Рысюхин, наливайте на всех! (СИ) - "Котус" - Страница 40

«А вот тут консерваторские промахнулись — хотели лизнуть, а получилось, что чуть ли не макнули, продемонстрировав главный свой аргумент».

«Да, дядюшка солистки явно не в восторге».

Потом перешли ко второму призёру — по результатам зрительского голосования. Судя по тому, что губернатор постоянно косил на императорского родственника, неожиданностей не ожидается, простите за каламбур.

— Борьба за сердца гостей нашего бала и приз зрителей развернулась жаркая и равная. До последнего момента было непонятно, кто же выйдет победителем, тогда как обычно это становится довольно очевидным уже при подсчёте половины голосов. В этом же году организаторы были в напряжении до последней минуты. В результате с преимуществом всего в три голоса победу одержал ранее невиданный у нас участник — объединённый коллектив Художественной академии имени Тапирова и хозяйственной академии с композицией «Осенний вальс-бостон»!

Профессор, как и все преподаватели нашей «банды», выглядел шокированным, но годы выступления на сцене сказались, он почти мгновенно взял себя в руки и за призом вышел профессионально улыбаясь. Он даже выдал, на правах местной знаменитости, короткую ответную речь, насчёт того, как ему понравился опыт совместной работы, и что он готов принять большинство наших участников к себе на учёбу. И что некоторые буквально «зарывают свой талант в землю, если вы понимаете, о чём я». Единичные оптимисты в команде ликовали, толкая в бок посрамлённых реалистов, в зале стоял гул голосов, видимо, удивлённых таким исходом было много.

После окончания процедуры раздачи дипломов довольным лауреатам и грамот грустным участникам профессор отправил нас обратно в выделенную команде комнату ожидания со словами «Не расходитесь пока, я кое-что уточню». Я же выцепил пару старшекурсников в помощь и двинулся к своему фургону, поскольку такое дело надо отметить, а охрана на воротах если и осталась, то бдить не будет. Узнав, куда и зачем идём, парни приободрились, но приобрели очень заговорщицкий вид, такой, что даже я бы их заподозрил в чём-то предосудительном.

Оказалось, что ночная гулянка сильнее сказалась на запасах, чем я думал — ну да, там же и Мурлыкин лазал, и девочки минимум разок-другой заглядывали. Тем не менее — хватило. Мы трое взяли по четыре полуштофа всякого-разного, я перегрузил очень грустные остатки былой роскоши из ящиков в холодильник, а невесть как попавшая в закрома бутылка «Ржаной» ушла в качестве билета на воротах. Может, и так пропустили бы, но если поделиться радостью — то дело будет проще. Стукнув себя по лбу вернулся к автомобилю и достал стопку из дюжины вложенных одна в одну металлических рюмок, которые наштамповал из обрезков латуни вместо того, чтобы распылить её на порошок. Кстати, отполированные они блестели почти как золотые. Полностью опять возникшую проблему тары они не решат, но облегчат ситуацию знатно. Наше возвращение с грузом было встречено с равным энтузиазмом всем коллективом, независимо от роли в нём.

Рюмок было очень мало — даже с учётом того, что дирижёр жестом фокусника достал откуда-то полдюжины серебряных, сделанных по тому же принципу, что и мои, и у некоторых оркестрантов тоже были съёмные крышечки на фляжках. Тем не менее, каждый тост приходилось поднимать по нескольку раз, и процесс затянулся, правда, никто на это не обижался. В итоге Лебединский вошёл в комнату на середине второго тоста, и тут же замахал руками:

— Не прячьтесь, не прячьтесь! Лучше и мне налейте, если не жалко!

­– А вам чего именно?

— У вас тут ещё и выбор есть? Хорошо устроились, пока начальник бегает, дела утрясает.

— Есть «Клюква с мёдом», сорок градусов, и «Голубика с тархуном», двадцать пять. «Бруснику с мятой» и «Голубику с апельсином» девушки забрали, так что это у них просить надо.

— Надо же, какое богатство! Так, дам грабить не будем. Клюкнуть, конечно, хочется и повод есть, но такое я пробовал, а вот на голубике… Давайте её.

