Песня рассвета (СИ) - Ренсинк Татьяна - Страница 13

Тёмно-русые волосы девушки кудрями спускались на плечи и чуть проглядывающую в разрезе пышного платья грудь, словно то волны ласкали берега. Её большие тёмные глаза очаровывали. Они от природы были подчёркнутые пышными чёрными ресницами, взгляд из под которых заставлял душу играть никогда ранее неизвестную мелодию, а та манила в где-то открытую дверь сказки...

Только ласковый голосок этой прекрасной, неповторимо красивой девушки и возвращал очнуться от мечтаний:

-Значит, у Вас есть здесь русские друзья?

-Я бы не назвал эту женщину другом, - улыбнулся Алексей. - Но и не враг она. Вы тоже собираетесь на этот поезд? - оглянулся он на вагоны, куда уже почти все пассажиры скрылись.

-Да, мне бы добраться до Мадрида, - вздохнула девушка, и Алексей помог ей перенести все узелки и чемоданы.

Их проводили в свободную комнату вагона. Поезд сразу тронулся с места, и стало понятно и девушке, и Алексею, что эту часть пути они проведут вместе...

Глава 21

За чаем в вагоне только для них двоих Алексей с попутчицей сразу начал беседу о Мадриде, куда лежал их путь. Казалось, душа рвалась скорее открыться, всё рассказать о том, что видел в Испании, но не дать такой милой девушке заскучать или перестать одаривать столь прекрасной улыбкой...

Алексей любовался каждым её взглядом, движением и вдруг, сменив тему рассказа, спросил:

-Вы успели побывать там же, где и я, а встретились мы только здесь! Удивительно!

-Вы правы, судьба не предсказуема, - прищурила глазки девушка и улыбнулась.

-Простите, - вдруг смутился Алексей. - Позвольте представиться... Алексей Алексеевич Нагимов. А Вы? - проникался он всё большей симпатией к ней.

-Вы знаете, я боюсь называть имя... Пока мы не знаем друг друга так хорошо, - вдруг смутилась девушка. - Но испанцы, у которых я однажды останавливалась на ночь, которые были так добры, гостеприимны, назвали меня mariposa... Это означает на испанском бабочка.

-Хорошо, - засмеялся Алексей добродушно. - Пусть будет Марипоса. А почему именно бабочка?

-Они пояснили тем, что непривычно видеть женщину, которая путешествует практически одна... Я была со своей тётей... Нас даже не за русских приняли, а за французов. Сказали, что я как бабочка, перелетающая с одного места на другое, и так заметна всем вокруг, - пожала плечами она.

-Что ж, интересное сравнение, - кивнул Алексей. - А я встречал людей, которые не знают, где Россия и что там.

-И мне, представьте, довелось долго объяснять, где находится Петербург, и что это не в Азии, и не рядом с Пиринеями, - смеялась его попутчица.

-Они путают и Пиринеи, и Берлин, и Петербург... Наслышан, - смеялся вместе с нею Алексей. - А Вы из Петербурга?

-Да. Наконец-то удалось вырваться, чтобы навестить здесь тётушку и повидать саму Испанию, - чуть вздохнув, серьёзнее рассказывала она.

-Как странно, что мы не встретились раньше, - удивился Алексей.

-Значит, не удалось, - улыбалась его попутчица.

-Значит, - согласился Алексей и выдержал паузу, любуясь ею.

Тем временем его попутчица сделала глоток чая и взглянула в окно, словно о чём промелькнула грусть.

-А где же Ваша тётя теперь? Почему Вы отправились в Мадрид одна? - поинтересовался Алексей.

-Тётушка осталась в Мединасели. Её муж заболел, а дочери в Мадрид нужно срочно доставить вещи, которые везу, - кратко пояснила она.

-Разрешите помочь Вам? - сразу предложил Алексей, уже чувствуя, что не хочет расставаться с данной попутчицей.

-Я соглашусь, но не потому, что Вы мужчина, - улыбнулась она.

-Неужто Вам не страшно путешествовать одной? Здесь разбойников да желающих хотя бы потрогать такую барышню хватает, - приподнял удивлённо брови Алексей, восхищаясь шутливой гордостью собеседницы. - Я не случайно сразу подошёл к Вам на станции.

