупации жила в публичном доме, организованном для нацистов. Приходившие туда немцы хорошо относились к очаровательному мальчику и не стали копаться в документах о его происхождении. М. Кочергина и В. Дзюбан упоминают в одной из своих статей сообщения жителей Святска о том, что старообрядцы прятали еврейских детей во время облав оккупантов. Удалось спастись и Александру Карасику, племяннику знаменитого уроженца Святска генерал-полковника Д. Драгунского: по словам О. Каменецкого, святским старообрядцам удалось выдать его за члена своей общины.

Многочисленные случаи спасения евреев имели место и в Новозыбкове. Пожилая старообрядка из деревни Карховка (ныне ставшей одним из районов города) рассказывала А. Беласу, что местные старообрядцы ходили к расстрельным ямам, которые еще «дышали», и выкапывали оттуда уцелевших еврейских детей. Другая старообрядка, которая жила в том же районе, что и Белас, и ходила, по его словам, «все время нелюдимая», спасла еврейскую девочку.

По словам о. Сергия Бедного, в селе Шеломы около Новозыбкова проживал еврей Евель (видимо, искаженное Авель или Йоэль). С историей его спасения от нацистов парадоксальным образом связан анекдот из семейной жизни о. Сергия. Старообрядцы, приютившие Евеля, зарезали тайком от немцев свинью и закопали мясо в яме в огороде, а сверху поставили собачью будку. Кто-то донес об этом. Пришедшие немцы стали спрашивать: «Где сало?» Старообрядцы стали говорить: «Ничего не знаем, ничего не видели, ничего нету». Немцы начали допрашивать детей. Один из них, по имени Коля, на вопрос «Где сало?» простодушно ответил: «У куцки (собачки. — Авт.) под хвостом». Когда немцы ушли, маленькая сестра и сказала мальчику: «Колюшка, зачем ты рассказываешь, у нас вот Евель на печке сидит, я и то об этом не говорю».

Андрей Софронович Воронин из Злынки спас у себя в погребе еврея во время нацистской оккупации – об этом нам сообщил его внук. Р. Рогинский (Гомель) рассказал нам историю, услышанную от своего преподавателя, археолога О. А. Макушникова: бабушка-старообрядка Олега Анатольевича прятала в погребе еврейскую семью. При этом к ней в дом приходил немецкий офицер и искал спрятанных евреев, однако, по счастью, найти их не сумел.

Майя Казакевич (Бобруйск) рассказала нам историю о том, как в 1941 году священник-старообрядец спас своего соседа-раввина от нацистов. По словам информантки, когда нацисты стали уничтожать евреев, раввин постучался в дверь священника. Тот открыл и увидел изможденного и исхудавшего соседа. Хотя между ними не было особой дружбы, старообрядец три года прятал соседа в погребе, и только по ночам раввин поднимался в дом, ел, играл со священником в шахматы и говорил с ним о вере. Это продолжалось до 29 июня 1944 года, когда Бобруйск был освобожден Красной армией. Однако в 1945 году, когда не в меру ретивые советские органы стали преследовать местных священников, ситуация поменялась: теперь раввин стал прятать у себя в погребе старообрядца. Много лет спустя, во время празднования 9 мая, они встретились на аллее местного парка, обнялись, сели на лавочку и заплакали. К сожалению, наша информантка не смогла вспомнить, откуда ей известна эта история: по ее словам, об этом писал кто-то из бобруйских еврейских писателей, возможно Эфраим Севела. Однако нам так и не удалось обнаружить точный источник этого интересного рассказа.

С. Придорожный (село Кунича) рассказал нам о том, что его мать Мария Алексеевна Донцова спасла двух еврейских девочек-сестер, сделав в одной из комнат своего дома фальшивую стену. По его словам, в дом приходили и румыны и немцы, однако они так и не смогли найти прятавшихся там девочек – настолько искусно была сделана эта стена. После войны в Кишиневе нашлись их родители, которые потом очень долго благодарили спасительницу.

Матушка Софья (Оргеев) рассказала, что многие местные старообрядцы прятали евреев. По ее словам, она точно помнит, что Аверкий Иоакимович Сосин прятал евреев от нацистов у себя в подвале. Также она добавила, что, когда евреев отправляли «на переселение» (а на деле – на расстрел), они оставляли старообрядцам свои ценные вещи, включая золото, зная, что те никогда их не украдут.