Приняв стаканчик и выслушав тост, профессор выцедил настойку, подумал, пошевелив губами, и выдал вердикт:

— А ничего так, оригинально. Ага, судя по этикетке, спонсор вечеринки — Юра Рысюхин?

— Именно так. На следующих выходных привезу на пробу настойку на изнаночной голубике. Ягод было всего полтора литра, пока там постоянный портал построят — сезон закончится, так что следующая партия уже только в следующем году будет, скорее всего.

— Ого! Интересно будет попробовать. А что за изнаночная голубика? С какого слоя?

— С нулёвки. Похожа на нашу, только с перцем — точнее, содержит почти такое же вещество, как в красном перце. И по цвету красноватая.

— Так, это интересно, но сказать хотел другое. Денежный приз в этом году составил полторы тысячи рублей. По традиции эти деньги передаются в академию и тратятся на нужды ансамбля, или хора, и так далее. Предлагаю поделить пополам.

Возражений идея не вызвала, особенно с нашей стороны — ведь если делить по числу участников, нам досталось бы меньше. Тут очень вовремя влез со своей шуточкой дед, я даже решил ретранслировать её во внешний мир:

— Разделить что-либо на двоих можно несколькими совершенно разными способами: пополам, поровну, по совести, честно, по справедливости, по-братски…

Дальнейшее перечисление вариантов было заглушено смехом слушателей. Тем временем профессор повернулся ко мне и дирижёру и тихонько сказал:

— Давайте отойдём в сторонку.

Кроме нас двоих он позвал ещё обоих хореографов.

— Своим призовым местом мы обязаны Светлейшему князю и его некоторому раздражению поведением отдельных господ офицеров. Вчера во время танцев он сказал одному из них в присутствии рядом заместителя губернатора дословно следующее: «Посредственно выступили, господа. А нечего с похмелья на сцену лезть!» Губернатор не мог пойти против мнения родственника императора и заявить, что выступили отлично, равно как и заявить, что все остальные участники хуже, чем посредственности. Но и обижать лейб-гусаров не хотел — там весьма непростые люди служат, не все, но некоторые. Потому и разрыв в голосах обозначили минимальный. Ну, а поскольку другие номера «на бис» во время танцев не заказывались — или, во всяком случае, не исполнялись, то с победителем вопроса тоже не было. Короче говоря, все, кого это касается, всё знают и понимают. Так что ни обиженных, ни завидующих, за исключением разве что болельщиков из числа студентов, не будет, и это не просто хорошо, я прямо-таки замечательно!

Потом Лебединский передал мне чек на семь с половиной сотен рублей, выписанный от имени МХАТ, для передачи моему ректору. Да, приз от губернатора тоже был в виде чека, так что делить на всех было бы, мягко говоря, затруднительно. Наш преподаватель танцев, которому я предложил уступить роль гонца с хорошей вестью, почему-то от такой роли категорически отказался. Где ловить графа я не представлял в принципе, контактов личного мобилета у меня не было, так что со спокойной совестью отложил это дело на понедельник, отправившись гулять по городу с Машей, благо, допив принесённое из автомобиля все разошлись отмечать дальше узкими компаниями.

Глава 21

Понедельник оказался днём тяжёлым. Хоть ничего, казалось бы, не предвещало, даже когда я выходил утром из общежития, направляясь в административный корпус, чтобы отдать ректору наш выигрыш на конкурсе, диплом и чек.

И дело не в навалившейся после праздника, казалось, двойным грузом учёбе. И не в том, что погода испортилась разом и на лице, и на изнанке. На лице словно рубильник повернули, включив осень: похолодание со вчерашних двадцати и даже двадцати двух до сегодняшних трёх-пяти, да ещё с мелким, но густым холодным дождём впечатляло. Я прочувствовал этот переход, когда прошёл через портал — представительская часть находится всё же на лицевой стороне мира.

Причём если «лицевая» меня интересовала постольку-поскольку, то изнаночная была ближе. Здесь, казалось бы, была первая половина длинного лета, знаменующаяся сбором первого же урожая, но похолодало также знатно — где-то градусов до десяти-двенадцати, плюс дожди — короткие, но свирепые, и тоже не особо тёплые. Зато вышел с изнанки не в летней форме, а ещё и в наброшенном сверху плаще.