-Да, да, если бы не Вы, какой-нибудь разбойник смог бы меня ограбить да может и ещё чего худое предпринять, - хихикнула та и похвасталась. - При мне имеется пистоль, сударь. Я умею защищаться, поверьте! И со шпагой я, ой, как дружна! А на коне... Пожалуй, буду лучше Вас!

-Нет, - шутливо улыбался Алексей и прищурился. - Поверю, только если сам сие увижу.

-Что ж, - поставила чашку чая на столик его собеседница. - Договорились. По приезду в Мадрид, когда отнесу вещи, куда следует, я вызову Вас на дуэль.

-Боюсь, что поддамся Вашей силе, сударыня, - не переставал приятно удивляться Алексей такой открытой, смелой девушке, которая своей игривостью всё больше очаровывала.

-Умоляю, даже не смейте поддаваться. Я хочу показать, что умею. Я не слаба, как думаете, - серьёзно молвила она. - Состою в одном обществе, что делает женщин сильнее!

-Вот как?! Интересно будет узнать побольше... Но... Хорошо, покажите, на что способны, а я обещаю, буду осмотрительным. Ранить Вас мне совсем не хочется, - начал теряться Алексей, но происходящее и что задумалось, увлекало всё больше...

За милой беседой и длившимся чаепитием они не заметили, как уже подъезжали к Мадриду...

Глава 22

Словно необъятная пустыня окружала однообразная местность этот город. Красная глина, золотистый песок, унылая, обнажённая земля. Только в стороне, с севера, тянулись вершины гор Sierra de Guadarrama (Сьерра-де-Гуадаррама), покрытые снегом. Эти горы казались самым величественным, самым важным среди сей пустынной степи.

Властелин неприятного климата - Мадрид, как сказал Алексей своей спутнице, пока их поезд приближался к станции:

-Ужасный климат приносят эти горы.

-Вы правы, - согласилась та и добавила. - Ветер с гор невероятный. Сразу несёт холод. Испанцы говорят так... El aire de Madrid es tan sutil que mata a'un bombre y no apaga a un candil... Это означает, что ветер Мадрида настолько тонок, нежен, что убивает человека, а свечи не гасит.

-Интересное высказывание! Летом здесь тяжело. Пекло такое, словно в аду. В остальные времена года жара сухая, но внезапный, нежданный холод часто наступает так, что умирают часовые на посту у дворца... Омертвляющее дыхание у этих гор, - соглашался Алексей. - Я потому здесь долго находиться не могу. Грудные болезни здесь ужасны, а врачи местные мало что могут. Любил путешествовать по остальной Испании. И Вы, кстати, прекрасно владеете испанским!

-Учила с детства ещё у цыган, - и тут его собеседница резко замолчала, будто сказала что непозволительное, и тут же заговорила об ином. - Да, эти горы недаром называют палачом. Не умеют здесь справляться с простудой... Тысячи людей ежегодно гибнут здесь от болезней, особенно лёгочных...

-У цыган? - прищурился Алексей, видя как стала волноваться собеседница.

-Да, - выдохнув более расслабленно, улыбнулась она. - Должна признаться, я наполовину цыганка.

-Вот как?! - не ожидал такое узнать Алексей, но его очарование данной девушкой только увеличивалось. - Никогда бы не подумал...

-Мой отец русский. В своё время полюбил цыганку, мою маму... Поженились в таборе. Родилась я, но матушка умерла практически сразу после родов, - видно было, как тяжело ей рассказывать такое, но Алексея судьба собеседницы всё больше интересовала.

Интересовала так, словно она - родная, словно она — кто-то, кого знал всю жизнь, но давно не видел...

Продолжить беседу пока не удалось. За окном, над высоким гребнем реки Мансенарес, показался королевский дворец. За ним - купола и мосты, перекинутые через реку. По берегам были видны занятые работой тысячи прачек, а хохот их, крики и песни слышались даже через грохот паровоза.

Далее поезд въехал в дебаркадер* и остановился. Алексей помогал своей спутнице с багажом. Таможенники их, как и полагалось с каждым пассажиром, досмотрели, проверили чемоданы, узелки, и вскоре они были отпущены и уже удалялись в карете.